Таллинн? Таллинн. Таллинн!!!

[MLana]

Taksik, а я это сегодня заметила. Хотела завтра поздравить. Но не позднее послезавтра. Но у меня бессонница. И после всех диктантов и контрольных сегодняшних - повышенная внимательность. Не удалось поздравить послезавтра. Задолго до полуночи ты стала, Ир, мэтром. Ура, ура, ура новому мэтру!!!

[Taksik]

Iryna13, MLana, спасибо!

[Jurmala]

Taksik, поздравляю!

[Selena]

Интересно, от чего зависит статус МЕТР ? Если судить по количеству сообщений, то у Jurmala их в 3 раза меньше, чем у Taksik, но она уже МЕТР. По дате регистрации... у них не такая уж большая разница, всего 2 месяца. ???

[Jurmala]

Интересно, от чего зависит статус МЕТР ? Если судить по количеству сообщений, то у Юрмала их в 3 раза меньше, чем у Таксик, но она уже МЕТР. По дате регистрации... у них не такая уж большая разница, всего 2 месяца. ???

https://www.infrance.su/forum/showthread.php?t=4313

[Taksik]

Девочки! А давайте поговорим о Таллинне! Я столько материала провернула и времени потратила, а вы о статусах!
Заходите еще! Эх, жаль выше мэтра ничего нет! Поздравления, конечно, тоже приятно принимать!

[chnathalie]

К сожалению, не открылось окно сообщения. Лишь сообщение о полуении такового

[Taksik]

Нивидимка варит ... щи! Ю.Никифоров

Как-то мне позвонили из одного таллиннского училища: "Может быть, вы зайдете к нам, и мы расскажем вам о призраках, которые у нас появляются?"
Признаюсь, сначала я подумал, что это розыгрыш. Но мне дали адрес, телефоны училища, и я отправился туда. Вот и аудитория, которую мне
обещали показать.
"Как-то мы задержались здесь допоздна, - стала рассказывать одна из преподавательниц. - Было около девяти часов вечера. Вдруг неожиданно открылось окно, ворвался ветер, и с ним - нечто, вроде облака. В комнате сразу похолодало. Послышался громкий нечленораздельный "замогильный" голос, о котором можно только сказать, что он принадлежал мужчине.." Женщины сразу же кинулись к окну, но за окном никого не было. Удивительно было и то, что старая рама этого окна, открывавшаяся с большим трудом, вдруг с легкостью распахнулась.
Давным-давно покинули этот дом жильцы. Кухни теперь в училище никакой нет, но в одном из помещений первого этажа кто-то невидимый время от времени занимается стряпней: бренчат крышки невидимых кастрюль, и начинает аппетитно пахнуть щами...
Позже мы сидели у директора в кабинете и, попивая кофе, философствовали о феномене привидений. Вспоминали гипотезы ученых, изучавших "загадки" привидений. Большинство из них склоняется к тому, что привидение, материализуясь в воздухе, как бы "рисует" себя, изменяя структуру молекул и атомов воздушной среды.
То, что женщины не смогли вспомнить, как выглядел призрак, свидетельствует о том, что привидение, очевидно, из-за нехватки энергии, смогло "проявиться" лишь на очень короткое время, да и свечение призрака, надо 'полагать, было минимальным - менее 20 ватт. Для того чтобы заговорить, призраку опять же нужна была энергия, и он получал ее из окружающего пространства. Тепло превращается в звуковые волны, и на какое-то время возле привидения становится холоднее... К слову сказать, с помощью новейшей техники исследователям удалось измерить даже вес привидений. Они, как уверяют, весят от 6 до 23 граммов!

[Taksik]

Представляю еще одну историю из книги Юрия Никифорова "Необычные истории".

Таинственный незнакомец.

Пуртсе. Несколько лет назад в этом небольшом поселке был реставрирован замок. Белые высокие оштукатуренные стены, красная крыша, двери, словно дошедшие из средневековья, бревна-запоры. А внутри - красота сказочная. А еще недавно этот замок, впервые упоминавшийся в 1534 году и принадлежавший семейству фон Таубе, был руинами. Таинственными и загадочными.
Находчивые люди в сохранившихся стенах первого этажа устроили жилье. Лет семьдесят тому назад у обитателей время от времени стало возникать ощущение "присутствия" чего-то, что ни понять, ни объяснить было невозможно. Никого не видно и не слышно, но вся семья не сомневалась - их кто-то посещает. Рассказывать об этом соседям, родственникам и знакомым, по понятным причинам, стеснялись: вдруг сочтут за сумасшедших!
Но вскоре в поселке стал появляться незнакомец, одетый старомодно, но весьма респектабельно. В глубоком раздумье он ходил по дорожкам и при этом то внезапно исчезал, то "проявлялся" вновь. Видевшие подобную "игру" пришли к выводу - это привидение! Тем более что иногда, дойдя до сохранившихся стен замка, призрак исчезал, "уходя" в стену, где когда-то был дверной проем... Войдя в помещение, призрак вынимал из бокового кармана рулон с планом-картой и раскладывал его на столе, за которым сидел перепуганный насмерть хозяин. Призрак выразительно смотрел на него и затем указательным пальцем показывал что-то на плане, но обомлевший хозяин дома каждый раз испытывал сильный стресс и не осмеливался посмотреть туда, куда указывало привидение. Только однажды он рискнул потрогать рулон, и тот оказался вполне материальным - из плотной хорошей бумаги.
Привидение отлично ориентировалось в жилом пространстве в этой части замка. Призрак беспрепятственно проходил через стены, где в момент "записи" давних событий были двери. Он "спускался" и "поднимался" по когда-то существовавшим лестницам, но что хотел показать призрак, о чем сообщить, так и осталось неразгаданной тайной.

[Taksik]

Привидение по имени Тоомас. Юрий Никифоров.

