Любимые стихи

[PrincesMargaret]

СергейКузьмич, Все бы ничего, да смущает соседство графоманов рядом с Бродским и другими действительно большими поэтами

Права человека по сущности - птичьи,
а суть естества - отклонение,

В хорошей поэзии не бывает ни лишних слов, ни неточных выражений.

[PrincesMargaret]

Да, вот нашла эти любимые Коржавиным стихи
Бахыт Кенжеев

Стихи Набокова. Америка. Апрель.
Подсчитаны мои потери,
И слезы высохли, и запоздалый хмель
Развеялся. Глазею – и не верю
Ни первой зелени, ни розам на столе.
Не теребите, Бога ради!
Иной паломник и в Святой Земле
Не обретает благодати.
Разлукой мучаясь, с трудом переходя
В разряд теней, довольных малым,
Вдруг видишь, что асфальт в испарине дождя
Сияет нефтью и опалом.
Вот Бог, а вот порог, а вот и новый дом,
Но сердце, в ритме сокровенном,
Знай плачет об отечестве своем
Осиновом и внутривенном.
Весна в Америке! Плывет вишневый цвет
Под месяцем, горящим низко.
Косится в сторону, закутываясь в плед,
Пышноволосая славистка.
Америка и Русь – беседа все течет –
Не две ль, по сути, ипостаси
Единого? Но вот в стаканах тает лед,
Зевок, другой... Пора и восвояси.

Пора, мой друг, пора. Запахнет резедой,
Вскричит встревоженная птица,
Тень Баратынского склонится надо мной
С его заветной заграницей.
Я дальней музыке учился по нему,
Сиял Неаполь, пароходы плыли...
И кто-то трезвый, втиснувшись во тьму,
Захлопнет дверь автомобиля.
Ночь царствует. Витийствует гроза.
Глаза опухшие закрыты.
На свете счастья нет, как некогда сказал
Один отказник знаменитый.
Ревет мотор, гудит, по крыше бьет вода,
Сады, витрины, развороты.
Я одиночества такого никогда...
Молчу, молчу. У всех свои заботы.


Молчу, дрожу, терплю, грядущего боюсь,
Живу шипением пластинок
Затертых, призрачных, и больше не гожусь
Для просвещенных вечеринок.

[СергейКузьмич]

СергейКузьмич,
В хорошей поэзии не бывает ни лишних слов, ни неточных выражений.

Все относительно. Замечание Ваше тоже тогда не точно, и так спорить можно до бесконечности. Где грань точности и неточности. Как раз в полутонах и неточностях отыскивается самое точное. В этом смысле на счет настоящей поэзии я придерживаюсь другой формулировки. Настоящая поэзия - это соавторство с читателем в момент, когда оно перед ним открывается. Асадов? Это настоящая поэзия? Очень признан. Я его не люблю, хотя с уважением отношусь к его жизненному подвигу. И не люблю как раз за "точность" выражений и слащавую патетику. Но для кого-то это и есть откровение, или, как я сказал "соавторство". Зато практически все, что Вы цитируете здесь - все это, так сказать "мое" тоже. Здесь мы единомышленники. А последнее Вами процитированное стихотворение Бахыта Кенжеева "Заела проза...." Я просто в восторге. Не был знаком, увы. Огромное спасибо. Уже нашел другие, теперь буду читать. Но, к слову, я не "фанат" Леви, но данное стихотворение Вы зря так громите. Может стоит что-то критиковать, но в "графоманы" записывать - это слишком. Я думаю, Вы слишком строги.


* * *
Чуприна Женя.
Только ее уж не ругайте, про демократию она не пишет, но на Майдане Незалежности в 2004 в Киеве стояла.

Небо сумрачно опять.
Я сижу в пустой квартире.
Муха ползает по лире.
Не пристало мне писать --
Сроки пахнут женским телом,
Стройным, юным, загорелым.
И сижу в немой тоске
За печатною машинкой,
И слежу за паутинкой
В уголке на потолке,
И слились в сплошном упреке
На бумаге эти строки,
И взирает сверху Бог,
Осуждая стиль и слог.

[Boris]

Замечание Ваше тоже тогда не точно, и так спорить можно до бесконечности.

Раз так, то, пожалуйста, откройте отдельную тему для споров. Этот топик был создан Хозяйкой форума исключительно для размещения в нем любимых форумчанами стихов:

Мы так много говорим об авторах, а иногда просто хочется увидеть сами прозведения. Предлагаю поделиться любимыми стихами (на любом языке). Неважно - известен или нет автор. Просто те, которые вам когда-то легли на душу..

[Фиона]

Сегодня исполнилось бы 70 лет Владимиру Семеновичу Высоцкому...

Я при жизни был рослым и стройным,
Не боялся ни слова, ни пули
И в привычные рамки не лез,-
Но с тех пор, как считаюсь покойным,
Охромили меня и согнули,
К пьедесталу прибив "Ахиллес".

Не стряхнуть мне гранитного мяса
И не вытащить из постамента
Ахиллесову эту пяту,
И железные ребра каркаса
Мертво схвачены слоем цемента,-
Только судороги по хребту.

Я хвалился косою саженью -
Нате смерьте! -
Я не знал, что подвергнусь суженью
После смерти,-
Но в обычные рамки я всажен -
На спор вбили,
А косую неровную сажень -
Распрямили.

И с меня, когда взял я да умер,
Живо маску посмертную сняли
Расторопные члены семьи,-
И не знаю, кто их надоумил,-
Только с гипса вчистую стесали
Азиатские скулы мои.

Мне такое не мнилось, не снилось,
И считал я, что мне не грозило
Оказаться всех мертвых мертвей,-
Но поверхность на слепке лоснилась,
И могильною скукой сквозило
Из беззубой улыбки моей.

Я при жизни не клал тем, кто хищный,
В пасти палец,
Подходившие с меркой обычной -
Отступались,-
Но по снятии маски посмертной -
Тут же в ванной -
Гробовщик подошел ко мне с меркой
Деревянной...

