Любимые стихи

[Alexa_Alexa]

Поучительные стихи
Р. Рождественского

- Отдать тебе любовь?
- Отдай...
- Она в грязи!
- Отдай в грязи...
- Я погадать хочу!
- Гадай...
- Еще хочу спросить.
- Спроси...
- Скажу тебе: "Убей!"
- Убью...
- Скажу тебе: "Умри!"
- Умру...
- А если захлебнусь?
- Спасу...
- А если будет боль?
- Стерплю...
- Допустим, постучусь...?
- Впущу...
- Допустим, позову...?
- Пойду...
- А если там беда...?
- В беду...
- А если обману...?
- Прощу...
- "Спой!" - прикажу тебе...?
- Спою..
- "Запри для друга дверь!"...?
- Запру...
- А если вдруг стена?
- Снесу...
- А если узел?
- Разрублю...
- А если .... сто узлов?
- И сто...
- Любовь тебе отдать?!
- Любовь...
- Не будет этого!!!!!!
- За что?!
- За то, что не люблю рабов!

[morskaia]

Alexa_Alexa
Завтра иду на актёрские тренинги (нам как раз сказали какой-нибудь стих принести для задумки одной) наверное его и возьму...

[irasweden]

Саша Черный
К пуделю

Черный пудель, честная собака!
Незнаком тебе ни Кант, ни Лев Толстой,
И твое сознанье полно мрака:
Кто учил тебя быть доброй и простой?
Любишь солнце, человека, игры,
К детворе во всю несешься прыть…
Если люди стали все, как тигры,
Хоть собаке надо доброй быть.
Ведь никто не драл тебя дубиной
И брошюр партийных не давал, -
Но спеша вдоль стен домой с корзиной,
Не сбежишь ты с хлебом, как шакал.
И когда на шум собачьей драки
Сквозь забор ты мчишься через жердь,
Не грызешь ты сбитой с ног собаки,
Не визжишь, как бешеная: "Смерть".
Ты чутка, полна ума и чести,
Не протянешь лапы наглецу,
И значок собачий твой из жести
Многим людям более к лицу…
"Человек - звучит чертовски гордо" -
Это Горький нам открыл, Максим.
Ты не веришь? Ты мотаешь мордой?
Ты смеешься, кажется, над ним?

[ulysses]

Саша Черный

"- Спаси, господи, и помилуй папу, маму, няню, Асю, Андрюшу, Наташу, Машу и Андрея Белого...
- Ну, помолилась за Андрея Белого, теперь за Сашу Черного помолись!
Самое главное, что нянька и не подозревала о существовании Саши Черного (а существовал ли он уже тогда, как детский поэт? 1916 год), что она его в противовес: в противоцвет Андрею Белому - сама сочинила, по женскому деревенскому добросердечию смягчив полное имя на уменьшительное."
125 лет назад, в октябре 1880 года, в Одессе в семье провизора родился Саша Гликберг - будущий поэт, прозаик и переводчик - Саша Черный.

[irasweden]

Пять женщин я люблю одновременно.
Одну – галантно преклонив колено,
Вторую – жадно, третью – глубоко.
Четвертую – всей нежностью, всей болью,
Всей тяжестью, всей съеденною солью.

А с пятой мне спокойно и легко.

Пять женщин для меня – как пять знамений.
Одна из них – прозренье, муза, гений,
Вторая мне – что кошке молоко,
У третьей смысл – деревья, небо, море,
Четвертая – как жизнь, без аллегорий.

А с пятой мне спокойно и легко.

Л. Эпштейн
1974

[irasweden]

ХРОНИКА

Доллар падает, марка растёт.
Горбачёва закрыли в Форосе.
Шторм тропический ливнем сечёт
И столбы телеграфные сносит.
Дозвониться в Россию нельзя.
В Иудее бурлит интифада.
Мысль, что я не совсем уже я,
Стынет каплей янтарного яда.