Падизе. Руины монастыря. Возле них - заброшенный господский дом. Несколько поодаль - небольшой пруд; надо полагать, рыбы в нем водится немало: на берегах пруда часто можно видеть пять-
шесть рыбаков-любителей. Клев хорош. Особенно утром или под вечер, когда над прудом поднимается туман. Один из рыбаков и рассказал мне, что с туманом связывают здесь одно любопытное явление.
Туман в каком-либо месте начинал вдруг сгущаться, постепенно принимая вид мужской фигуры, которая двигалась в сторону монастыря. Для привидения не имели принципиального значения ни время суток, ни время года, ни жара, ни холод. Привидение, появлялось, когда ему было угодно. Таким образом, падизеское привидение, очевидно, привязано не к людям, а к месту и "живет" здесь уже не одно столетие.
Каждый человек, хоть раз видевший его, на всю жизнь запомнит монаха-призрака без головы. Держится он очень прямо, передвигается не спеша, с достоинством. Известно, что во время Ливонской войны был обезглавлен настоятель Падизеского монастыря. Полагают, что его привидение и стало с той поры обитать в Падизе - монах, верный своему обету, навечно остался в обители.
Как-то один мужчина гулял вечером возле развалин монастыря с собакой. Неожиданно собака остановилась. Шерсть на ней поднялась дыбом. Она залаяла, заскулила и стала пятиться. Каково же было удивление хозяина собаки, когда он увидел, что впереди движется... безголовое привидение. Видение моментально исчезло, как только мужчина чиркнул спичкой.
Однажды летом, в ясный солнечный день, сидя на камнях около стен монастыря, молодой человек читал книгу. Ему вдруг почудилось, что кто-то подошел к нему. Оторвав взгляд от книги, юноша посмотрел перед собой и, к своему крайнему удивлению, увидел стоявшее прямо перед ним безголовое привидение в монашеской рясе. "Кто ты? Как твое имя?" - спросил паренек, и сам удивился своему вопросу: ведь призрак без головы не сможет дать ответ. Но привидение, подняв с земли острый кусок плитняка, нацарапало на одном из камней готическими буквами: "Тоомас". Затем стало бледнеть и минут через пять исчезло...
Иногда в церковном зале раздается пение, правильнее сказать, - звуки скорбные и неразборчивые. Есть в этих голосах что-то такое, что вызывает трепет и благоговение. Порой слышатся возгласы кафедральной службы, и тогда в алтарной части появляется привидение без головы с воздетыми к небу руками. Затем фигура постепенно "дематериализуется". Сначала "тают" ее ноги, потом торс, руки... Некоторое время остается лишь светящаяся точка, но, в конце концов, и она "испаряется"..
Как-то раз один человек, войдя в церковный зал, решил проверить его акустику и хлопнул в ладоши. В ответ послышалось несколько ударов из-под пола. Посетитель решил попробовать установить связь с невидимой силой и предложил ей сосчитать до семи. Послышалось семь ударов. Потом мужчина спросил, сколько у него детей и сколько им лет. Раздалось два громких удара. Действительно, в семье вопрошавшего было два ребенка. Затем прозвучало для каждого из них соответствующее их возрасту количество ударов...
Падизеские феномены привлекли в тридцатые годы нашего столетия внимание людей, занимавшихся изучением оккультных явлений. В одну из ночей исследователи разместились в центре церковного зала, и кто-то додумался переводить ответный стук в буквы и слова, предложив невидимке считать, что количество ответных ударов будет соответствовать определенным буквам алфавита. В ответ на вопросы собравшихся стуки раздавались непрерывно, уверенно, и это свидетельствовало о том, что для духа это не составляло никакой сложности, как будто было для него привычным занятием...
"Если ты дух убитого настоятеля этого монастыря, стукни дважды!" - попросил кто-то из членов комиссии. Последовало два удара. "Жив ли убивший тебя?" - один удар. Источник стука обнаружить не удалось: каждый раз он исходил из разных мест...
Один шутник смеха ради попросил духа дернуть его за волосы на затылке. Прошло несколько минут, и человек, уже почти забывший о своей просьбе, вдруг ощутил, что кто-то, как он и просил, дергает его за волосы...
Исследователи духов считают, что получить письменный ответ от духа - большая редкость. Это уникальное явление носит название "психография".
Как-то в монастырских развалинах установили спиритическую планшетку - маленький столик. К двум его ножкам были прикреплены колесики, а к третьей - карандаш. Выбрали ровную каменную плиту. На нее положили большой лист бумаги. На бумагу поставили этот столик. Рядом сел медиум и положил на столешницу обе ладони. Через некоторое время столик начал двигаться, и карандаш "занервничал", рисуя на бумаге беспорядочные штрихи. Но когда был задан вопрос: "Как тебя, дух, звать?", - на бумаге было начертано: "Тоомас фон Рамм"...
А однажды случилось нечто такое, что превзошло все то, о чем рассказывалось выше. Зрелище было весьма странное и неприятное. Спириты сами не ожидали явления, свидетелями которого стали.
Все началось с того, что неожиданно сквозь одежду медиума, руководителя спиритического сеанса, стало просачиваться студенистое вещество. Вязкая эктоплазма сочилась изо рта, носа, глаз, ушей. Свисала сосульками с подбородка, рук. При прикосновении к эктоплазме она втягивалась обратно, а когда пробовали ее схватить, медиум вскрикивал от боли. В конце концов, эктоплазма отделилась от медиума, и на мгновение все
увидели голову мужчины. Она громко застонала и, упав на пол, исчезла. Все бросились к тому месту - на полу темнело мокрое пятно... Может быть, это и была голова бывшего настоятеля монастыря Тоомаса фон Рамма?..

[Taksik]

Новый Таллинн. Новый рисунок. Новые линии.

[Taksik]

[Taksik]

Тайна виллы. Юрий Никифоров

Когда удается бывать в Пярну, я всегда иду на свидание с ней, чтобы полюбоваться ее своеобразной красотой. Она немолода, ей вот-вот исполнится сто лет. Это - вилла. Стоит она почти на самом берегу моря и построена по заказу богатого купца Германа Амменде.
Был он не только богат, но и обладал отменным вкусом. Вилла с башней и верандой была спроектирована по заказу Амменде в модном тогда архитектурном стиле модерн. В оформлении фасадов виллы все символизирует вечно изменчивый круговорот жизни. Лишенные конкретности, стилизованные формы модерна допускают широкое и разноречивое толкование. Длинные стебли причудливых цветов; то полные энергии и силы, то инертные и вялые гребни волн... И все это каменное великолепие дополняют кованые украшения, жалюзи безупречной работы. В стиле модерн были выполнены и мебель, и обивочные ткани. По заказам Амменде для виллы изготовлялись и покупались светильники, посуда, вазы, скульптуры, часы... Редкостные цветы дополняли убранство дома. Замечательные фрески украшали стены комнат и залов. Виллу Амменде, по праву считавшуюся красивейшим домом в Пярну, показывали всем приезжавшим в этот курортный город.
После смерти хозяина вилла перешла племяннику, а тот был легкомысленным, азартным игроком-неудачником, и пришлось ему дом продать. Городские власти открыли там казино. В советский период в доме некоторое время помещались процедурные санатория. Но и их век был недолгим. Медицинские аппараты увезли. Дом опустел. Все стало ветшать и разрушаться...
Несколько лет назад, будучи в Пярну, я, как всегда, стоял, очарованный, возле виллы. Из раздумий меня вывел голос:
- А вы не хотите войти в дом?" - Я оглянулся и увидел мужчину средних лет. - Смотритель виллы, - представился он и вставил ключ в замочную скважину. Мы вошли в виллу.
Даже в запущенном виде она поражала своим размахом и целесообразностью. Самое сильное впечатление на меня произвел вестибюль с камином. Огромный, высокий, в два этажа. С изящным балконом-галереей и "раковиной" для оркестра. Мы молча стояли и любовались. Тут послышались звуки, напоминавшие шаги, затем - скрип металлической двери. Казалось, что кто-то открывает огромный несгораемый сейф с большой тяжелой дверью и внушительным замком, который уцелел в одной из комнат...
Пярнуские старожилы рассказывают, что иногда в окнах виллы мелькает тень молодого человека в канотье. Полагают, что это привидение
племянника Амменде время от времени приходит на виллу и заглядывает в сейф: не осталось ли там деньжат. Может, именно этим объясняются те звуки, которые услышали мы со смотрителем.

[Taksik]

Предлагаю вам статью о Таллинне , предоставленную журналом "Вокруг света".

Эстония. Таллин
"Вокруг Света"


14 ноября 2004 г.