А потом, по прошествии года,-
Как венец моего исправленья -
Крепко сбитый литой монумент
При огромном скопленье народа
Открывали под бодрое пенье,-
Под мое - с намагниченных лент.

Тишина надо мной раскололась -
Из динамиков хлынули звуки,
С крыш ударил направленный свет,-
Мой отчаяньем сорванный голос
Современные средства науки
Превратили в приятный фальцет.

Я немел, в покрывало упрятан,-
Все там будем! -
Я орал в то же время кастратом
В уши людям.
Саван сдернули - как я обужен,-
Нате смерьте! -
Неужели такой я вам нужен
После смерти?!

Командора шаги злы и гулки.
Я решил: как во времени оном -
Не пройтись ли, по плитам звеня?-
И шарахнулись толпы в проулки,
Когда вырвал я ногу со стоном
И осыпались камни с меня.

Накренился я - гол, безобразен,-
Но и падая - вылез из кожи,
Дотянулся железной клюкой,-
И, когда уже грохнулся наземь,
Из разодранных рупоров все же
Прохрипел я: "Похоже, живой!"

***
Я когда-то умру - мы когда-то всегда умираем,-
Как бы так угадать, чтоб не сам - чтобы в спину ножом:
Убиенных щадят, отпевают и балуют раем,-
Не скажу про живых, а покойников мы бережем.

В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок,
И ударит душа на ворованных клячах в галоп.
В дивных райских садах наберу бледно-розовых яблок.
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Прискакали - гляжу - пред очами не райское что-то:
Неродящий пустырь и сплошное ничто - беспредел.
И среди ничего возвышались литые ворота,
И огромный этап - тысяч пять - на коленях сидел.

Как ржанет коренной! Я смирил его ласковым словом,
Да репьи из мочал еле выдрал и гриву заплел.
Седовласый старик слишком долго возился с засовом -
И кряхтел и ворчал, и не смог отворить - и ушел.

И измученный люд не издал ни единого стона,
Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел.
Здесь малина, братва,- нас встречают малиновым звоном!
Все вернулось на круг, и распятый над кругом висел.

Всем нам блага подай, да и много ли требовал я благ?
Мне - чтоб были друзья, да жена - чтобы пала на гроб,-
Ну а я уж для них наберу бледно-розовых яблок.
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Я узнал старика по слезам на щеках его дряблых:
Это Петр Святой - он апостол, а я - остолоп.
Вот и кущи-сады, в коих прорва мороженных яблок.
Но сады сторожат - и убит я без промаха в лоб.

И погнал я коней прочь от мест этих гнилых и зяблых,-
Кони просят овсу, но и я закусил удила.
Вдоль обрыва с кнутом по-над пропастью пазуху яблок
Для тебя привезу: ты меня и из рая ждала!

[СергейКузьмич]

Сегодня исполнилось бы 70 лет Владимиру Семеновичу Высоцкому..

А.Башлачев - Триптих памяти Высоцкого

- 1 -

Хорошо, коли так. Коли все неспроста.
Коли ветру все дуть, а деревьям - качаться.
Коли весело жить, если жить не до ста.
А потом уходить - кто куда - а потом все равно возвращаться.

Возвращаются все. И друзья и враги
Через самых любимых и преданных женщин.
Возвращаются все. И идут на круги.
И опять же не верят судьбе. Кто больше, кто меньше.

Хорошо, коли так. Значит, ищут судьбу.
А находят себя, если все же находят.
Если дырку во лбу вы видали в гробу
Приказав долго жить, вечным сном, дуба дав или как там еще в обиходе?

Только вечный огонь все равно прогорит.
Пусть хорош этот сон. Только тоже не вечен.
На Молочном пути вход с востока открыт
И опять молоко по груди, по губам... И нельзя изменить место встречи.

- 2 -

Если баба трезва, если баба скушна,
Да может, ей нелегко, тяжело да не весело с нами?
А налей-ка вина
А достань-ка до дна
Ох, отсыплет зерна и отдаст тебе все,
Чем поднять в печке пламя.

И опять каравай собираешь по крохам.
И по каплям опять в кипяток свою кровь.
Жизнь... Она не простит только тем, кто думал о ней слишком плохо.
Баба мстит лишь за то, что не взял, что не принял любовь.

Так слови свое Слово, чтобы разом начать все дела.
Как положено, все еще раз положить на лопатки.
Чтобы девочка - Время из сказок косу заплела.
Чтобы Время - мальчишка пугал и стрелял из рогатки.

Чтоб они не прощали, когда ты игру не поймешь,
Когда мячик не ловишь и даже не плачешь в подушку.
Погремушка гремит, да внутри вся пуста.
Скушно слушать сто раз. Надоест даже сказка.
Так не ждал бы, пока досчитают до ста.
Лучше семь раз услышать - один раз сказать
Или спеть,
Да не сдвоить, а строить, сварить, доказать,
Но для этого в сказке ты должен учуять подсказку.
Чтобы туже вязать, нужно чувствовать близость развязки.

- 3 -

Колея по воде... Но в страну всех чудес
Не проехать по ней, да еще налегке, да с пустым разговором.
Так не спрашивай в укор :
- Ты зачем в воду лез?
Я, конечно, спою. Я, конечно, спою.
Но хотелось бы хором.
Хорошо, если хор в верхней ноте подтянет, подтянется вместе с тобою.
Кто во что, но душевно и в корень, и корни поладят с душой.
Разве что-то не так?
Вроде все, как всегда, то же небо опять голубое.
Видно, что-то не так,
Если стало вдруг так хорошо.

Только что тут гадать? Высоко до небес.
Да рукою подать до земли, чтоб месить тили-тесто.
Если ты ставишь крест на стране всех чудес,
Значит, ты для креста выбрал самое верное место.

А наши мертвые нас не оставят в беде.
Наши павшие, как на часах часовые.
Но отражается небо во мне и в тебе
И во имя имен пусть живых не оставят живые.

В общем, места в землянке хватает на всех.
А что просим? Да мира и милости к нашему дому!
И несется сквозь тучи забористый смех:
- Быть - не быть? В чем вопрос, если быть не могло по-другому!