Марка падает, доллар растёт.
Гингрич выиграл. Симпсон оправдан.
Справедливый Кавказский поход
Всё никак не становится славным.
Почему-то на сердце щемит
(Но ни ярости нет, ни надсада).
Мир без Бродского так же шумит
Золотым торжеством листопада.

Фунт стабилен, а марка растёт.
Клинтон песо спасает от краха.
Незнакомое слово «дефолт»
Для России - что «хлеб» да «рубаха».
На Балканах - то мир, то война -
Непонятно, кому это надо.
И ночная лежит тишина,
И бодрят темнота и прохлада.

Евро падает, доллар растёт.
Путин мочит бандитов в сортире.
Скоро хором Гонконг запоёт
Громкий марш о свободе и мире.
Лето выдалось нынче грибным
До бесстыдства, до переизбытка.
А над озером сонным лесным -
Стрекозиная сладкая пытка.

Доллар падает, евро растёт.
Антарктида стремительно тает.
Своего добивается тот,
Кто не ждёт, а берёт и хватает.
Пахнет в воздухе новой бедой.
Невозможно уйти из Ирака.
И звезда говорит со звездой,
Прошлый мир вырывая из мрака.

2005

Л. Эпштейн

[irasweden]

Вот и лето прошло,
Словно и не бывало.
На пригреве тепло,
Только этого мало.

Все, что сбыться могло,
Мне, как лист пятипалый,
Прямо в руки легло,
Только этого мало.

Понапрасну ни зло,
Ни добро не пропало,
Все горело светло,
Только этого мало.

Жизнь брала под крыло,
Берегла и спасала,
Мне и вправду везло,
Только этого мало.

Листьев не обожгло,
Веток не обломало...
День промыт, как стекло,
Только этого мало.

Арсений Тарковский

[ulysses]

Вот и лето прошло

Добрый день, пани Ирэн, давно с Вами не виделись. Надеюсь, Вы меня узнаете. Хорошие стихи, плохо только, что София Ротару пела на них песню Помню как их читал покойный Кайдановский в фильме Андрея Тарковского "Сталкер". Кстати, об отце я узнал только благодаря фильмам сына.

[ulysses]

Мне вспоминается один любопытный случай. В годы учебы в университете, я одолжил кому-то своей конспект по специальному предмету. Спустя несколько дней, пройдя через руки неизвестного мне числа людей, он вернулся обратно. Но, открыв тетрадь, на первой странице я обнаружил "эпиграф", выведенный аккуратным почерком:

Есть Бог, есть мир, они живут во век,
А жизнь людей мгновенна и убога.
Но все в себя вмещает человек,
Который любит жизнь и верит в Бога.

Что означала эта надпись, почему она появилась в моей тетради, и кто ее написал, я не знал. Только через несколько лет случайно я выяснил, кто является автором этих строк. Но в те времена единственное, что я смог придумать — это написать "ответ", на неожиданное послание. И вскоре я подыскал слова, которые показались мне соответствовавшими случаю:

Тяжек Твой подлунный мир,
Да и Ты немилосерд.
И к чему такая ширь,
Если есть на свете смерть?

Самое удивительное в этой истории то, что, когда я узнал автора первого четверостишья, то понял, что состоявшийся невольный стихотворный диалог далеко не случаен и вероятно является отражением диалога реального, который в действительности происходил между этими удивительными людьми, так непохожими друг на друга.

[ulysses]

Диалог

Дабы не заканчивать поэтический диалог на столь печальной ноте, хочу привести еще одну цитату из стихотворения младшего современника наших инкогнито:

...На свете смерти нет.
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.

[irasweden]

А вот еще из Тарковского....

СТАНЬ САМИМ СОБОЙ
Werde der du bist.
Гете1

Когда тебе придется туго,
Найдешь и сто рублей и друга.
Себя найти куда трудней,
Чем друга или сто рублей.

Ты вывернешься наизнанку,
Себя обшаришь спозаранку,
В одно смешаешь явь и сны,
Увидишь мир со стороны.