Атмосфера Cредневековья сохранилась в Таллине даже при советской власти. Здесь не играют в старину, а живут в ней. Когда нужно прочистить дымоход, зовут трубочиста, и утром, чтобы узнать какой дует ветер, смотрят на старого Тоомаса, украшающего ратушу.
Этот город не спутаешь ни с одним другим городом. Его историческая часть включена в перечень памятников мирового значения ЮНЕСКО. Но Таллин отнюдь не превратился в музей, хотя сюда и едут туристы со всего света. Таллинские дома XV-XVI веков – не мертвые памятники прошлого. В них живут люди, работают кафе, уютные гостинцы. Старинный город за свою историю не мог не обрасти легендами, преданиями и просто городскими байками.
По одной из легенд, Таллинн основан на могильном кургане. Холм Тоомпеа считается надгробием Калева, легендарного короля эстов. Его безутешная вдова Линда долгие месяцы стаскивала на место погребения огромные валуны. Так и вырос холм Тоомпеа. А Линда, устав от таких нечеловеческих трудов, присела отдохнуть… и превратилась в камень. Где этот камень, со временем забылось, но в 1920 г. в парке у стен города таллинцы установили памятник плачущей от изнеможения Линде.
Город на холме Тоомпеа – русские называют его Вышгород – по всей видимости, основали в начале XIII века датчане. В пользу этого говорит старинное эстонское название Таллина – «Таннилин», в переводе «датский город».
Над Вышгородом господствует ровесник Таллина, древнейший в городе собор – Домский. Под могильной плитой прямо у входа в Домский собор погребен таллинский Дон-Жуан. Он попросил, чтобы его похоронили именно здесь, потому что надеялся, что каждый раз, когда на нее будет ступать прихожанин, ему будет прощаться один грех. Но есть и другая версия: даже после смерти Дон-Жуан рассчитывал заглядывать под женские юбки. Ему принадлежит один из старинных дворянских гербов, украшающих стены собора. Похороненные здесь обладатели других гербов известны более достойными деяниями – по большей части воинскими.
Из-за удачного расположения Таллина у входа в Финский залив, постоянно находились желающие силой присоединить город к своим владениям. Строить укрепления начали еще датчане, потом их основательно усовершенствовали рыцари Ливонского ордена. В результате оборонительная система Таллина стала одной из самых надежных в Европе. Город ни разу не удалось взять штурмом – только измором.
Во всей Европе в наше время совсем немного городов, окруженных настоящей средневековой крепостной стеной. Один из них – Таллин. Правда, ворот в стене осталось только двое – остальные были разобраны еще в середине XIX века, так как они мешали уличному движению. На месте разобранных ворот в городских стенах зияют проломы. Пройдя сквозь такой пролом, оказываешься в парке, который опоясывает старый город. Этот парк разбили в XIX веке на месте ставших ненужными земляных валов и бастионов.
Вооруженный неприятель жителям Таллина больше не угрожает, но вот от капризов погоды ни за какими крепостными стенами не укроешься. Не спасет от них и талисман Таллина – Старый Тоомас. С ним, естественно, тоже связано предание.
Бедному рыбаку нечем было кормить своего сына Тоомаса, и он решил отдать его в стражники – их кормили и одевали за счет города. Всю жизнь прослужил Тоомас в страже, участвовал в нескольких войнах, совершил множество подвигов и за храбрость получил звание знаменосца. Таллинцы прозвали его Старым Тоомасом. А так как он носил длинные усы и одевался так же, как фигурка воина на флюгере ратуши, горожане и флюгер стали называть Старым Тоомасом. Впрочем, погода Тоомаса не касается. Его дело – охранять Таллин от врагов и козней темных потусторонних сил.
Раз в году, в ненастную осеннюю полночь из озера Юлемисте выходит седой старичок. Он спускается по холму к городским воротам и спрашивает у стражи: «Ну как, город уже готов или все еще строится?» Страже велено отвечать: «Город еще далеко не готов». Потому что, если ответить «готов», воды озера затопят весь старый город. Случалось, наверно, что нерадивый стражник отвечал «готов». Вода из Юлемисте несколько раз затопляла город, но без катастрофических последствий. Все его улицы проходят в точности там, где их проложили в Средневековье.
В старом городе с древности запрещалось сажать деревья – и без них пешеходам и экипажам там было тесно. Единственное исключение – две липы у дома № 29 по улице Лай. В начале XVIII века этот дом принадлежал бургомистру Иоанну Хуку. К нему любил зайти на чашку кофе или кружку пива Петр I. Однажды у Хука был ремонт, и он принимал высокого гостя на крыльце. Жарко пекло солнце, и Петр сказал, что неплохо бы посадить у крыльца деревья. Хук напомнил о старинном запрете, и тогда царь торжественно даровал бургомистру и его потомкам привилегию растить перед домом два дерева. Липы, растущие сейчас, посадили в XIX веке на смену первым, хуковским.
Завоевав в 1710 г. эстонские земли, Петр I велел построить неподалеку от Таллина дворец и разбить сад в итальянском стиле. Дворец император назвал Екатериненталем – в честь своей супруги Екатерины. Со временем это непроизносимое название превратилось в Кадриорг. Вернувшись сюда через несколько лет, царь удивился пустующему парку. Он спросил караульного офицера: неужели горожанам парк не нравится? Тот ответил, что комендант не велел никого пускать в царские владения. На следующий день в Таллине под барабанную дробь была объявлена монаршая волю: всем горожанам разрешается посещать Кадриогр и любоваться здешними красотами.
Во времена Российской империи Эстляндия была тихой благополучной провинцией. Зато Эстонскую Социалистическую Республику в СССР воспринимали почти как заграницу. А Таллин и вовсе казался западным городом.

Бар «Мюнди» – самое модное и западное заведение советского Таллинна. Здесь за коктейлем один из героев Довлатова внушал легкомысленным девушкам: «Настоящий эстонец должен жить в Канаде». Одним из ингредиентов того коктейля наверняка был ликер «Ванна Таллин» – гастрономический символ Эстонии, лучший подарок, какой можно было сделать друзьям и родным по возвращении из командировки. Ведь ничего подобного «Ванна Таллину» в СССР не делали.
В Эстонии, как и вообще в советской Прибалтике по сравнению с остальным Союзом допускались некоторые вольности в очень незначительных пределах.
Таллинский музыкант Тармо не нарушал советских законов. Но в конце 80-х его вынудили эмигрировать – просто потому, что играл он не ту музыку.
– Все равно свободными здесь себя не чувствовали?
– Это казалось людям, которые пришли из России, где еще хуже было. Это сравнительно, может быть, и было свободнее, но не особенно.
Кроме идеологического пресса Эстония вкусила и других прелестей развитого социализма. В частности, дефицит самых простых товаров. 20 лет назад в Таллине рассказывали такой анекдот: заходит человек в таллинскую галантерею и спрашивает застежку-молнию. А ему отвечают: «нет». А где ближайший магазин, в котором ее можно купить – в Хельсинки.
От Таллина до Хельсинки меньше 100 километров, но обычному человеку в финскую столицу попасть было практически невозможно. Теперь же, взял билет на паром, и через три часа ты на месте. И о том, что такое дефицит, за 13 лет независимости жители Эстонии успели прочно забыть.
Таллин за последние годы стал гораздо ухоженней, чище. Жилые дома возвращены бывшим владельцам, и они обязаны поддерживать свою недвижимость в идеальном состоянии. Новых зданий в старых кварталах, понятное дело, не строят – чтобы не нарушать сложившийся облик города. Однако кое-какие объекты на улицах Таллина все же появляются.
Это – одна из новых достопримечательностей старого Вышгорода. Его строительство обошлось в 2 300 000 эстонских крон – это где-то 200 000 долларов. Не побоюсь утверждать, что это – самый дорогой общественный туалет во всей Эстонии, а может быть, и во всей Европе. Говорят, он окупится к 2050 г. Вот уж, действительно, деньги пошли в канализацию.
Обратить внимание на это инженерное сооружение советовал чуть не каждый мой таллинский собеседник. О том же, что в городе до сих пор сохранилась профессия трубочиста, знали далеко не все. Найти трубочиста мне удалось с большим трудом.
Мне очень повезло, я познакомилась с трубочистом Титом. Мы поднялись по крутой лестнице, которая вела на крышу.
– Тит, а как же по таким крышам ходить, они же очень покатые?
– Ну как? У нас сдают экзамены.
– У трубочистов экзамены есть?
– Хотите научиться?
– Конечно. А трубочисты часто с крыш падают?
– Трубочисты не падают, это самолеты падают. Надо выбирать, где не дует, иначе может ветром унести.
– Мы сейчас с вами шли по улице и несколько человек подошли к вам и подержались за пуговицу, это какая-то примета?
– Да, эстонцы верят, что если подержаться за пуговицу трубочиста – это принесет счастье.
В древнем Таллине тысячи легенд. Они связаны чуть ли не с каждым камнем. Но мне глубже всего в душу запала легенда живая – трубочист Тит.


www.dobro.ee

[Taksik]

Кадриоргский дворец.