[vlad200026]

Михаил Гундарин - Барнаул
РАДИО
Двадцать второй вызывает тридцатого. Ночь и туман.
Сердце отныне без привязи, мир без границ.
Даль обитаема, как многотомный роман.
Ты далеко - на одной из последних страниц.

Вьюга бумажная гасит всевидящий взор.
Выйдешь на двор - лунный свет застывает в ведре.
Ртутью застывшей подстрелишь добычу в упор
И успокоишься, как победитель в игре.

Радионочь на широтах семи холодов.
Сеткой помех проштриховано небо насквозь.
Не погуляешь по льду - не оставишь следов,
Не оцарапаешь пальцев - не вытащишь гвоздь.

[Eve]

Заповедь (Перевод М. ЛОЗИНСКОГО) (автор Киплинг)

Владей собой среди толпы смятенной,
Тебя клянущей за смятенье всех,
Верь сам в себя, наперекор вселенной,
И маловерным отпусти их грех;
Пусть час не пробил, жди, не уставая,
Пусть лгут лжецы, не снисходи до них;
Умей прощать и не кажись, прощая,
Великодушней и мудрей других.

Умей мечтать, не став рабом мечтанья,
И мыслить, мысли не обожествив;
Равно встречай успех и поруганье,
Не забывая, что их голос лжив;
Останься тих, когда твое же слово
Калечит плут, чтоб уловлять глупцов,
Когда вся жизнь разрушена, и снова
Ты должен все воссоздавать с основ.

Умей поставить, в радостной надежде,
На карту все, что накопил с трудом,
Все проиграть и нищим стать, как прежде,
И никогда не пожалеть о том;
Умей принудить сердце, нервы, тело
Тебе служить, когда в твоей груди
Уже давно все пусто, все сгорело.
И только Воля говорит: "Иди!"

Останься прост, беседуя с царями,
Останься честен, говоря с толпой;
Будь прям и тверд с врагами и с друзьями,
Пусть все, в свой час, считаются с тобой;
Наполни смыслом каждое мгновенье,
Часов и дней неумолимый бег,--
Тогда весь мир ты примешь, как владенье,
Тогда, мой сын, ты будешь Человек!

[vlad200026]

Михаил Гундарин -Сибирь,Барнаул
ЯНВАРЬ


В такие морозы тепло измеряется ртом,
как будто лекарство пипеткой. Ты ждешь исцеленья
от этих анисовых капель? Попробуй-ка бром,
а лучше надейся на печь и сухие поленья.

Такая погода способствует разве что сну,
пускай в одиночку, зато под двойным одеялом
смиренья и грусти. Деревья подходят к окну
и просятся в дом. Ты их, помнится, раньше впускала,

а я не пущу. Извините, исчерпан лимит -
по новому адресу нынче ищите приюта.
Я занят своими делами: на кухне шумит
взволнованный чайник, а стало быть, через минуту

появится способ согреться на четверть часа,
к сомнительной помощи ближнего не прибегая.
На глянцевый камень нашла ледяная коса.
Ты помнишь, была нам обещана участь другая.

Однако, похоже, что сбудется только прогноз
охрипшего диктора из Министерства Погоды
- а значит, всемирная ночь, отмороженный нос,
разлука навеки, холодные, гладкие своды.





ФЕВРАЛЬ


Выход февральского гостя сопровождается пеньем
Пылких наяд, осущивших чашу страстей новогодних,
Не протрезвевших доныне, могущих без промедленья
Сделать счастливым любого, кто им по нраву сегодня.

Топчется он у порога в старых промокших ботинках,
слова сказать не умеет - дорого ценит молчанье.
Полно тебе, неумелый, ты еще не на поминках,
наоборот - на банкете, переходящем в венчанье

черной морозной метели с тусклой весенней порошей,
ангела в ясных доспехах с девой, готовой к соитью.
Ты здесь верховный владыка, ты это все подытожишь,
свяжешь струной золотою или жемчужною нитью.

Гряньте, февральские трубы, в честь своего властелина!
Жизнь прожита не напрасно, все начинается снова.
Заново тают сугробы, заново тяжкая льдина
в медленном танце кружится, ждет настоящего слова.

Это начало музыки и окончанье разлуки.
Горе минует любого, кто удостоен застолья,
ибо он поименован, временем взят на поруки,
в тесто густое замешан, сдобрен классической солью!





МАРТ

Владимиру Токмакову

Весной забываешь свое ремесло
в несмелой надежде, что чудо случиться,
что в нужные волны опустишь весло,
а раннего утра синица

в ладони твоей приютится.
Весной свое детство припомнишь сквозь сон,
и вздрогнешь, и этой болезни старинной
стыдишься, как будто нарушив закон.

Проснешься - а март воробьиный
прекрасен, как явка с повинной!
Весной замыкается солнечный круг
в слепящее глаз острие золотое.

В знакомых объятьях, пожатиях рук,
вдруг видится суть, а иное
осталось уже за спиною.
Мы вместе спасемся весною!





АПРЕЛЬ


Выйду из дома, пройдусь по пустому бульвару...
Что там любовь - папиросы короткой затяжка!
Выдохнешь - нету. К иному готовься удару,
Видно, недаром наполнена плоская фляжка

Около сердца. Глотнешь - и откроются виды
Дивных пространств, озираемых разве что ветром,
Солнечной тенью уже миновавшей обиды,
Этим просторным, изрядно хромающим метром,

Больше ничем. Подражающий - неподражаем,
Это Гораций сказал, между прочим. Не шутка!
Вот и закончился март со своим урожаем
Мелких измен и смешных помрачений рассудка.

Теплый апрель раздвигает озябшие стены.
Вот бы еще кое-что! Но оставим намеки.
Эти дела хороши на краю Ойкумены,
Здесь же порою скучны, а порою жестоки.

Впрочем, и этому миру милы повторенья.
Ты еще вспомнишь меня, и забудешь, как прежде.
Нам ли не знать, что ни памяти нет, ни забвенья,
Только беспечные тени в нарядной одежде

Мимо и мимо, потом далеко, далеко.