И все и всех найдешь в порядке.
А ты - как ряженый на святки -
Играешь в прятки сам с собой,
С твоим искусством и судьбой.

В чужом костюме ходит Гамлет
И кое-что про что-то мямлит,-
Он хочет Моиси играть,
А не врагов отца карать.

Из миллиона вероятий
Тебе одно придется кстати,
Но не дается, как назло
Твое заветное число.

Загородил полнеба гений,
Не по тебе его ступени,
Но даже под его стопой
Ты должен стать самим собой.

Найдешь и у пророка слово,
Но слово лучше у немого,
И ярче краска у слепца,
Когда отыскан угол зренья
И ты при вспышки озаренья
Собой угадан до конца.

А. Тарковский.

[irasweden]

Далекий друг, пойми мои рыданья,
Ты мне прости болезненный мой крик.
С тобой цветут в душе воспоминанья,
И дорожить тобой я не отвык.

Кто скажет нам, что жить мы не умели,
Бездушные и праздные умы,
Что в нас добро и нежность не горели
И красоте не жертвовали мы?

Где ж это всё? Еще душа пылает,
По-прежнему готова мир объять.
Напрасный жар! Никто не отвечает,
Воскреснут звуки - и замрут опять.

Не жизни жаль с томительным дыханьем,
Что жизнь и смерть? А жаль того огня,
Что просиял над целым мирозданьем,
И в ночь идет, и плачет, уходя.

Афанасий Фет

[irasweden]

Леся Украинка

КАЗКА ПРО ОХА-ЧАРОДIЯ
(Сказка про Оха-Чародея).

В тридев'ятiм славнiм царствi,
де колись був цар Горох,
є тепер на господарствi
мудрий пан, вельможний Ох.

Сам той Ох на корх заввишки,
а на сажень борода,
знає край i вдовж, i вширшки,
i кому яка бiда.

Чи хто правий, чи неправий,
чи хто прийде сам, чи вдвох, -

всiх приймає пан ласкавий,
тiльки треба мовить: "Ох!"

На зеленому горбочку
спершу вiн людей приймав,
потiм сiв у холодочку,
звiдти голос подавав.

А як з ранку та й до ранку
стали люди обридать,
Ох зробив собi землянку,
Оха бiльше не видать.

Але хто те мiсце знає,
де трухлявий пень i мох,
той приходить i волає
або й тихо каже: "Ох!"

Хоч би навiть ненароком
теє "ох!" промовив ти,
знай, що вилiзе те боком, -
ворiття вже не знайти!

Бо затягне з головою
трясовиця мохова
i з душею ще живою
пiд землею похова.

Пiд землею ж там - палати,
де вольможний Ох сидить,
гарнi, пишнiї кiмнати,
срiбло-злото скрiзь ряхтить;

дорогiї самоцвiти,
наче зорi, миготять,
скрiзь заморськi дивнi квiти,
по клiтках пташки сидять;

золотiї грають рибки
в кришталевих скриньочках;
i ведмедi ходять дибки
в рукавичках, жупанках.

Враз тебе там обморочать
блиск i пахощi мiцнi,
попугаї заторочать
приказки якiсь дивнi.

I безглуздi очi втупить
в тебе рибка, мов чига...
Тут ведмедiв гурт обступить,
кожен лапу простяга, -

той бере тебе за руку,
той торкає за плече;
боронь боже ворухнутись! -
кров одразу потече.

Бо крiзь бiлi рукавички
враз проб'ються пазурi
гачкуватi, мов гаплички, -
так i вп'ються, мов щурi.

Тож, коли вже раз попався, -
наче в пастку бiдна миш, -
то сиди, мов прикувався,
не рушай, мовчи та диш!

Вийде Ох: "Вiтай в гостинi!
Чи волiєш нам служить?
Чи волiєш, може, нинi
головою наложить?"

Скажеш: "Я служить не згоден", -
зараз цок тебе в лобок,
якщо ти носить не годен
рукавички й жупанок.

