Сальваторе Адамо

[Irina O.]

Должна предупредить: перевод "Et après" будет очень вольным. Уж очень текст "муаровый", пользуясь словом, которое сам Адамо употребил в нем! Что называется, как хотите понимайте. Простор для толкований есть, безусловно. Тем интереснее! Как-то он (текст) цепляет и дразнит. Не удержалась (как всегда, в ущерб сну) - и вот МОЯ версия на сегодня (желающие развлечься другими пониманиями и толкованиями - милости прошу!):


Et après

Nous pourrions passer notre vie
A nous regarder sourire,
Et après, et après
Avec le temps qui s’étire,
Nous baillons les litanies
Du regret, du regret

Pour étouffer comme un reproche
De nos pauvres coeurs qui s’accrochent
Pour demain, pour demain
J’ai encore au fond de mes poches,
Un peu d’amour qui s’effiloche
Prends ma main, prends ma main

Allez viens, qu’on se fiance
Pour la dernière fois,
Pour la seule fois
Oublions nos alliances,
Tournons nous vers nos vingt ans
Ils sont là, ma jolie,
Encore si près de nous, et pourtant

On se retrouve sans émoi
Devant l’éternel feu de bois
Satisfaits, satisfaits
Et nos soirées se consument
En des cendres d’amertume
Et on se tait, on se tait

Mais tournons vite ces pages noires
Elle n’est pas finie notre histoire
Non jamais, non jamais
Viens dehors la nuit est de moire
Il nous faudra beaucoup y croire
Désormais, désormais.


А потом

Мы могли бы провести всю жизнь, глядя друг на друга, на то, как мы улыбаемся… А потом… А потом – время тянется, и мы погрязаем в скучной канители сожалений... сожалений.

Что-то вроде упрека наполняет наши бедные сердца, цепляющиеся за завтра… за завтра… Чтобы его погасить, в моем кармане есть еще капелька любви, хоть она и тает… возьми меня за руку, возьми же!

Ну, иди же сюда, давай обручимся в последний раз… в единственный раз! Забудем, что мы уже женаты, обернемся к нашим двадцати годам – ведь вот же они, моя ненаглядная, они еще так близко от нас…
и однако…
В нас нет никакого волнения, когда мы, вполне удовлетворенные, оказываемся перед этим вечно горящим костром, и наши вечера, сгорая, превращаются в пепел горечи, и мы молчим, молчим…

Но – давай скорее перевернем эти черные страницы! Наша история еще не окончена! Нет, никогда! Нет, никогда!
Идем! На улице такая необыкновенная ночь – вся муаровая, в переливах… Только нам надо будет очень крепко в это поверить – с этой минуты, с этой минуты!