МАЙ


Слишком холоден май для двоих, и слова не спасают.
А спасали не раз - но, как видно, исчерпаны сроки.
Мы сидим у окна и глядим, как скворчиные стаи
Заселяют пространства, и помыслы наши жестоки.

Например, взять рогатку и выйти в зеленую рощу.
То есть, в детство вернуться с хорошим, весенним трофеем.
Пару стекол разбить в старой школе - что может быть проще?
Но откажешься ты, да и вправду нелепа затея.

Нужен выход иной, здесь другие полезны советы -
Скажем, пьяным напиться, в чужой оказаться постели,
Стать звездою экрана, богатой невестой, но это
Мы уже испытали и более не захотели.

Впрочем, время цветенья черемухи - смутное время.
Так вокруг говорят, и мы тоже теперь в этом круге -
Словно почки на дереве, строчки в халтурной поэме,
А вернее всего, словно пара чулок в центрифуге.

Долго наша любовь притворялась простой пасторалью,
Бескорыстным лубком, черт - те чем обернувшись в итоге -
Отрывным календариком, а не последней скрижалью,
Не магнитной скалой - бережком неприметным, пологим...





ИЮНЬ


Твое письмо скучает на столе
Среди черновиков и умных книг -
Оно иное. В смутном феврале
Однажды мне приснился черновик.

Я долго ждал, и вот пришел июнь.
Неугомонный спорщик все не рад!
Мне кажется, что золото в латунь
Преобразил весенний маскарад.

Настало время правильных побед,
Совсем иных, уверенных забав.
Вот почему я не скажу в ответ
Ни слова, и, конечно, буду прав.

А знаешь что, давай пойдем на пляж,
Позагораем, выпьем газводы...
Там по живому пишется пейзаж,
Потом волна смывает все следы.

Природа нам опять дает урок,
Как следует вести себя творцам -
Соединять пролог и эпилог,
Перемещать границу без конца.





ИЮЛЬ

Вячеславу Корневу

Дудеть в свою дуду, не думать об ином,
Простить заблудший мир, остаться виноватым...
Таков соблазн дождя, прошедшего сквозь дом
И вышедшего вон по желобам покатым.

Июльские дела! Весь день, зевая, ждешь
Летучей вести о заслуженной награде,
Пока сырой асфальт, сверкая, словно грош,
Играет в зеркала, своей забавы ради.

Порой заглянет друг... "На несколько минут...
Какой там, к черту, чай, тащи скорее кваса.
На пиво денег нет, а кока-колу пьют
Буржуи да жлобы из правящего класса!".

Мой милый, трижды прав! Давай поговорим
За кружкой о делах сегодняшней культуры.
О том, как низко пал презренный Третий Рим,
А впрочем, и о том, какие шуры-муры

Стоят в повестке дня... Оставим лучше их
До осени - жара и так невыносима.
Ну что ж, тем слаще квас, тем бесшабашней стих,
Тем медленнее жизнь... Пускай проходит мимо!





АВГУСТ

Евгению Банникову

Елена, смотри, запоздалое лето
Как пьяный поэт собирает окурки.
Мучительный зов не находит ответа,
На солнышке сохнут апрельские шкурки.

Любовник не новый, за то и гонимый
Жужжит над увядшим цветком подсознанья
Как грешные мысли в ушах пилигрима...
А ночь распустилась тигровой геранью,

А небо, Елена, такое, что лучше
Не будет уже до скончания века...
Осталось недолго. Елена, послушай,
Тебе не хотелось убить человека?

И мне не хотелось. Завянет под утро
Полночная роза, а там уже осень.
Под плюшевым пледом Гомер с Камасутрой,
О том, что случится, у них и расспросим.

Что нового скажут былые кумиры?
В глухом городке не отыщешь пророка.
Кончается август. Мы наги и сиры.
О том, что грядет, позабудем до срока.





СЕНТЯБРЬ


Список соблазнов иссяк. Время лелеет пустоты.
Я по арбузу стучу - что отзывается в нем?
Бард полупьяный поет: мол, воротимся с охоты,
Вместе затопим камин, вместе потом и уснем.

Эти дела не по мне! Я не охотник сегодня
До бестолковой стрельбы и безбоязненных дам.
Кухонный демон, молчи! Цыц, безголосая сводня!
Гулкий разрежу арбуз и никому не отдам.

Это невинности час бьет на сентябрьских курантах.
Кто остается один, тот и останется, но
Не на чужом торжестве, а при своих бриллиантах,
Летний арбуз доедать, корки швыряя в окно.

Выдохлись знойные сны, скисли июньские вина,
Трезвый, как ангел, Эрот свой зачехлил инструмент...
Скоро придут холода - клин, вышибаемый клином
Права гулять одному, не одиночеством, нет.

Тяжек взаимности груз! Я выбираю свободу!
Вместе со мною леса сбросят зеленую сеть.
Буду гулять по утрам, пить кипяченую воду,
В гости ходить по утрам, чтобы к обеду успеть...





ОКТЯБРЬ

Дмитрию Латышеву

Осень. Упали тяжелые листья.
Пахнет земным, незаемным сиротством.
Ни под одной из поверженных истин
Мир не погиб и живет превосходством

Духа эпохи над духом природы.
Статуй в аллеях не видно на желтом.
Сварены всмятку летейские воды
И философствовать хочется молотом.

..................................


Полно, Алкест! Это только соблазны,
Блики на стенах уютной темницы.
Осенью звезды, как осы, опасны,
Ноет укус, нелегко исцелиться.

Лучше наполни божественной влагой
Наши бокалы, продолжим беседу!
Пусть небожитель гордится отвагой -
В зимнюю стужу теплей домоседу!





НОЯБРЬ


Довольно долгих снов и бесполезной лени!
Я подошел к окну и выглянул в окно
Сгустились облака, и удлинились тени.
Сегодня выпал снег, а в комнатах темно.

А улицы полны ликующего сброда
Пушинок ледяных, насаженных на нить.
Как неумелый стих, как детская свобода
Они - писал А.С. - предполагают жить,

А глядь, как раз помрут. Нам тоже, дорогая,
Невесело с тобой в начале ноября,
Когда между домов печально умирает
Наш негасимый свет (стихами говоря).