Стань на службу - подарують
рукавички й жупанець,
привiтають, пошанують, -
тiльки ж там тобi й кiнець!

Вiчно будеш пробувати
у пiдземному дворi,
бiльш тобi вже не видати
анi сонця, нi зорi.

Де торкнешся - всюди брами
пiд замком та пiд ключем...
Десь далеко хтось часами
озивається плачем.

Спiв на плач вiдповiдає,
плач на спiв, так без кiнця...
Кажуть, бранка там ридає,
жде юнака-молодця;

коло неї там жар-птиця
спiвом душу потiша,
та сумна мiцна темниця,
смутна в дiвчини душа.

Якби хтiв їй волю дати
хто з хоробрих юнакiв,
мусить перше розрубати
сiмдесят ще й сiм замкiв...

Вже вам казка обридає?
Що ж! хто має кладенець,
хай замки тi розрубає, -
буде казочцi кiнець!

[irasweden]

ИЗ СТИХОВ 2005 ГОДА





* * *

… всё это говорит мне: ты бодрствуешь, не бойся своего
времени, не лукавь.
О. Мандельштам. «Путешествие в Армению»

Ты бодрствуешь, не бойся, не лукавь.
Не только доброму, но и худому
Нам должно радоваться, прославляя явь,
Пока душа не впала в кому.

Есть между смыслами осмысленный зазор,
Та мера древняя простого постоянства,
Что защищает нас, как дымка - горизонт,
От непростительного чванства.

Признаем с горечью: мы это не смогли.
Признаем с ясностью, что нас впустили в сени
Смотреть, как копится глухая боль земли
Для будущих землетрясений -

Подобна смерти, задремавшей в кобуре,
Чтоб громом вырваться как дьявольский Бетховен.
Я слышал давеча: унынье - страшный грех;
Ну что ж, я каюсь, я греховен.

Притворство внутреннее внешнему сродни:
Смешно уставшему казаться моложавым.
Не стоит сравнивать: живущий несравним.
Добавить нечего, пожалуй.

2005




* * *

В семнадцатом столетии в Италии
Отслаивалась музыка от текста -
Так лёгкие пирожные миндальные
Вкус создают из воздуха и теста.
Стараясь быть изящной и удобной,
Стиль под себя подстраивала эра,
Сменив навек смычок дугоподобный
Смычком прямым - как шпага кавалера.

И зазвучала музыка по-новому:
Решительно, и молодо, и чётко -
Дивясь преобразившемуся норову,
Как женщина, сменившая причёску.
А прежних скрипок пение глухое
Ушло в забвенье, как былая мода,
Как описанье древнего похода
На языке умершего народа.

2005




ЛЮБИТЕЛЬ ОПЕРЫ

Певица на сцене в серебряном платье
Поёт о любви, выходящей за край.
Кто в оперу ходит, кто денежки платит,
Тот либо богат, либо верует в рай.

В подобранном галстуке, в строгом костюме
Сидящий с достоинством рядом с женой,
Он слушает пенье хрящами, костями,
Ему пищевод перекрыло волной.

Обычно он скромен, не очень напорист,
Критичен к другим и себе самому,
Но в эти минуты он мчится, как поезд
Лучом разрывающий мутную тьму, -

Без цели, без графика, даже стоп-крана
Лишённый, абсурдный, как наше житьё.
Ах, если б владелица меццо-сопрано
Могла бы представить, как любят её!

Но ей, в каплях пота от жарких софитов,
Его ощущения так же чужды,
Как, скажем, пожарникам - бредни софистов,
Когда не хватает напора воды.

Она, задыхаясь - такая рулада
Безумного голосу стоит труда, -
Как райская птичка из жгучего ада
Волшебные песни бросает сюда.

2005



* * *

Тогда, за вычетом ночи, мне было ещё
весело и просто быть ребёнком…
Алексей Цветков. «Просто голос»

За вычетом ночи, которую в минус запишем,
За вычетом страха (возьмём его и зачеркнём),
За вычетом боли (оставим убогим и нищим),
За вычетом страсти (мы ею давно не живём),
За вычетом стран, превращённых в колючую поросль,
За вычетом войн, что не тронули нас, пощадив,
За вычетом тех, кто ушёл от нас - кучно и порознь,
За вычетом этого - что мы поставим в актив?