19 июля 1718 года Петр I в очередной раз посетил Таллинн. С ним прибыл архитектор Никколо Микетти, приехавший в Россию из Италии. 22 июля они запланировали месторасположение пригородного летнего дворца и парка. К этому времени Петр I имел в Таллинне уже два "дворца". Первый из них - сохранившийся до наших дней дом Петра в Кадриорге, другой - в городе (сейчас на его месте здание по улице Толли, 8). Оба эти строения, по своей скромности, не могут именоваться дворцами. Знающий дело мастер Никколо Микетти начертил общую схему дворца и парка, и 25 июля начались работы. До осени 1719 года практически строительными работами руководил подмастерье архитектора Гаэтано Чиавери, прославившийся в дальнейшем как строитель католического собора в Дрездене (ныне Хофкирхе). В 1720 году его сменил мастер Михаил Земцов, руководивший строительством до 1724 года. 21 мая 1720 года заложили главное здание дворца. Небольшое здание было готово к осени 1721 года, однако, отделочные работы затянулись, и после смерти Петра I (8 февраля 1725 года) были почти заброшены: интерьер дворца так и не был сделан согласно первоначальному проекту. Этот "мини-Версаль", заложенный вблизи Таллинна, представляет дворцовую архитектуру барокко, а в оформлении интерьера сильно чувствуется влияние итальянского барокко. Более всего впечатляет парадный зал, охватывающий два этажа, богатый лепной декор которого выполнен таллиннским мастером Маттиасом Зейдтингером и итальянцем Антонио Куадри. Всю скульптурную часть выполнил стокгольмский мастер Саломон Зельтрехт, каменную резьбу камина - рижанин Хейнрих фон' Берген. Все работы сделаны по чертежам Никколо Микетти. Начальное оформление сохранилось также и в вестибюле, но в других помещениях не сохранилось. В начале 1750 года во дворце вспыхнул пожар, и все сгоревшее позднее не восстанавливали.

Поскольку царская семья редко бывала во дворце, то здание использовали в разных целях. Так, в конце 80-х годов XVIII века в течение трех лет дворец служил казармой. В XIX веке он переходил от одного попечителя к другому. В 1921 году во дворце разместился Эстонский художественный музей. В 1929 году дворец стал летней резиденцией главы государства. С 1946 года там обосновался Государственный художественный музей ЭССР. К числу крупных перестроек, изменивших облик дворца, можно отнести создание банкетного зала - у западного фасада между ризалитами (в 1933-1934 годах по проекту Александра Владовского).

Вначале Кадриоргский парк состоял из нижнего парка - перед дворцом, и верхнего парка - за дворцом. Оба парка разбиты в регулярном французском стиле барокко. Они не сохранились. В 1934-1939 годах парк был преобразован. Нижний сад, вписавшийся в окружающий естественный парк превратился в лесопарк. В парке имеется ряд подсобных зданий, относящихся ко дворцу. Наибольший интерес вызывает расположенный за дворцом, под обрывом Ласнамяги, первый "дворец" Петра I, известный в наши дни как дом Петра. Приобретенный в 1714 году небольшой участок земли, где находился "дворец", был частью летнего поместья, заложенного Дрентельнами. Сохранившийся дом этого поместья был приспособлен для Петра I. Это очень редкий загородный дом XVII века с высоким цоколем и четырехскатной крышей. Летних усадеб такого раннего периода (в нашем понимании - дач) в Таллинне больше не сохранилось.

[Taksik]

Что-то у меня сегодня картинки не вставляются!
Такие красивые нашла! Придется ждать главного помощника - сына, а он будет только в конце недели.
Хотела Кадриоргский дворец показать.

[Taksik]

Таллиннские небоскрёбы.
Иосиф Кац



Говорят, что после неудачи с возведением вавилонской башни её разноязыкие строители разбрелись по свету, унося в подоле фартука память о грандиозном замысле – несколько кирпичей. Так ли оно было на самом деле сказать трудно, однако страсть к возведению высотных сооружений не покидала человека никогда. Достаточно взглянуть на силуэт Таллинна с Пиритаского берега и подивиться полёту среденвековых шпилей. Или перевести взор чуть левее – туда, где 1 февраля этого года распахнутся двери самого высокого жилого здания в Прибалтике

Над черепичным морем

Узнать на старинной гравюре Париж, Лондон или Берлин иной раз бывает не так–то легко. С Таллинном, однако, дело обстоит проще. Величественный шпиль Олевисте парит над городскими крышами без малого шесть веков – почтенный возраст для “визитной карточки”!

Сто двадцать четыре с лишним метра отделяют верхушку церковного креста от земли. Высота солидная и для нас с вами. А уж в средние века она казалась и просто сказочной. Не мудрено, что легендарного строителя Олева подозревали в сделке с нечистой силой! Особенно, если учесть, что до пожаров 17 и 19 века шпиль был выше примерно на четверть. Среди европейских соборов эпохи готики таллиннская Олевисте занимала одно из первых мест и даже если и не была самой высокой, то в числе первых трёх значилась.

Христианским добродетелям не желал уступать и бог войны Марс. Название башен тоомпеаского замка и нижегородских укреплений говорят сами за себя: Длинный Герман и Киек-ин-дие-Кёк. С вержнего яруса последний и вправду можно было заглянуть – если и не в кухню, то в трубу любого горожанина. Ведь типичный дом средневекового бюргера явно проигрывал в высоте тридцатисемиметровой башни. Это соотношение сохранилось долгие годы – даже в годы Эстонской республики средняя высота домов Старого города составляла два с половиной этажа…



Банкиры и купцы

Пережив после Северной войны почти вековой период упадка, Таллинн вновь стал богатеть к середине девятнадцатого столетия. Правда, до поры до времени нового в городе строили мало – удовлетворялись переделками наследия средневековья для сиюминутных нужд.

Однако молодая буржуазия не желала ютиться в домах своих ганзейских предшественников. Ей хотелось не только добиться комфорта, но и удивить сограждан доселе невиданным размахом.

Первенцом новой моды стал дом Комерческого банка по улице Вене 9, выстроенный в 1874 году. Четырехэтажный красавец, перегруженный украшениями на манер кремового торта, нарушил вековой масштаб таллинской среды. Первые этажи здания заняли служебные помещения, а из окон квартир банковских служащих открывался вид чуть ли не на весь город – конкурентов у Коммерческого банка не было.

Впрочем, вскоре они появились – не столько в сфере коммерции, сколько в области многоэтажности. Спустя пять лет в конце улицы Пикк возникает ещё один четырёхэтажный дом, а в 1881 году на месте нескольких средневковых жилищ на перекрестке Вене и Виру строит доходный дом русский купец Василий Демин. Тот самый, по которому нынешний центр “Демини” получит своё название.

Рубеж в четыре этажа продержался почти треть века. Только в 1912 мастер финского модерна Элиель Сааринен побил его, возведя напротив нынешнего театра Драмы пятиэтажное здание с импозантной парадной лестницей. Сааринен, между прочим намеревался застроить подобными “пятиэтажками” новые районы. Но сделаться “пятиэтажным городом”, наподобие соседних Хельсинки или Риги, Таллину не успел – начвшаяся вскоре Мировая война положила конец градостроительным планам финского зодчего.



“Вавилонская башня” на Олаевской горке

“Гордый Олев! – восклицала в начале двадцатых годов таллиннская пресса: - спустя четверть века тебя, пожалуй, будет не разглядеть среди небоскрёбов!”

Опасения журналистов и впрямь казались не напрасными: многие улицы Старого города перегородили строительные леса. Казалось, что город решил в раз наверстать упущенное за годы войны и послереволюционного безвременья.

Всего пять лет минуло с тех пор, как Таллинн стал столицей независимого государства, а предприимчивые домовладельцы уже спешили внести в его пейзаж элименты столичной архитектуры. Доходные дома росли то тут, то там: купец Егоров возводит здание на Ратушной площади, дом Гнадеберга удивляет таллиннцев своей трёхъярусной “парижской” мансардой в начале улицы Суур-Каарья, а на другом её конце архитектор А. Перна устанавливает новый рекорд по высоте – шесть этажей. Помимо внушительных размеров, дом на Суур-Каарья 18 выделялся “античным” фронтоном, щедро заполненным монументальнымпи скульптурами. Впрочем, взирать на таллиннцев со своего шестиэтажного Олимпа взглядом победителя им пришлось не долго – в том же году ещё два “небоскрёба” строятся на улице Пикк – под номерами 36 и 40. Первому из них, выстроенному предпринимателем Самуэличем, таллиннцы отдают пальму первенства в споре о высоте. Народная молва окрещивает шестиэтажный дом “вавилонской башней” и отсылает сомневающихся к обратной стороне великана – на улицу Олевимяги. Оттуда, из-за естественного уклона улицы, дом Самуэлича и впрямь кажется готовым составить конкуренцию Олевистскому шпилю!