А кстати-ка - тащи разрозненные томы!
Отправим, наконец, поэзию в полет!
Ивановской тоски, кибировской истомы
Застывшая земля нетерпеливо ждет.

Пусть станет ей теплей под этим одеялом,
Пусть прорастет к весне ритмическая вязь,
Себя - писал В.В. - рифмуя с идеалом,
Цветами, и травой, и ветром становясь...





ДЕКАБРЬ


Все свершилось. Прощание длится
Как положено - ночь напролет.
На подушке осталась ресница,
Улетает обратно синица
И меня за собой не зовет.

Да и стоит ли? Новой любовью
Нас порадует новый январь.
Доверяя простому присловью
Спи, а я положу в изголовье
Самодельный резной календарь.

Золотым там помечены даты
Новолуния и Рождества,
Черным - дни предстоящей утраты...
Ты забудешь ее, как смогла ты
Позабыть, что такое слова.

Вспомнишь после. А нынче - ни звука
В оглушительной тьме декабря!
И молчание это - порука,
Что усвоена нами наука
Расставаться легко и не зря.

Философия Нового года
Такова, что сегодняшний сон
Значит больше, чем просто свобода,
Чем ритмический взмах эпизода -
Мы опять у начала времен!

[vlad200026]

Другие поэты (Западная сибирь, Барнаул)

Вадим Илинский
Зрачки сожжены, как бумага.
на чувства наложен запрет.
И кажется, этого шага
верней и заманчивей нет.

Полночное племя, однажды
сошедшее в этот проем,
куда и заглянет не каждый,
друг другу мы шепчем: живем...

Родные проклятые стены:
так трудно, по чести, дышать!
Едва ль полюбовно из плена
такого возможно бежать.

Что делать в уютной квартире?
Как видно, осталось одно:
пойти удавиться в сортире
иль стойко играть в домино.
* * * * *
Это было б очень мило –
Все кутить и пировать.
Но вдали зовет могила,
И ее не миновать.

Чем, скажи без суесловья,
Ей достойный дать ответ? –
Жизнью, юностью, любовью,
Разноцветьем дивных лет,

Мотыльковой легкой кровью
Улетучиваясь вслед...
***
Владислав Казарцев

жара повисла пухом тополей -
над Барнаулом марево качается
не возвратишь весенних синих дней
круговорот природы получается
июль теперь над синюю рекой -
мир бешено вокруг меня вращается
не возвратишь весенних дней покой
ну что же, иногда и так случается
а по утру звонят колокола
а по утру так людно, суматошно
святая Русь - у всех свои дела
которые оставить невозможно

* * * * *

незнакомка, где ты, незнакомка?
а любовь -такое чувство ломкое
для тебя одной все строчки нежные
нежные куплеты безмятежные
я люблю тебя, ведь ты же знаешь -
напишу о чем ты пожелаешь
для тебя одной -такой желанной
родились стихи в ночи туманной...
незнакомка, где ты, незнакомка?

* * * * *
здравствуй, Ангел нежный -
белая лицом и черная душою
скомкала небрежно
все что написал тебе большое
кто ты, Ангелина?
что ты хочешь от меня, не понимаю
поломать картинно
все, что по крупицам собираю?
где теперь большое?
ложь на лжи у нас одна с тобою
комкала чужое
только вот не знала что чужое
грешный мир то, грешный -
не тебе одной дарил большое
здравствуй, Ангел нежный -
белая лицом и черная душою
***
Тамара Бергман
Мир замкнулся…
Я замкнулась…
А звучит, будто запнулась
Через святости порог…
Благо, что я первая,
Кто б такое сделать мог?
Мир разлетелся б
Как карточный домик,
Если б я забыла о тебе…
И только стихов моих маленький томик
Так бы и остался на столе…
Остался б, потому что нереален.
Реальность по осколкам растащили черти!
А я теперь брожу по сотням спален,
Но ни в одной не вижу нам постели…
***
Тёмные строчки срываются
С губ моих рваных от боли…
Откуда стихи о прошедшем,
Падшей гордыне и крови?!
От писем твоих недошедших
Погибших во время сраженья
Чувств моих и вдохновенья…
На полпути погибших,
У врат!..
Мне нужно только строчки две,
Слышишь?!!
О том, что ты их смерти рад…
***
Мне кажется что-то сменилось…
Однако, меняться чему?
Мой мир не такой как другие,
Он медленно тянет ко дну.
Говорят же: земля будет пухом;
Вот и дно это раем придётся…
А завистники ходят по кругу,
Уверяя: “Всё обойдётся!”
***
Николай Браун
Вызванивают колокол
до года.
Вызванивают душу
весь свой век.
Вызванивают век
до небосвода.
А небосводу -
срок Господь предрек.
***
В Страстную Пятницу смолкает всё вокруг:
Не слышно птиц, и вечности на благо
Молчит под ветром лес, под снегом луг,
И тихо стынут вербы по оврагам.

Ручьи текут, стараясь не журчать,
Вода немеет подо льдом без света,
А облака недвижны, как печать
На нераскрытых письменах Завета.

Молчит душа в преддверьи перемен
И в глубине накапливает силы,
Чтоб тоже одолеть могильный тлен,
Восстать из повседневности постылой,

Чтоб воскресить с природой заодно
Свои леса, ручьи, и птичье пенье,-
Все то, что было в ней умерщвлено...
И в жертвенности обрести Спасенье.
***
Владимир Токмаков
Письмо
получил от подруги желанное.
Ждал его месяцев шесть
или больше.
Конверт вкривь и вкось разорвал -
и увидел:
"Прости и пойми...
В общем, замуж я..."

Он из детдома.
Нет никого у него, кроме армии,
бдительных органов госбезопасности,
налоговых служб,
да вот этой вот девушки,
смеющейся всем на цветной фотографии.

Взял свой АКа.
Пошел в сопки.
Стал памятью.

Глупая смерть, говорили вполголоса,
баба сломала,
а крепким был, правильным.