При мысли о счёте (а нам его вскоре предъявят),
При мысли о свете, которого мы лишены,
При мысли о мёртвых, кому мы перечить не вправе,
При мысли о том, как мы все безнадёжно смешны,
При мысли о вечной обиде (ни за что ни про что),
При мысли о мрачной свободе, что хуже тюрьмы,
При мысли о будущем или при мысли о прошлом,
При мысли об этой секунде - не вздрогнем ли мы?

2005

[irasweden]

* * *
ПЕРЕВОД С ФРАНЦУЗСКОГО

Вдруг, резко выпрямившись, он увидел свет -
Столь ослепительный, что стало очевидно:
Пожившим вдосталь умирать не стыдно,
И боли нет уже, и страха нет.

Ночное небо над взметнувшимся лицом
Сияло звёздами, и он придумал слово:
Да, после ужина здоровый вечный сон
Есть замещение простого сна ночного.

Покуда тело опускалось вниз,
В недвижность каменную личной Атлантиды,
С залива сонного задул чистейший бриз -
Как огорчение без примеси обиды.

[ulysses]

ПЕРЕВОД С ФРАНЦУЗСКОГО

Жаль, не могу угадать такого замечательного французского поэта

[irasweden]

Надо же, забыла подпись автора.
Все стихи выше Леопольда Эпштейна.

[irasweden]

Любовь покоряет обманно,
Напевом простым, неискусным.
Ещё так недавно-странно
Ты не был седым и грустным.

И когда она улыбалась
В садах твоих, в доме, в поле
Повсюду тебе казалось,
Что вольный ты и на воле.

Был светел ты, взятый ею
И пивший её отравы.
Ведь звезды были крупнее,
Ведь пахли иначе травы,
Осенние травы.

АННА АХМАТОВА

[irasweden]

Сергей Есенин



* * *
Ты плакала в вечерней тишине,
И слезы горькие на землю упадали,
И было тяжело и так печально мне,
И все же мы друг друга не поняли.
Умчалась ты в далекие края,
И все мечты увянули без цвета,
И вновь опять один остался я
Страдать душой без ласки и привета.
И часто я вечернею порой
Хожу к местам заветного свиданья,
И вижу я в мечтах мне милый образ твой,
И слышу в тишине тоскливые рыданья.

1912-1913
Сергей Есенин.

[irasweden]

Сергей Есенин



* * *
Отговорила роща золотая
Березовым, веселым языком,
И журавли, печально пролетая,
Уж не жалеют больше ни о ком.

Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник -
Пройдет, зайдет и вновь покинет дом.
О всех ушедших грезит конопляник
С широким месяцем над голубым прудом.

Стою один среди равнины голой,
А журавлей относит ветром в даль,
Я полон дум о юности веселой,
Но ничего в прошедшем мне не жаль.

Не жаль мне лет, растраченных напрасно,
Не жаль души сиреневую цветь.
В саду горит костер рябины красной,
Но никого не может он согреть.

Не обгорят рябиновые кисти,
От желтизны не пропадет трава,
Как дерево роняет тихо листья,
Так я роняю грустные слова.

И если время, ветром разметая,
Сгребет их все в один ненужный ком...
Скажите так... что роща золотая
Отговорила милым языком.
1924

[irasweden]

Сергей Есенин



* * *
Мне грустно на тебя смотреть,
Какая боль, какая жалость!
Знать, только ивовая медь
Нам в сентябре с тобой осталась.

Чужие губы разнесли
Твое тепло и трепет тела.
Как будто дождик моросит
С души, немного омертвелой.

Ну что ж! Я не боюсь его.
Иная радость мне открылась.
Ведь не осталось ничего,
Как только желтый тлен и сырость.