Впрочем, гордские архитекторы вовсе не разделяли вострогов по поводу новостроек. Принять закон, ограничивающий высоту зданий в Старом городе тремя этажами, им не удалось, но строительство “многоэтажек” в черте крепостных стен всё же поутихло.



Новые символы

“Эстонская энциклопедия” 1934 года называет небоскрёбом любое здание выше пятидесяти этажей. По сравнению с мнением редакционной коллегии, запросы простых таллиннцев были куда как скромнее. Дому, по Пярнускому шоссе, в котором ныне находится магазин “Детский мир”, вполне хватило семи этажей, что бы заслужить прозвище “первого эстонского небоскрёба”.

Но “первый” отнюдь не означало “единственный”. На год раньше площадь Свободы уже обзавелась семиэтажным зданием нынешней горуправы. Спуся ещё две зимы поднялись стены гостиницы “Палас” и современного казино “Метрополь” - в те годы, кстати, оно носило более оригинальное название “Kultas” и считалось одним из самых стильных кафе во всей Прибалтике.

Новоиспечёнными “небоскрёбам” не было больше нужды рядиться в исторические декорации, как предшественникам по ту стророну городских укреплений. Модный в те времена стиль функционализма как нельзя лучше подчёркивал желание Эстонской республики создавть не город–музей, а современную столицу молодого государства.

Как и заокеанские собратья, таллиннские “многоэтажки” были многофункциональны. Первый этаж занимали магазины или кафе, следом шли офисы и бюро, а верхние этажи отводились под фешенебельное жильё. Между прочим, многокомнатные квартиры имелись даже в помещении нынешней мэрии.

В 1936 на углу Вяйке-Каарья и Пярнуского шоссе встал самый высокий из довоенных “небоскрёбов”. Превысить рубежа в семь этажей архитектору Э.Захариусу не удалось, зато он увенцал свой дом небольшой башенкой с часами, отсчитывающими время новой таллиннской архитектуры. По обеим сторонам циферблата развивались флаги компании-заказчика. Часы давно исчезли, а два поржавевших флагштока и по сей день высятся над суетливым перекрёстком…



К звёздам

Французский садовник Жозеф Монье, догадавшийся укрепить кадки для деревьев с помощью залитой в бетон металлической сетки, не мог себе и представить, что совершил переворот в развитии архитектуры. И если поначалу железобетон использовали преимущественно для промышленных зданий, то к началу двадцатого столетия триумфальное шествие нового материала захлестнуло парадные улицы городов Европы и Америки.

Именно железобетону досталось роль самого активного преобразователя таллиннского силуэта. Многочисленные райкомы и дома Советов, увенчанные шпилем с пятиконечной звездой, так и остались на бумаге. Жилой дом завода “Двигатель” на развилке Тартуского шоссе ещё успели увенчать характерной башенкой, но соседние дома пришлось достраивать по упрощённому проекту.

Однако вознесенный над шестиэтажным жилым блоком двадцатиметровый шпиль остался вне конкуренции доброе десятилетие. Мустамяэские девятиэтажки, а тем более пятиэтажки не могли составить ему конкуренции. Даже здание ЦК партии поднявшееся в 1968 году на 11 этажей, проигрывало провинциальной “высотке”.

А в архитектурных бюро уже вовсю разрабатывались проекты новой застройки городского центра. Монолиты стеклянных паралеллепипидов вставали вокруг Старого города на проектах Марта Порта и Малле Меллаку. Их коллеги были ещё более радикальными – Паулю Хярмсону, например, грезилось современное здание горисполкома прямо…за ратушей!

Для начала на площади Виру возвели одноимённую гостиницу – 23 этажа, семь десятков метров, год постройки –1972ой. Оригинально, современно, практично. Даже почти загранично – проект был местный, но сторительство доверили двум финским фирмам. Только вот привкус горечи всё же остался – слишком уж близко от средневековых шпилей встал новоявленный небоскрёб. Говорят, увидав его, Роллан Быков тихо заметил: “а Старый Таллинн стал меньше…”

Спустя восемь лет в таллинское небо поднялся ещё один гигант – гостиница “Олимпия”. Тридцатиодноэтажная башня выигрывала у предшественника не только оригинальной ступенчатостью силуэта, но и местоположением. Ведь улица Лийвалая и в бытность свою Кингисеппа проходила фактически по границе городского центра.

Строительством “Олимпии” возведение советских небоскрёбов прекратилось. Здания, восьмидесятых напротив стремились прижаться к земле – вспомните почтамт, нынешний центр “Сакала” и конечно же горхолл. Разве что крыша Национальной Библиотеки плавно вошла в городской силуэт, но непривычный взгляд и не сразу догадается, что серая пирамида на горизонте – дело человеческих рук.



Назло старцу из Юлемисте

Даже самые горячие головы шестидесятых не могли себе представить, что высотные здания возведённые в Таллинне на закате двадцатого века окажутся бастионами того самого капитализма, крах которго виделся не за горами.

Первым высотным зданием девяностых должен был стать отель у перекрёстка Пальдиского шоссе с Тоомпуйстее. Выкопали даже котлован – как оказалось, на радость мальчишкам с Кассисаба: о лучшем места для плавания на плотах те и не мечтали! Дело, конечно, не в них, а в инспекции по охране памятников старины – после долгих споров, удалось придти к мнению, что возведение многоэтажного корпуса у подножья Тоомпеаского замка повторит ошибку с “Виру” в многократном размере.

Роль “острова небоскрёбов” досталась давнешней “Луковой деревне” – именно так в переводе звучит традиционное название района между Каубамая и Тартуским шоссе. Над строющимся сити уже застыли высотные доминанты – девяностометровый кристалл Юхисбанка и красная башенка отеля Радиссон САС, взметнувшаяся ни много, ни мало на 103 с лишком метра. Обогатили они силуэт Таллина или нарушили его – споры не утихают и по сей день. По крайней мере, более старший – ровно на год! – банковский небоскрёб уже получил прозвище - и не одно. Мне, по крайней мере, приходилось слышать насмешливое “стамеска” и завистливое “осколок счастья”. Названия, быть может и не самые лестные, но рекорд в высоте установлен. Остаётся только гадать, как долго он продержится. Ведь не зря, уверяют “знающие люди”, оба небоскрёба имеют ступенчатую часть со стороны въезда в город – вроде как не до конца выстроенную. Архитекторы попросту намекают старцу из Юлемисте: это – не предел…

Как знать. Во всяком случае, бетону и стеклу так и не удалось пока сравнятся с медью церковных флюгеров. Олевисте и Нигулисте ждут очередных претендентов на самое высокое здание Таллинна. Всё только начинается…



www.dobro.ee

[Taksik]

А это фотография обещанного Дворца Кадриорг.

[Taksik]

Забытый праздник.

Иосиф Кац



Будничный вторник на излёте зимы отличается от своих талых собратьев немногим. Сдобными булочками, увенчанными взбитыми сливками и неприменным “беретом” из желтоватого теста. Сюжетом вечерних теленовостей о детском празднике в парке-музее Рокка-аль-Маре. Да набранной косым шрифтом строчкой в календаре – vastlapaev.

Вот, пожалуй, и всё, что осталось от одного из самых любимых и буйных праздников средневекового Таллинна.

Прощай, мясо!

Большинство дат христианского календаря почти полностью совпадают с древними празднествами земледельческих народов. Рождество приходится на день зимнего солнцестояния, летний день солнцеворота оказался посвящён святому Иоанну. Празднику прощания с зимой достались и вовсе “особые привелегии”: его оставили почти в первозданном, языческом виде, лишь привязав к началу церковного поста. Точнее – к предшествующей ему неделе.

Феодальная Европа почти никогда не расстовалась с призраком голода. Слишком уж зависим от природных капризов был наш средневековый родственник. Потому-то с таким воодушевлением он стремился насытиться перед долгими воздержанием от мясной пищи. Кроме того, на семь предпасхальных недель настрого запрещались любые развлечения – так что навеселиться крестьянину или бюргеру тоже надо было успеть заранее. А уж насколько повод для веселья согласовывался с тем, о чём рассказывали в церкви было не так уж и важно. Тем более и говорили под высокими сводами на непонятной большинству латыни…

Латинское выражение “карнис привиум” - “отказ от мяса” – постепенно превратилось в итальянское “карнелеваре”, а темпераментные французы расслышали в сухом факте почти что крик расстования: французкое “карневале” означает “прощай, мясо!”.

