Слова, слова, слова. "Что читаете, милорд?"

[Vishenka]

Iz Argumentov i faktov

Язык с хреном

Через какое-то время русский язык может исчезнуть

ПОМНИТЕ анекдот про грузинскую школу? На уроке русского языка учитель говорит классу: «Дети! Русский язык — очень трудный язык. Напримэр, Настя — это дэвушка, а нэнастя — это плохая погода!» Похоже, скоро такие анекдоты начнут сочинять и про русские школы, потому что наш с вами «великий и могучий» стремительно становится все труднее для понимания. Филологи бьются в конвульсиях. Ежедневно в русский язык вливается по 6–7 иностранных варваризмов образца «портфолио» и «топлес». Казалось бы, ну и что? А то! Если активно заимствующаяся лексика в языке превышает 2–3%, лингвисты уверенно прогнозируют очень скорое ИСЧЕЗНОВЕНИЕ языка. А у нас количество всех этих «тампаксов» перевалило за 10%!

Целлюлит на всю голову


РАЗГОВАРИВАЮТ два англичанина. «Ты знаешь, у этих русских язык такой странный, говорят одно, а имеют в виду совсем другое…» — «Да что язык! У них и физиология не такая, как у всех людей. Вчера слышал, как один русский говорил другому: «Одень шапку на х.., а то уши отвалятся!»

Попробуйте прислушаться, как мы говорим и как говорят с нами. «Мой писюк глючит!» (компьютер плохо работает — перевод на русский) — это плаксиво кричит ваш сын (или начальник). «Супердисконт на мобильники» (очень дешевые телефоны) — это рекламная «шифровка» из ближайшего метро. Мой бойфренд меня сегодня кинул, айда в фитнес на шейпинг!» (мой парень занят, пошли в спортзал) — это звонит ваша подруга, между прочим, начитанная девушка с двумя высшими образованиями. На концерте Петросяна молодые люди ухохатываются над монологом про рабочего, который «берет фиговину, заталкивает ее в ерундовину и получает хреновину!», а в гардеробе сами говорят: «Я такой драйв от этих приколов поймал!» (мне понравилось). «В Америке таких, как я, зовут бигбоями. Я не обломаюсь, если мне подарят «Роллс-Ройс», «Акции хип-хопа сегодня стоят дорого…» — это поет из телевизора мальчик под названием ДеЦл. Ну и, наконец, к вам врывается соседка с семимесячной дочкой на руках и кричит на всю квартиру: «Машенька сказала первое слово! Доця, повтори!» Пухлощекая «доця» пищит басом: «Бл.!»

Новая лексика проникает в русский язык через несколько лазеек. Через экономическую сферу пролезли к нам всякие «бартеры-чартеры», «ипотеки» и «маркетинги». Через музыку и телевидение просочились «ток-шоу», «рейтинги», «саундтреки» и «диджеи». Интернет наградил целым букетом иностранных терминов вперемежку с жаргонным сленгом: «Открываете чат, называете ник и висите, пока не надоест!» Добавьте сюда молодежные заимствования «унисекс» и «рейнджер», товарно-оздоровительные нововведения типа «памперсы» и «секонд-хенд» — получите целлюлит на всю голову! результате из 57 специально опрошенных школьников четвертая часть ответили, что «эмиссия» — это страшный ураган.

Чебурашки по бартеру


УРОК русского языка для интуристов. «Простите, сэр, но в какое именно место во фразе «Слышь, плесни еще водочки — душа горит!» я должен вставить неопределенный артикль «бл…»?»

Если бы одни заимствования засоряли русский язык — невелика беда. Поговорим-побалуемся да и бросим-забудем, как ребенок надоевшую игрушку. Но над русским языком нависли угрозы посерьезнее.

Ощутимо снизился уровень преподавания языка и литературы в школах. На нищенскую зарплату прожить невозможно, вот и остаются в школах порой те, кого никуда на приличную работу уже не берут.

Активно сокращается русскоязычное информпространство в ближнем зарубежье. Я хорошо помню, как перед экзаменом в киевском вузе моя однокурсница горячечно выпытывала: «Скажите, кто главные герои в «Мастере и Маргарите» и «Даме с собачкой»?» Я пошутила: «Кто-кто? Конечно, Мастер, Маргарита, Дама и Собачка!» Девушка старательно записала это в шпаргалку и сдала литературу на ЧЕТВЕРКУ!!!

Язык замусоривается жаргонизмами и матом. По свидетельству филологов, мы с вами живем в эпоху третьей волны жаргонизмов. Первая была в 10–20-е годы, вторая накрыла Россию в 40–50-е, и вот теперь, елы-палы, братаны, накатила очередная, связанная с повальной криминализацией общества.

Книги перестали быть эталоном языка. Иосиф Бродский сказал: «Народу следует говорить на языке литературы». Заглянем в книжный? На детских полках — сплошные переводы примитивных зарубежных сказок типа «Как скунс Питер подружился с утконосом Майклом», написанные чудовищным языком, зато с яркими картинками. Еще вариант — новая русская жизнь Чебурашки с рэкетирами, наездами и дефолтами. Успенский хулиганит и иронизирует, но дети-то этого не понимают, они потом словами крокодила Гены разговаривают! Ну-ка, а что это с интересом листает толстый дядя в лыжных штанах? Виктор Пелевин, «Желтая стрела»: «Гриша на фразу собеседника «Я в последнее время много слов слышу: бизнес, гностицизм, ваучер, копрофагия» ответил: «Кончай интеллектом давить, пей лучше!» Без комментариев.

Что делать?


СПАСТИ язык законами. Европа свои языки защищает. Верхняя палата французского парламента одобрила, например, законопроект, по которому употребление в общественной жизни английского слова вместо существующего французского будет караться солидным штрафом. А в Германии, Англии и Японии составляются списки американизмов, законодательно изгоняемых из СМИ.

Упростить грамматику. Русский язык объективно нуждается в упрощении. Чем мордовать школьников и студентов километрами исключений из правил, лучше эти самые правила упростить. Как показывает практика, после двух «грамматических реформ» в России — при Петре I и в восемнадцатом году — русский язык начинал мощно развиваться. При Петре сразу после перехода на «гражданский шрифт» расцвели светская литература и журналистика, а прощание с «ять» подтолкнуло ликвидацию всеобщей безграмотности.

Перейти на латиницу. Профессор славистики Университета Эмори (США) Михаил Эпштейн считает, что современные русские тексты, состоящие почти целиком из «латинообразных» слов, наскоро сшитых русскими предлогами и глаголами, более осмысленно будут выглядеть на латыни, а не на привычной кириллице. Фантастика? Ан нет. ХХ веке на латиницу перешли Турция, Азербайджан, Индонезия и Малайзия с мотивировкой: «Легче изучать иностранные языки, проще интегрироваться в мировое сообщество».

Ничего не делать! Владимир Сорокин, например, сильно сомневается в эффективности «языковых запретов»: «Язык — он как вода. Она течет туда, где есть свободное место. И ей нельзя сказать, что вот в той лагуне гнило и туда лучше не течь. Она все равно туда потечет». Так что, может быть, не нужно ничего запрещать и реформировать? Вон ведь увлекалась Россия когда-то французским, говорить по-русски считалось дурным тоном, и ничего! Из неприятных последствий — только нечитаемые куски в «Войне и мире»…

Ольга КОСТЕНКО-ПОПОВА