Париж Хемингуэя и не только...

[Camilio]

Одна из парижских «изюминок», сладость которой с удовольствием вкушаешь, нагулявшись по городу, – сидение за столиком-геридоном под открытым небом на тротуаре перед кафе и неспешное разглядывание всего вокруг: домов, которые видели когда-то сидевшие здесь до тебя признанные и непризнанные мэтры и маэстро; улиц, по которым они приходили сюда и уходили отсюда; вечереющее небо, голубей, да и самих парижан, идущих мимо столиков. Конечно же, придёт в голову: а ведь где-то здесь, на этих квадратных метрах, сидел имярек, составлявший славу Парижа. Сидя у «Дё маго» или «Флор», подумаешь: может, тут-то и стоял столик, за которым формулировал свой экзистенциализм Сартр?


А у «Клозери де Лила» на ум придут Хемингуэй, Поль Фор и Блэз Сандрар: «Когда-то в «Клозери де Лила» более или менее регулярно собирались поэты, и последним известным из них был Поль Фор, которого я так никогда и не прочел» (Э. Хемингуэй, «Праздник…»).


Это Поль Фор. Вот здесь он в окружении каких-то людей, вероятно, тоже поэтов, но я не смог их опознать (если кто узнает, может, напишет?):


Даже перед королём поэтов стоит геридон стандартных размеров – на нём можно разместить максимум пару блюд и пару бокалов вина.

В «Клозери де Лила» «… весной и осенью круглые столики стояли в тени деревьев на той стороне, где возвышалась статуя маршала Нея; обычные же квадратные столы расставлялись под большими тентами вдоль тротуара, и сидеть там было очень приятно». …


«Блэз Сандрар с изувеченным лицом боксера и пришпиленным к плечу пустым рукавом – он сворачивал сигареты уцелевшей рукой и был хорошим собеседником, пока не напивался, и его вранье было намного интересней правдивых историй, рассказываемых другими. Он был единственным поэтом, ходившим тогда в «Лила», но я видел его там всего раз… В те дни мы не доверяли людям, которые не побывали на войне, а полностью мы вообще никому не доверяли, и многие считали, что Сандрар мог бы и поменьше демонстрировать отсутствие руки. Я был рад, что он зашел в «Лила» еще днем, пока туда не нахлынули завсегдатаи». (Э. Хемингуэй, «Праздник…»).


Блэз Сандрар в армии. Ещё с обеими руками…


А этот рисунок, портрет Сандрара, сделал его друг Модильяни

А вы знаете: ведь парижская традиция выставлять столики-геридоны на тротуаре скоро может и исчезнуть! Весной этого года промелькнуло сообщение, что согласно распоряжению городских властей Парижа, владельцам кафе придется убрать столики, размещенные под открытым небом при входе в кафе. По мнению чиновников, столики занимают значительную часть тротуара, чем мешают пешеходам, которые вынуждены обходить столики и выходить на проезжую часть. И это подвергает опасности жизнь пешеходов и водителей. Расстояние от столиков до проезжей части должно составлять 160 см, если меньше, то владельцам кафе придется платить штраф. Против решения городских властей выступают как владельцы заведений, так и парижане. Кто знает, кто выиграет этот спор? Спешите приобщиться – посидеть и посозерцать!


Даже в ноябрьские вечера у «снобинарских» кафе есть желающие сидеть «на улице». Хотя это и дороже: ведь гарсону приходится платить и «за шаги», которые он проходит между столиком и баром. Очевидно, здесь уличные «сидельцы» – в основном туристы.


У менее знаменитых кафе, на Больших Бульварах, вечером уличные столики пустуют. Здесь туристов, наверное, меньше (или снобá внутрь попрятались?):




Старую парижскую традицию сидения на тротуаре хорошо иллюстрируют фотографии «Дё маго» разных лет (кафе называлось то “Café des Deux Magots”, то “Aux Deux Magots”, то “Les Deux Magots” – возможно, менялся владелец кафе?):


1920-ые годы


1940-ые годы


1960-ые годы


Сегодня

На террасе «Дё маго» рядом с моим столиком сидели трое. Двое, наверное, муж и жена, сидели лицом к тротуару. Третий же – лицом к ним и столику, оседлав верхом стульчик и облокотившись о его спинку. Он, вероятно, был персональным парижским гидом (это очень дорого!) или маршаном: сыпал фамилиями художников и цифрами в долларах. Разговор шёл на английском, во время которого муж с женой перекидывались словами то на русском, то, наверное, на иврите. Может, они были коллекционерами из Америки, а может, из Израиля.
Я уже выпил свой бокал красного, но хотелось получить ещё одно парижское впечатление (подумал: может, вот так заключают сделки с парижскими арт-дилерами?). Заказал кофе. Выпил, не торопясь, и его, но заключения сделки не дождался. Сжевал шоколадку и отправился в отель. (Кто-нибудь объяснит мне, почему во Франции к чашке кофе приносят ещё и мини-шоколадку? Зачем к горячему кофе подают бокал холодной воды – я знаю. А вот как правильно пить кофе с шоколадкой, так и не спросил у французов. Пожил, понимаешь, среди культурных людей, а элементарного не узнал).



* * * * *
Парижские столики вдохновили художника Андрея Крютченко:




А вот картины другого художника – тоже с парижскими столиками. Вот как их изображал в 1912 году Пикассо:


Овал этого натюрморта – столик с приборами, салфеткой и меню уличного кафе.


А здесь явно видно и плетённое сиденье стульчика с террас парижских кафе. Они и сегодня так же выглядят.