Предчуствие постных дней запечатлелось и в немецком языке. Масленичную неделю в германских землях называли “вечером накануне поста” – “фастелабенд”, от которго уже рукой подать до эстонского “вастлад”.

Масленичные карнавалы и города Эстонии – почти что ровесники. Оба они родом из тринадцатого столетия. Где-то к началу 1200-х годов шествия ряженных появляются на улицах Нюренберга, Мюнстера, Кёльна. Правда, до затерянной на далёком европейском севере Эстонии, эти весёлые процессии “дошагали” несколько позднее. Во всяком случае, к концу Средневековья празднование Масленицы приобретает пугающий местных моралистов размах. Подумать только – почти на десять дней добропорядочный город словно погружался в разгул языческого веселья…

Соломенный гость

Отсчитывать неделю с понедельника – обычай относительно молодой. Средние века брали за её начало день накануне. Поэтому и празднование Масленицы в среденевековом Таллинне начиналось ровно за сорок девять дней до Пасхи – в воскресенье.

Зачинателями торжеств выступали самые весёлые жители города – Черноголовые. Прямиком с церковной службы они направлялись к дому Братства. А из бездонных подвалов слуги уже выкатывали наполненные свежим пивом бочёнки. После ритуального “тестирования” братья заключали, что напиток к празднику пригоден и тот час же над фасадом дома Черноголовых взвивался флаг: карнавальная неделя вступала в свои права.

Спустя несколько дней праздник въезжал в город собственной персоной. Встречать долгожданного гостя высыпал чуть ли не весь город. У распахнутых ворот играл оркестр. Виновнику торжества полагался конный кортеж – Черноголовые были готовы сопровождать его по таллиннским улицам как самую высокородную персону. И ничего, что персона эта чаще всего была скроена из холстины и набита соломой.

В разных городах масленичное чучело звали на свой лад. Южная Германия величала его Доктором, на cевере обходились прозвищем Шут. Имя их таллиннского собрата, впрочем как и тартуского с рижским, затерялось во тьме столетий. Но как бы оно не звучало, радостные крики горожан то и дело заглушали гром труб и волынок на всём шествии праздничной процесии.

Внос Масленицы в город означал начало праздничных пиршеств. В одну только ратушу городской аптекарь был обязан поставить 64 фунта сладостей! А ведь пировали и в ремесленных гильдиях, и в корчмах предместий. Во время масленичного пира, казалось, стиралась извечная вражда между нижегородскими бюргерами и тоомпеаским дворянством: орденский наместник вышгородского замка ежегодно получал от таллиннского магистрата приглашение на праздник. Желанными гостями были заморские купцы, а уж если через Таллинн проезжало какое-нибудь иноземное посольство, то жаловаться дипломатам оставалось разве что на ограниченный размер собственных желудков! Скупиться власти не намеревались: воспоминания о таллиннском хлебосольстве разносились с послами и их бесчисленной челядью по всему свету, подтверждая богатство и процветание города.

Танцы с чертями

В распоряжениях таллиннского магистрата, пытающихся урегулировать размах масленичного веселья, неизменно упомянаются танцы. Хронист Бальтазар Руссов уподобляет их тем нечествиым пляскам, что творились вокруг библейского золотого тельца. Вероятно, языческого в них и впрямь было больше, чем христианского, но набожный средневековый горожанин находил в них выражение тем эмоциям, которые не укладывались в хоралы католических гимнов…

Танцующие процесии появлялись на городских улицах к концу первой масленичной недели. Хмельной хоровод двигался от дома к дому, от гильдии к гильдии, выплёскиваясь, наконец, на главную городскую площадь – к ратуше. Сама ратуша была иллюминирована горящими плошками с жиром – такую роскошь горожане могли видеть ещё разве что на Рождество. Под ратушной аркадой танцующих ждало угощение.

Средневековый танец считался преимущественно мужским развлечением. Например, традиционный масленичный “танец с мечами” исполнялся исключительно шкиперами и матросами, причём желательно иностранными. За его исполнение корабельному люду полагалось денежное вознаграждение. А вот слабый пол допускался к танцам с ограничениями: тартуский магистрат, к примеру, насторого запрещал учавствовать в уличных танцах девушкам, не достигшим четырнадцати лет. С наступлением темноты женщин и вовсе отсылали домой.

Впрочем, находиться на улицах средневекового города после захода солнца было ненбезопасно и в обычные дни,а уж во время Масленицы – и подавно. Ведь кому-кому, а жуликам и хулиганам обычай рядиться в маске приходился очень по душе: попробуй потом опознай того домового или лешего, который стащил у тебя среди веселья кошелёк! Поэтому городские власти, особенно церковные, пытались регламентировать характер масок и карнавальных костюмов.

Самым популярным из них, был, вероятно, костюм чёрта. Во всяком случае, именно с ним по всей Европе велась отчаянная борьба. Сооружался “чёрт” просто – вывернутая наизнанку шуба да немудрённая кожанная маска. Но страху на добропорядочных горожан эта карнавальная нечисть нагоняла нешуточного. Дело принимало порой скверный оборот – так в польском городе Торуни приехавшие на рынок крестьяне приняли ряженных за настоящих слуг Сатаны и поумирали со страху…Поэтому с середины 14ого века в чертей разрешали рядиться только таким образом, что бы лицо оставалось открытым.

Конечно, карнавальная фантазия не ограничивалась малосимпатичными чертями. С развитием мореходства и торговли всё большую популярность завоевывали костюмы экзотическх стран. Рядились и по-старинке – животными. Во время карнавала церковь негласно снимала запрет на переодевание в платье противоположного пола, так что источников для вдохновения было более чем достаточно.

Пост и перец

Одно из старейших упоминаний о таллиннской ратуше называет её “домом игр”. Играми этими были, разумеется, не кости и не карты, а театральное представление, устроенное бродячими комедиантами в году господнем 1364ом…

Что это было за представление, сказать трудно. Однако, обычай устраивать на излёте Масленицы театральные действа, был распостранён повсеместно. Церковь, казалось, стремилась напомнить, о том что праздник подходит к концу, уступая время посту и молитве…

В последний праздничный вечер соломенное чучело выносили из дома Черноголовых. Провожать Масленицу, или “выносить из города мясо” отправлялись тем же самым маршрутом, что и десяток дней назад. Правда – в обратном направлении и на этот раз пешком. За городским воротами чучело ожидала невесёлая судьба – его либо топили в ближайшем водоёме, либо сжигали на пригорке повыше.

Какова была участь таллиннского “соломенного гостя” – неизвестно. Не ясно до конца, прнименялся ли этот общеевропейский обычай в наших краях во всей красе. Одно известно точно – в последний праздничный вечер на Ратушной площади вспыхивал костёр: в знак прощания с зимой таллиннцы зажигали….ёлку. Не свечи на её ветвях, а само дерево – вроде жертвы уходящим холодам и метелям. Вокруг пылающей ели исполнялся последний танец, а после него полагалось последнее угощение. Переход к посту символизировали появляющиеся на столе рыба и горох. Все блюда в этот вечер полагалось сдобрить изрядным количеством перца и дорогих восточных пряностей – они тоже считались одним из символов поста.

Истлевали еловые угли, догорало масло в плошках на ратушных окнах и уставшие горожане разбредались по домам. Лишь слуги, спешащие к аптекарю за желудочными снадобьями да бедолаги, страждущие кружку солонаватой колодезной воды напоминали на следующее утро о десятидневном веселье. Впрочем, любой горожанин знал, что ровно через год над домом Черноголовых вновь взовьётся флаг и конный кортеж отправиться к городским воротам…

Стёртая память

Разъярённые таллиннцы, с таким истинным пылом бросившие под знамёнами реформации громить церкви и монастыри не задумывались даже, что ими разрушаются не только произведения искусства, но и привычный уклад жизни. Победившее лютеранство крайне негативно относилось не только к церковному богатству, но и к пышным католическим празднествам. Масленица, имеющая с библейскими событиями связь весьма отдалённую и вовсе оказалась сомнительным поводом для веселья. А главное – лютеранство вовсе не признаёт постов, так что праздник потерял право на существование в календаре добропорядочного христианина.