Ведь и себя я не сберег
Для тихой жизни, для улыбок.
Так мало пройдено дорог,
Так много сделано ошибок.

Смешная жизнь, смешной разлад.
Так было и так будет после.
Как кладбище, усеян сад
В берез изглоданные кости.

Вот так же отцветем и мы
И отшумим, как гости сада...
Коль нет цветов среди зимы,
Так и грустить о них не надо.
1923

[ulysses]

Не плачь, не морщь опухших губ,
Не собирай их в складки.
Разбередишь присохший струп
Весенней лихорадки.

Сними ладонь с моей груди,
Мы провода под током,
Друг к другу вновь, того гляди,
Нас бросит ненароком.

Пройдут года, ты вступишь в брак,
Забудешь неустройства.
Быть женщиной - великий шаг,
Сводить с ума - геройство.

А я пред чудом женских рук,
Спины, и плеч, и шеи
И так с привязанностью слуг
Весь век благоговею.

Но как ни сковывает ночь
Меня кольцом тоскливым,
Сильней на свете тяга прочь
И манит страсть к разрывам.

[ulysses]

Иосиф Бродский

Л.В. Лифшицу

Я всегда твердил, что судьба - игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако - сильно.

Я считал, что лес - только часть полена.
Что зачем вся дева, если есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнёт на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.

Я писал, что в лампочке - ужас пола.
Что любовь, как акт, лишина глагола.
Что не знал Эвклид, что сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.

Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.

Моя песня была лишина мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.
Я сижу в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.

Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли, и дням грядущим
я дарю их, как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.
1971

[ulysses]

Иван Бунин

ОДИНОЧЕСТВО

И ветер, и дождик, и мгла
Над холодной пустыней воды.
Здесь жизнь до весны умерла,
До весны опустели сады.
Я на даче один. Мне темно
За мольбертом, и дует в окно.

Вчера ты была у меня,
Но тебе уж тоскливо со мной.
Под вечер ненастного дня
Ты мне стала казаться женой...
Что ж, прощай! Как-нибудь до весны
Проживу и один - без жены...

Сегодня идут без конца
Те же тучи - гряда за грядой.
Твой след под дождем у крыльця
Расплылся, налился водой.
И мне больно глядеть одному
В предвечернюю серую тьму.

Мне крикнуть хотелось вослед:
"Воротись, я сроднился с тобой!"
Но для женщины прошлого нет:
Разлюбила - и стал ей чужой.
Что ж! Камин затоплю, буду пить...
Хорошо бы собаку купить.
1903

135 лет назад, 22 октября 1870 года в Воронеже в дворянской семье родился Иван Алексеевич Бунин, по выражению Набокова "последний классик", первый русский лауреат Нобелевской премии по литературе

[irasweden]

Иван Бунин



* * *
Ту звезду, что качалася в темной воде
Под кривою ракитой в заглохшем саду,-
Огонек, до рассвета мерцавшей в пруде,-
Я теперь в небесах никогда не найду.

В то селенье, где шли молодые года,
В старый дом, где я первые песни слагал,
Где я счастья и радости в юности ждал,
Я теперь не вернусь никогда, никогда.

[irasweden]

Иван Бунин



* * *
Шумели листья, облетая,
Лес заводил осенний вой...
Каких-то серых птичек стая
Кружилась по ветру с листвой.

А я был мал, — беспечной шуткой
Смятенье их казалось мне:
Под гул и шорох пляски жуткой
Мне было весело вдвойне.

Хотелось вместе с вихрем шумным
Кружиться по лесу, кричать —
И каждый медный лист встречать
Восторгом радостно-безумным!
1901

[hélène]

В минуты музыки печальной
Я вспоминаю желтый плес,
И голос женщины прощальный,
И шум порывистых берез,
И первый снег под небом серым
Среди умолкнувших полей,
И путь без солнца, путь без веры
Гонимых снегом журавлей.