Мы разбрелись по казарме в молчании,
каждый свою думку думал, заветную.
***
Андрей Лушников
Мы встретимся сегодня под мостом –
Тенисты его Млечные аркады.
Мы будем говорить с тобой о том,
Как ночь пронзают звонкие цикады.

Она опустит покрывало с плеч,
Забывчиво, как юный друг Сократа.
Сквозь звездный шелест с неба будет течь
Души невосполнимая утрата.

Соединим ладонями тоску
И выйдем, гордо, из земного круга,
Запляшут арлекины по песку -
Так Млечный Путь шатнется от испуга.

И в этой пляске Светозарный Дом
Приостановит времени теченье -
Мы будем говорить с тобой о том
До устали, до самоотреченья.

И тайное прозренье с роговиц,
Держащих в себе мировое зданье,
Шагнет по струнам скрипок от ключиц -
До высшего его предначертанья.

О сущая божественная стать!
Задумчивая поза небосвода!
Мы будем говорить, чтоб не отстать
От меры, что назначена природой.
***
Дорогой, ставшей январем,
Идут, унылые, до дрожи
Снег под горбатым фонарем
И припозднившийся прохожий.

Они гонцы календаря.
Они одни, они похожи,
Но снег идет до мартобря,
Прохожий - только до прихожей.

А там тепло, а там река -
И снег расстанется с собою,
Прохожий сев у камелька
Лишь шапку высушит соболью,

Оставит с шубой в рундуке,
Как паладин до битвы латы,
А снег расставит на реке
Туман и бакенщиков маты.

Так ты у камелька сидишь,
Стареешь, пьешь и ждешь погоды,
И знаешь правит балом лишь
Круговращение природы.
***
Владимир Токмаков
Мне всегда нравилась та естественность, с которой она отдавала свое тело.
Я не знаю, что это было. По-моему, не больше чем просто любовь.
Но откуда, черт возьми, в ней бралась бешеная всепокоряющая смелость,
с которой она заставляла меня делать это вновь и вновь!

Временами происходило что-то безумное и до смешного страшное:
она искала любого предлога, чтобы мы остались одни.
Нервно, с потусторонней улыбкой, она вводила его раньше,
чем я успевал снять как следует штаны!

Мы не видели в этом ничего дурного. Мы хотели друг друга.
Как проверить чувства? Не встречаться день или два...
Господи! Каждый час ожидания был страшнее, чем любая мука,
которую могли выдумать вместе инквизиторы и сатарва!

Один голос ее, шевеление губ вызывали во мне рой эротических видений.
Мы занимались любовью везде, где она могла бы стоять, чуть подавшись попкой назад.
И что совсем интересно, с неменьшим азартом занимались любовью наши тени,
ни их, ни нас не мог вспугнуть шум шагов или чей-то любопытный взгляд.
***
Где-то была ошибка в логике наших счастливых дней.
Она бежала с работы домой, рассеянная, как и положено быть влюбленной женщине,
не замечая потока ненавидящих нас железных зверей
и не дожидаясь, когда светофор с красного на зеленый сменится.

Это произошло в ста метрах от моего дома.
Врачи уверяли меня, что она умерла сразу, не мучаясь.
"Кто вы ей?" - спросили они меня. "Я?.. Очень хороший знакомый..."
Всегда за тобой - будь ты проклят! - остается последнее слово, господин Случай...


* * *
Пустоту заселяют. Она, пустота,
не к лицу этой женщине, ей нужен кто-то,
объяснивший, что всякая красота -
очень многих людей и столетий работа.

Пусть полюбит она и узнает всерьез
это чувство тревоги, томление плоти:
как становится жарко в трескучий мороз,
как холодный озноб душным летом колотит.

Пусть себя потеряет, взамен обретя
только песенку злую с жестоким припевом.
И где раньше смеялась - заплачет, хотя
ей откроется тайна решения Евы.

И тогда пустота станет хаосом снов,
станет девичьим космосом тела и духа.
...Что-то все не видать на дороге волхвов, -
и ребенок заснул на руках у старухи.
* * *
Обрывки фраз, цитат и междометий
и странные слова - значенье их не знаю -
слежались здесь, как шлак и хлам столетий,
в котором я себя пожизненно теряю.
Привычный мой кошмар, мой застарелый бред,
ты сотни лет копил опилки для мудрейших -
я жил в тебе, как бомж, под ворохом газет,
я был здесь тем, кого бесплатно любят гейши.
Потерянный в строках, испорченных дождем,
забытый в тоннах книг, свезенных на помойку, -
я вызубрю навек, убитое огнем,
у входа в немоту приняв собачью стойку.
Слепой найдет меня по буковкам впотьмах,
в космической пурге отпетых графоманов.
Когда я растворюсь, как в кислоте, в стихах,
я возвращусь домой, я твердым знаком стану.
***

[Jurmala]

Борис Пастернак

ГАМЛЕТ

Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.

На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Авва Отче,
Чашу эту мимо пронеси.

Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь.

Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, все тонет в фарисействе.
Жизнь прожить - не поле перейти.
1946



ПОД ОТКРЫТЫМ НЕБОМ

Вытянись вся в длину,
Во весь рост
На полевом стану
В обществе звезд.

Незыблем их порядок.
Извечен ход времен.
Да будет так же сладок
И нерушим твой сон.

Мирами правит жалость,
Любовью внушена
Вселенной небывалость
И жизни новизна.

У женщины в ладони,
У девушки в горсти
Рождений и агоний
Начала и пути.


ЕДИНСТВЕННЫЕ ДНИ

На протяженье многих зим
Я помню дни солнцеворота,
И каждый был неповторим
И повторялся вновь без счета.

И целая их череда
Составилась мало-помалу -
Тех дней единственных, когда
Нам кажется, что время стало.

Я помню их наперечет:
Зима подходит к середине,
Дороги мокнут, с крыш течет
И солнце греется на льдине.

И любящие, как во сне,
Друг к другу тянутся поспешней,
И на деревьях в вышине
Потеют от тепла скворешни.