На протяжении 16ого века таллиннский магистрат неоднократно запрещал карнавалы, праздничные шестия и даже езду на санях вечером “нехорошей недели”. Отмечать Масленицу в узком семейном кругу не имело смысла, да и штрафы за подобное “вольнодумство” полагались солидные. А то, что не смогла искоренить власть, свела на нет долгая Ливонская война и сопутствующие ей эпидемии. Измождённому тяжёлой годиной Таллинну было теперь не до масленичного веселья…

Карнавалы сохранились преимущественно в тех европейских странах, где католицизм смог удержать свои позиции. Самые известные из них – венецианский и кёльнский привлекают к себе туристов со всех концов Земли. О карнавале в Таллинне простой горожанин едва ли догадывается. Он исчез и даже память о нём канула безвозвратно…

Или нет? Возрождение таллиннской Масленицы – идея не такая уж фантастическая. Привыкли же мы к тому, что спустя почти четырёхсотлетнее забвение, майский город радостно чествует Короля стрелков и любуется на Майскую графиню! Кто знает, не встретим ли мы когда нибудь на улочках Старого города карнавальную процессию, несущую соломенное чучело?…



www.dobro.ee

[Taksik]

[Taksik]

[Taksik]

[Taksik]

А в этом доме, если не ошибаюсь, снимался фильм "Янтарные крылья". О нем я уже упоминала раньше.

[Taksik]

[Taksik]

Юрий Никифоров



Слепой и привидение.

Недавно я поднимался на Тоомпеа со стороны таллиннской площади Вабадузе. Была вторая половина дня. Солнечно и даже жарко. На обочине улицы стояло несколько легковых машин. Пешеходов было мало. Навстречу шла женщина с ребенком да, разговаривая по мобильному телефону, деловой походкой прошагал молодой человек..
И тут впереди я увидел слепого, который шел, постукивая по поребрику тротуара сине-белой тростью, в том же направлении, что и я. Дойдя до угла комендантского дома, он остановился. Поравнявшись с ним, я увидел, что это был мужчина среднего роста лет сорока-сорока пяти. Услышав мои шаги, он повернул голову в мою сторону и спросил по-эстонски:
- Вы не можете сказать, который сейчас час? - не дожидаясь ответа, сразу же повторил свой вопрос по-русски.
- Без десяти три, - ответил я и предложил:-Вам, может быть, помочь перейти через дорогу?
- Спасибо, в этом нет необходимости, - и он, улыбнувшись, назвал меня по имени и фамилии. - Я узнал вас по голосу, - пояснил слепой. - Слышал ваши передачи по радио и телевидению... - И после некоторой паузы добавил: - Вы ведь о таллиннских привидениях тоже рассказывали. Так вот, не удивляйтесь, я сейчас пришел сюда на встречу с одним из них.
- Изволите шутить! - рассмеялся я. Но мужчина серьезно ответил:
- Нисколько! Я даже знаю, что оно, это привидение - женщина. Она, как и положено представительнице прекрасного пола, назначив сама свидание, всегда опаздывает и всегда в меру надушена...
- А как она ухитряется назначать вам свидания? - удивился я.
- Вот этого я объяснить вам, не могу, - пожал плечами собеседник. - Мне самому кажется это странным, но время от времени какой-то внутренний голос за день-другой до встречи "назначает" мне час свидания... А если приду по собственной инициативе, никого не будет!
Слепой замолчал. Стоял, напряженно прислушиваясь. Все его существо жило в ожидании и настороженности.
- Слышите? - глухо спросил он. Но я ничего не слышал. Только увидел, как голуби, ходившие по тротуару, вдруг вспорхнули и улетели.
Ноздри мужчины, казалось, уловили знакомый ему запах. Я понял, что здесь все происходит не ради меня. Неожиданно левая рука слепого отделилась от туловища - как будто кто-то взял его под руку. Правой рукой он подхватил под мышку свою трость, и сказав мне: - Пока! Мы пошли! - устремился через перекресток. Перейдя через улицу, слепой постоял некоторое время, затем, ощупывая тростью поребрик тротуара, медленно стал спускаться с Тоомпеа.
А я вспомнил писателя Тургенева, считавшего себя позитивистом, но в душе которого, без всякого сомнения, таился огонек мистического. Таинственное и необъяснимое часто окутывает и литературных героев Тургенева. Великий писатель утверждал: "Есть многое в природе, что не снилось нашей школьной мудрости". "У Тургенева не одно зрение, у него обоняние и слух", - удивлялся французский писатель Додэ. Сам же Тургенев, живший в атмосфере страшного беспокойства, таинственных соотношений и совпадений, мистических предчувствий, слышавший ночью шумы и "ясные вздохи", признавался: "Я желал бы знать, боятся ли слепые привидений.."
Вышеизложенный случай мог бы, я полагаю, стать ответом на этот вопрос.

[Taksik]

В Таллинне, в Пирита, у входа во дворец графа Орлова. Именно эти ворота сняты в фильме "Собака Баскервилей".

[Taksik]

Замок Тоомпеа

Замок Тоомпеа – один из старейших и величественнейших архитектурных комплексов Эстонии.
Замок был построен в XIII – XIV веках на отвесном склоне холма Тоомпеа, на высоте 50 м над уровнем моря. На протяжении столетий замок Тоомпеа всегда был одним из самых величественных символов правящей власти в Эстонии, в том числе и иноземной. Сегодня здесь располагается Парламент Эстонской Республики.

В конце XIV века в юго-восточной части замкового комплекса была построена высокая башня ДЛИННЫЙ ГЕРМАН. Своим названием башня обязана славному герою средневековых легенд Lange Hermann, что в переводе с немецкого означает "длинный воин", или "предводитель". В те времена так называли самые мощные крепостные башни.

Сегодня на вершине 48-метрового Длинного Германа развевается государственный флаг Эстонии.
Экскурсии в замке Тоомпеа: пн.-пт 10.00–16.00

Сад датского короля
Сад датского короля находится рядом с замком Тоомпеа.
Согласно преданию, именно в Таллинне датчане обрели свой национальный флаг. Это знаменательное событие произошло 15 июля 1219 года в ходе одного из жарких сражений. Датские войска были уже на грани поражения, когда небеса вдруг разверзлись, и прямо оттуда им под ноги спустился флаг.

Воодушевленные этим знаком свыше, датчане одержали победу. После чего правление датского короля в Таллинне и Северной Эстонии продолжалось более 100 лет.

Каждое лето в этом романтическом саду традиционно празднуется День датского флага Данеброга.

Таллиннская городская стена

Таллиннская городская стена, укрепленная оборонительными башнями, к XVI веку превратилась в одно из самых мощных и надежных фортификационных сооружений Северной Европы.

Средневековые укрепления, возведенные вокруг города к концу XIII века, превратили его в неприступную крепость. К XVI столетию этим укреплениям практически не было равных по мощи во всей Северной Европе. Толщина городской стены с 46 мощными оборонительными башнями, достигала 3 м, высота – 16 м, а протяженность - 4 км.

До настоящего время сохранилась часть стены длиной 2 км и 26 оборонительных башен.
У вас есть возможность даже взобраться на городскую стену: возле перекрестка улиц Суур-Клоостри и Вяйке-Клоостри можно подняться на башню Нуннаторн и оттуда по бывшему боевому ходу пройти до башен Саунаторн и Кулдъялаторн.
Открыто:
01.04-31.05 вт.-пт. 12.00-18.00, сб.-вс. 11.00-16.00
01.06-31.08 пн.-пт. 11.00-19.00, сб.-вс. 11.00-16.00
01.09-31.09 вт.-пт. 12.00-18.00, сб.-вс. 11.00-16.00
01.10-31.11 ср.-пт. 12.00-17.00, сб.-вс. 11.00-16.00
01.12-29.02 пт.-вс. 11.00-16.00
01.03-31.03 ср.-пт. 12.00-17.00, сб.-вс. 11.00-16.00
Закрыт: 18.04, 20.04, 01.05, 23.-24.06, 20.08

Башни и ворота городской стены

Большие Морские ворота и башня Толстая Маргарита
Большие Морские ворота и башня Толстая Маргарита были построены для защиты города от нападения с моря, а еще для того, чтобы производить впечатление на прибывающих в Таллинн заморских гостей.