Давно душа блуждать устала
В чужой любви, в чужом хмелю.
Давно пора понять настала,
Что слишком призраки люблю.
Но все равно в жилищах зыбких -
Попробуй их останови! -
Перекликаясь, плачут скрипки
О желтом плесе, о любви...

Но все равно под небом низким
Я вижу явственно до слез
И желтый плес, и гослос близкий,
И шум порывистых берез.
Как будто вечен час прощанья,
Как будто время ни при чем...

В минуты музыки печальной
Не говорите ни о чем.

Николай Рубцов

[hélène]

N'est-ce pas ? en dépit des sots et des méchants
Qui ne manqueront pas d'envier notre joie,
Nous serons fiers parfois et toujours indulgents.

N'est-ce pas ? nous irons, gais et lents, dans la voie
Modeste que nous montre en souriant l'Espoir,
Peu soucieux qu'on nous ignore ou qu'on nous voie.

Isolés dans l'amour ainsi qu'en un bois noir,
Nos deux coeurs, exhalant leur tendresse paisible,
Seront deux rossignols qui chantent dans le soir.

Quant au Monde, qu'il soit envers nous irascible
Ou doux, que nous feront ses gestes ? Il peut bien,
S'il veut, nous caresser ou nous prendre pour cible.

Unis par le plus fort et le plus cher lien,
Et d'ailleurs, possédant l'armure adamantine,
Nous sourirons à tous et n'aurons peur de rien.

Sans nous préoccuper de ce que nous destine
Le Sort, nous marcherons pourtant du même pas,
Et la main dans la main, avec l'âme enfantine

De ceux qui s'aiment saris mélange, n'est-ce pas ?

* * *
Ecoutez la chanson bien douce
Qui ne pleure que pour vous plaire,
Elle est discrète, elle est légère :
Un frisson d'eau sur de la mousse !

La voix vous fut connue (et chère ?)
Mais à présent elle est voilée
Comme une veuve désolée,
Pourtant comme elle encore fière,

Et dans les longs plis de son voile,
Qui palpite aux brises d'automne.
Cache et montre au coeur qui s'étonne
La vérité comme une étoile.

Elle dit, la voix reconnue,
Que la bonté c'est notre vie,
Que de la haine et de l'envie
Rien ne reste, la mort venue.

Elle parle aussi de la gloire
D'être simple sans plus attendre,
Et de noces d'or et du tendre
Bonheur d'une paix sans victoire.

Accueillez la voix qui persiste
Dans son naïf épithalame.
Allez, rien n'est meilleur à l'âme
Que de faire une âme moins triste !

Elle est en peine et de passage,
L'âme qui souffre sans colère,
Et comme sa morale est claire !...
Ecoutez la chanson bien sage.

* * *
Kaléidoscope
(A Germain Nouveau)

Dans une rue, au coeur d'une ville de rêve
Ce sera comme quand on a déjà vécu :
Un instant à la fois très vague et très aigu...
Ô ce soleil parmi la brume qui se lève !

Ô ce cri sur la mer, cette voix dans les bois !
Ce sera comme quand on ignore des causes ;
Un lent réveil après bien des métempsycoses :
Les choses seront plus les mêmes qu'autrefois

Dans cette rue, au coeur de la ville magique
Où des orgues moudront des gigues dans les soirs,
Où les cafés auront des chats sur les dressoirs
Et que traverseront des bandes de musique.

Ce sera si fatal qu'on en croira mourir :
Des larmes ruisselant douces le long des joues,
Des rires sanglotés dans le fracas des roues,
Des invocations à la mort de venir,

Des mots anciens comme un bouquet de fleurs fanées !
Les bruits aigres des bals publics arriveront,
Et des veuves avec du cuivre après leur front,
Paysannes, fendront la foule des traînées

Qui flânent là, causant avec d'affreux moutards
Et des vieux sans sourcils que la dartre enfarine,
Cependant qu'à deux pas, dans des senteurs d'urine,
Quelque fête publique enverra des pétards.