И полусонным стрелкам лень
Ворочаться на циферблате,
И дольше века длится день,
И не кончается объятье.
1959

[PrincesMargaret]

Борис, обещенные стихи для Вас - не мои, правда, но про Неву и Фонтанку. ( Но зачем писать стихи, когда другими все и так сказано?)

Чужие города

Принесла случайная молва
Милые, ненужные слова:
"Летний сад, Фонтанка и Нева".

Вы слова залетные, куда?!
Тут шумят чужие города,
И чужая плещется вода,
И чужая светится звезда.

Вас ни взять, ни спрятать, ни прогнать...
Надо жить, не надо вспоминать,
Чтобы больно не было опять,
Чтобы сердцу больше не кричать.

Это было, было и прошло
Все прошло, и вьюгой замело.
От того так пусто и светло...

Вы слова залетные, куда?!
Тут живут чужие господа,
И чужая радость и беда.
И мы для них чужие навсегда!..

1936

[Shady Man]

ну вот, например.

Гладиаторы.

Простимся.
До встреч в могиле.
Близится наше время.
Ну, что ж?

Мы не победили.
Мы умрем на арене.
Тем лучше.
Не облысеем
от женщин, от перепоя.

...А небо над Колизеем
такое же голубое,
как над родиной нашей,
которую зря покинул
ради истин,
а также
ради богатства римлян.

Впрочем,
нам не обидно.
Разве это обида?
Просто такая,
видно,
выпала нам
планида...

Близится наше время.
Люди уже расселись.
Мы умрем на арене.

Людям хочется зрелищ


Иосиф Бродский.


Памятник.

Поставим памятник
в конце длинной городской улицы
или в центре широкой городской площади,
памятник,
который впишется в любой ансамбль,
потому что он будет
немного конструктивен и очень реалистичен.
Поставим памятник,
который никому не помешает.

У подножия пьедестала
мы разобьем клумбу,
а если позволят отцы города, --
небольшой сквер,
и наши дети
будут жмуриться на толстое
оранжевое солнце,
принимая фигуру на пьедестале
за признанного мыслителя,
композитора
или генерала.

У подножия пьедестала -- ручаюсь --
каждое утро будут появляться
цветы.
Поставим памятник,
который никому не помешает.
Даже шоферы
будут любоваться его величественным силуэтом.
В сквере
будут устраиваться свидания.
Поставим памятник,
мимо которого мы будем спешить на работу,
около которого
будут фотографироваться иностранцы.
Ночью мы подсветим его снизу прожекторами.

Поставим памятник лжи.


И. Бродский.

[Jurmala]

Arthur Rimbaud

Ma Bohème (.Fantaisie)

Je m'en allais, les poings dans mes poches crevées ;
Mon paletot aussi devenait idéal ;
J'allais sous le ciel, Muse ! et j'étais ton féal ;
Oh ! là là ! que d'amours splendides j'ai rêvées !

Mon unique culotte avait un large trou.
- Petit-Poucet rêveur, j'égrenais dans ma course
Des rimes. Mon auberge était à la Grande Ourse.
- Mes étoiles au ciel avaient un doux frou-frou

Et je les écoutais, assis au bord des routes,
Ces bons soirs de septembre où je sentais des gouttes
De rosée à mon front, comme un vin de vigueur ;

Où, rimant au milieu des ombres fantastiques,
Comme des lyres, je tirais les élastiques
De mes souliers blessés, un pied près de mon coeur !


Le Coeur Volé

Mon triste coeur bave à la poupe,
Mon coeur couvert de caporal :
Ils y lancent des jets de soupe
Mon triste coeur bave à la poupe :
Sous les quolibets de la troupe
Qui pousse un rire général,
Mon triste coeur bave à la poupe,
Mon coeur couvert de caporal.

Ithyphalliques et pioupiesques
Leurs quolibets l'ont dépravé.
Au gouvernail, on voit des fresques
Ithyphalliques et pioupiesques.
O flots abracadabrantesques
Prenez mon coeur, qu'il soit lavé.
Ithyphalliques et pioupiesques
Leurs quolibets l'ont dépravé !

Quand ils auront tari leurs chiques
Comment agir, ô coeur volé ?
Ce seront des hoquets bachiques
Quand ils auront tari leurs chiques
J'aurai des sursauts stomachiques
Moi, si mon coeur est ravalé:
Quand ils auront tari leurs chiques,
Comment agir, ô coeur volé ?


Mai 1871.

[Naktis]

2PrincessMargaret:
а чье же ето ?
Блох ? или нет ?

[PrincesMargaret]

Naktis, автор песни - поэтесса Раиса Блох, песня написана в 1936 году.
БЛОХ РАИСА НОЕВНА (р. 1899 г. СПб. - 1943, концлагерь в Германии ) – русская поэтесса. Отец – Ной Львович (присяжный поверенный). Уже в гимназии Раиса проявляла интерес и способности к языкам, литературе и истории. В 1912 году, после смерти отца, Раиса с матерью переехала в Петербург, где уже жил брат Яков (театровед, переводчик и издатель), который в 1918 году создал издательство "Петрополис". В 1917 году Раиса с женой брата Еленой провела некоторое время в тюрьме за революционную агитацию. В 1919 году она поступила в Петроградский университет на историческое отделение, параллельно занималась в переводческой студии М. Лозинского, в это же время она начала писать первые стихи, осенью 1920 года была принята во Всероссийский союз поэтов.

В 1922 году Раиса Блох вместе с семьей брата Якова уехала в Германию и поселилась в Берлине, куда брат перевел свое издательство и где с 1924 года начинает издательскую деятельность. В 1928 году Раиса окончила Берлинский университет, защитила диссертацию, издала дебютную книгу стихов «Мой город», затем работала в издательстве "Monumenta Germaniae Historica" до весны 1933. В это же время Раиса познакомилась с поэтом Михаилом Горлиным, они совместно перевели на немецкий стихи Есенина и Ахматовой, написали (по-немецки) детские сказки под псевдонимом Мираев (Миша-Рая). В 1933 Раиса переехала в Париж, в январе следующего года она перешла на работу в журнал "Revue de l'histoire de la pharmacie". В ноябре 1935 года Раиса Блох и Михаил Горлин поженились, в декабре 1936-го у них родилась дочь Дора. В это же время Раиса выпускает книгу стихов "Тишина", а через два года в Брюсселе вышел сборник ее стихов "Заветы". 14 мая 1941 года Горлин был арестован фашистами как еврей и отправлен в лагерь Питивье, затем его переправили в Силезию, где он погиб в 1943 году.