Большие Морские ворота, расположенные в северной части города, рядом с гаванью, были построены одновременно с городской стеной.
В начале XVI столетия рядом с воротами, в ходе их перестройки, была возведена орудийная башня со 155 бойницами, которую за ее внушительные размеры - диаметр 25 м и высоту 20 м - прозвали Толстая Маргарита. За свою долгую историю Толстая Маргарита использовалась также как оружейный склад и тюрьма.

Сегодня в башне располагается Эстонский морской музей, знакомящий с историей мореплавания и рыболовства в Эстонии. А со смотровой площадки на вершине башни открывается потрясающий вид на Старый город и Таллиннский залив.

Вируские ворота
Вируские ворота были построены в XIV веке и сохранились до нашего времени лишь частично.

Вируские ворота находятся в восточной части городской стены. Главная башня ворот была построена в 1345 – 1355 гг. Сегодня через эти ворота можно попасть на улицу Виру с ее многочисленными магазинами, ресторанами и кафе, откуда рукой подать до Ратушной площади.

Девичья башня
Девичья башня (Нейтситорн) – средневековая тюремная башня для девиц легкого поведения.

Эта башня была построена во второй половине XIV века одновременно с возведением городской стены. За прошедшие столетия Нейтситорн неоднократно подвергалась серьезным разрушениям и при восстановлении каждый раз перестраивалась. Сегодня на этажах этого древнего сооружения располагается уютное кафе.

Кик-ин-де-Кёк
Кик-ин-де-Кёк – самая мощная орудийная башня в Северной Европе XVI века.
По утверждению историков, башня Кик-ин-де-Кёк, построенная во второй половине XV столетия, некогда была самой мощной орудийной башней на всем побережье Балтийского моря. Ее диаметр достигал 17 м, высота - 38 м, а толщина стен – 4 м.
С верхних этажей башни были прекрасно видны не только тылы вражеских войск, но и кухни таллиннских хозяек. Отсюда и необычное название башни, которое в переводе с нижнесаксонского означает: "Посмотри в кухню".
Во время Ливонской войны (1558 – 1583) башня серьезно пострадала, но все же уцелела. Впоследствии она неоднократно перестраивалась и до XX века использовалась в качестве порохового склада. На сегодня Кик-ин-де-Кёк полностью отреставрирована - теперь она выглядит в точности так же, как в XVII веке.
Сейчас в башне действует постоянная экспозиция, рассказывающая об истории возникновения Таллинна и важнейших военных событиях той далекой эпохи, о которых нам напоминают застрявшие в толще стен, каменные и чугунные ядра артиллерии русского царя Ивана IV.

[Taksik]

Башня Кик-ин-де-Кёк.

[Taksik]

О замке и его связи с эстонским гербом.

Основой герба Эстонии стал датский герб 13-го столетия. Этот герб вместе с флагом передал Таллину король Вольдемар II в 1219 году. Официально герб утвердили в 1925 году.
Прошло уже более десяти лет со времени восстановления в Эстонии герба и флага, существовавших до 25 августа 1940 года. История первого исчисляется многими столетиями, второго - перевалила недавно за сотню лет. Появление герба связано со становлением Таллина, и в первую очередь - замка Тоомпеа.

То было начало XIII века. В 1219 году датские феодалы во главе с королем Вальдемаром II Победителем захватили земли эстов и на месте старой, разрушенной ими крепости Линданисе на Тоомпеа построили новую. От нее и пошел Таллин, происходит он от слов Taani linna, что означает "Датский город". На сохранившейся наиболее ранней печати Таллина, относящейся к 1277 году, изображены три идущих коронованных леопарда с головами в анфас на треугольном гербовом щите. Леопарды были синими, располагались они на золотом поле.

Герб Таллина идентичен гербу Дании - одному из старейших в Европе, где они интенсивно начали возникать в X веке (особенно в Германии) в связи с развитием рыцарских турниров. Герб Дании ведет свой отсчет с 1190 года, когда королем был Кнуд VI Вальдемарсон. Через пять лет, в 1195 году три леопарда появились и на гербе Англии во время правления династии Плантагенетов при короле Ричарде Львиное Сердце.

Такое совпадение не случайно. Лев и орел - "царственные животное и птица" олицетворяют силу и мощь государства. Поэтому именно они в различных вариантах наиболее часто встречаются в гербах различных государств еще со времен средневековья.

Идентичность герба Таллина с Датским имела и более широкий смысл: она означала, что территория эстов находится во владении датского короля. К тому же леопарды всегда символизировали крепость, а Таллин действительно появился как город-крепость.
Не может не возникнуть вопроса, почему животных называют леопардами, ведь они гораздо в большей степени похожи на львов? Да и в описаниях в одних случаях их представляют как львов, а в других - как леопардов. Нет, то не небрежность авторов и тем более не ошибка. В геральдике, в дисциплине о гербах, или даже "науке о гербах", все это четко обусловлено.

Название животного зависит от его положения. Льва, стоящего на задних лапах, именуют львом. Изображают его на щите в профиль с высунутым языком и обращенным к спине концом хвоста. Лев, изображенный в щите идущим, с прямо повернутой головою, называется леопардом. Если же лев изображен в гербе идущим, но в профиль, то в соответствии с правилами геральдики перед нами леопардовый лев или лев-леопард.

После присоединения Эстонии к Российскому государству в начале XVIII века и образования Эстляндской губернии герб Таллина не изменился в своей основе. На нем, как и в XIII веке, были изображены три синих леопарда на золотом поле. Именно в таком виде герб был утвержден 4-го октября 1788 года. Мотив герба Таллина перешел к гербу Эстляндской губернии. В книге о гербах городов, губерний, областей и посадов Российской империи, составленной П.П.Винклером и вышедшей в Санкт-Петербурге в 1899 году, сказано: "Высочайше утвержден 8-го декабря 1856 года герб Эстляндской губернии. В золотом поле три лазуревые леопардовые львы. Щит увенчан императорскою короною и окружен золотыми дубовыми листьями, соединенными Андреевскою лентою".

Пусть не смущает название цвета леопардов. Он не изменен и остался тем же, каким был при возникновении печати Таллина. Здесь тоже вступают в права правила геральдики. В ней существует четыре основных цвета, называемых "финифтями": червлень, то есть красный цвет; лазурь - синий; зелень; чернь. Так что, когда говорят о лазуревых леопардах, то имеются в виду синие.
Обрамляющие герб дубовые листья символизируют мощь.

В 1918 году Эстония обрела независимость. Однако война на несколько лет задержала решение вопросов ее государственности. В 1923 году в Эстонской Республике проводился гербовый конкурс, который не дал результатов. Тогда Государственная Дума в июне 1925 года утвердила исторически сложившийся герб с изображением трех леопардов синего цвета без корон, с красными языками и серебряными глазами, расположенных на золотом фоне щита. Щит обрамляли скрещивающиеся внизу золотые дубовые ветви.

Отсутствие корон на головах леопардов вполне объяснимо. Корона - один из символов монархии, Эстония же стала республикой. Прецедент снятия корон к тому времени уже был. Его создало в 1917 году Временное правительство России. Оно в качестве герба оставило двуглавого орла, освободив его от всех имперских атрибутов - корон, скипетра и державы. Вместе с тем сохранения орла - сердцевины герба - выражало историческую преемственность с гербом Российского государства

[Gaper]

Хочу поместить несколько фотографий Таллина, снятых 9-11 мая этого года. С погодой нам повезло и настроение было прекрасное.
1.

2.

3.

4.

5.

7.

8.

9.

10.

11

12.

13.

14.

15.

16.

17.

18.

19.