Ce sera comme quand on rêve et qu'on s'éveille,
Et que l'on se rendort et que l'on rêve encor
De la même féerie et du même décor,
L'été, dans l'herbe, au bruit moiré d'un vol d'abeille.

* * *
Ô triste, triste était mon âme
Ô triste, triste était mon âme
A cause, à cause d'une femme.

Je ne me suis pas consolé
Bien que mon coeur s'en soit allé,

Bien que mon coeur, bien que mon âme
Eussent fui loin de cette femme.

Je ne me suis pas consolé,
Bien que mon coeur s'en soit allé.

Et mon coeur, mon coeur trop sensible
Dit à mon âme : Est-il possible,

Est-il possible, - le fût-il,
Ce fier exil, ce triste exil ?

Mon âme dit à mon coeur : Sais-je,
Moi-même, que nous veut ce piège

D'être présents bien qu'exilés
Encore que loin en allés ?


Paul Verlaine

* * *
Il pleure dans mon coeur

Il pleure dans mon coeur
Comme il pleut sur la ville ;
Quelle est cette langueur
Qui pénètre mon coeur ?

Ô bruit doux de la pluie
Par terre et sur les toits !
Pour un coeur qui s'ennuie,
Ô le chant de la pluie !

Il pleure sans raison
Dans ce coeur qui s'écoeure.
Quoi ! nulle trahison ?...
Ce deuil est sans raison.

C'est bien la pire peine
De ne savoir pourquoi
Sans amour et sans haine
Mon coeur a tant de peine !

Paul Verlaine

( Хандра

И в сердце растрава,
И дождик с утра.
Откуда бы, право,
Такая хандра?

О дождик желанный,
Твой шорох - предлог
Душе бесталанной
Всплакнуть под шумок.

Откуда ж кручина
И сердца вдовство?
Хандра без причины
И ни от чего?

Хандра ниоткуда...
Но та и хандра,
Когда не от худа
И не от добра

Перевод Б.Пастернака)

* * *
Voici des fruits, des fleurs, des feuilles et des branches
Et puis voici mon coeur qui ne bat que pour vous.
Ne le déchirez pas avec vos deux mains blanches
Et qu'à vos yeux si beaux l'humble présent soit doux.

J'arrive tout couvert encore de rosée
Que le vent du matin vient glacer à mon front.
Souffrez que ma fatigue à vos pieds reposée
Rêve des chers instants qui la délasseront.

Sur votre jeune sein laissez rouler ma tête
Toute sonore encore de vos derniers baisers;
Laissez-la s'apaiser de la bonne tempête,
Et que je dorme un peu puisque vous reposez.

Вот листья, и цветы, и плод на ветке спелый
И сердце, всем биеньем преданное Вам
Не вздумайте терзать его рукою белой
И окажите честь простым моим дарам

Я с воли только что, и весь покрыт росою,
Оледенившей лоб на утреннем ветру
Позвольте, я чуть-чуть у Ваших ног, в покое,
О предстоящем счастье мысли соберу

На грудь Вам упаду, и голову понурю
Всю в Ваших поцелуях, оглушивших слух.
И, знаете, пока угомонится буря
Сосну я, да и Вы переведите дух.

П.Верлен, перевод Б.Пастернака

[ulysses]

Il pleure dans mon coeur
Перевод Б.Пастернака

А у Вас нет для сравнения перевода Эренбурга?

[landrieux]

А у Вас нет для сравнения перевода Эренбурга?

Paul Verlaine Il pleut dans mon coeur
"Песня без слов"

Сеpдце тихо плачет,
Словно дождик мелкий,
Что же это значит,
Если сеpдце плачет?
Падая на кpыши,
Плачет мелкий дождик,
Плачет тише, тише,
Падая на кpыши.
И, дождю внимая,
Сеpдце тихо плачет,
Отчего, не зная,
Лишь дождю внимая.
И ни зла, ни боли!
Все же плачет сеpдце.
Плачет от того ли,
Что ни зла, ни боли?

(Пеp. И. Эpенбуpга)