В 1942 году умерла дочь Дора. Блох пыталась выехать в Швейцарию в ноябре 1943 года, но ее задержали швейцарские пограничники. Раиса после смерти дочери выглядела такой изможденной, что пограничники никак не могли сличить ее лицо с фотографией и, в конце концов, выдали немцам.
Блох отправили сначала в Дранси, потом в другой концлагерь, где ее жизнь прервалась, до конца жизни у нее был советский паспорт.
Дата ее смерти - условна.
В конце ХХ века Римский Папа Иоанн Павел II не зря попросил прощения не только за жестокости крестоносцев и инквизиторов, но и за предательство многих евреев французскими католиками.

[Naktis]

ПринцесМаргарет,

ага
псиб

[Maina]

silentium* (Ф.Тютчев)

Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои -
Пускай в душевной глубине
Встают и заходят оне
Безмолвно, как звезды в ночи,-
Любуйся ими - и молчи.

Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймёт ли он, чем ты живёшь?
Мысль изречённая есть ложь.
Взрывая, возмутишь ключи,-
Питайся ими - и молчи.

Лишь жить в себе самом умей -
Есть целый мир в душе твоей
Таинственно-волшебных дум;
Их оглушит наружный шум,
Дневные разгонят лучи,-
Внимай их пенью - и молчи!..

* Молчание! (лат.).

[Caramelitta]

Снова весна
слова А. Макаревич

Мы прошли по кругу, сменив сотню вер, и круг замкнулся опять.
Кто нам скажет, во что нам верить еще?
Я бегу так быстро, что ангел мой уже не в силах меня догнать,
И я слышу как он тяжело и часто дышит в мое плечо.

Это снова Весна!
Снова время никчемных надежд,
Снова тихая-тихая песня над городом слез.
Отвори мне окно,
И впусти этот призрачный свет,
Мы почти на краю,
Кто же снова надежду принес ?

Нас давили катком, и сгребали совком, и по книгам учили любить,
Но мы верили, что у причала нас ждут корабли.
Мне не страшно, что каждый третий может случайно меня убить,
Я вот только боюсь, что впервые в жизни не чувствую к ним любви.

Только снова Весна !
Снова время никчемных надежд,
Снова тихая-тихая песня над городом слез.
Отвори мне окно,
И впусти этот призрачный свет,
Мы почти на краю,
Кто же снова нам в сердце
Шальную надежду принес ?

Это снова Весна !
Снова время никчемных надежд,
Снова тихая-тихая песня над городом слез.
Отвори мне окно,
И впусти этот призрачный свет,
Мы уже на краю,
Кто же снова нам в сердце
Шальную надежду принес ?

[svinka]

Сохнет стаявшая глина,
На сугорьях гниль опенок.
Пляшет ветер по равнинам,
Рыжий ласковый осленок.

Пахнет вербой и смолою.
Синь то дремлет, то вздыхает.
У лесного аналоя
Воробей псалтырь читает.

Прошлогодний лист в овраге
Средь кустов — как ворох меди.
Кто-то в солнечной сермяге
На осленке рыжем едет.

Прядь волос нежней кудели,
Но лицо его туманно.
Никнут сосны, никнут ели
И кричат ему: «Осанна!»

С.Есенин

[Svet]

Легкомыслие!- Милый грех,
Милый спутник и враг мой милый!
Ты в глаза мне вбрызнул смех,
и мазурку мне вбрызнул в жилы.

Научив не хранить кольца,-
с кем бы Жизнь меня ни венчала!
Начинать наугад с конца,
И кончать еще до начала.

Быть как стебель и быть как сталь
в жизни, где мы так мало можем...
- Шоколадом лечить печаль,
И смеяться в лицо прохожим!

Марина Цветаева

[Svet]

Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.

Застынет всё, что пело и боролось,
Сияло и рвалось:
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.

И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет всё — как будто бы под небом
И не было меня!

Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой,

Виолончель и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
— Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!

К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?! —
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.

И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто — слишком грустно
И только двадцать лет,

За то, что мне прямая неизбежность —
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,

За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
— Послушайте! — Еще меня любите
За то, что я умру.

Марина Цветаева

[Svet]

Кто создан из камня, кто создан из глины,-
А я серебрюсь и сверкаю!
Мне дело - измена, мне имя - Марина,
Я - бренная пена морская.

Кто создан из глины, кто создан из плоти -
Тем гроб и нагробные плиты...
- В купели морской крещена - и в полете
Своем - непрестанно разбита!

Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети
Пробьется мое своеволье.
Меня - видишь кудри беспутные эти?-
Земною не сделаешь солью.

Дробясь о гранитные ваши колена,
Я с каждой волной - воскресаю!
Да здравствует пена - веселая пена -
Высокая пена морская!

Марина Цветаева

[Трень-Брень]

Ох, столько замечательной поэзии. Спасибо.
Всю тему (извиняюсь) не хватло сил дочитать.

Своё, пожалуй, любимое - помещу.
Ну и конечно - избранное.

Юнна Мориц.

Мое созвездье - Близнецы,
Моя стихия - воздух.
Меркурий, сердолик, среда
Приносят мне удачу.
И, как считают мудрецы,
Такой расклад на звездах -
Что в среду или никогда
Я что-нибудь да значу.

Меркурий плавает во мгле,
А сердолик - в Тавриде,
А на земле - моя среда
Приносит мне удачу.
И в среду - я навеселе,
Я в среду - в лучшем виде,
Ах, в среду или никогда
Я что-нибудь да значу!

И если кто-нибудь отверг
В издательстве мой сборник,
Когда была я молода
И жизнь вела собачью, -
Так значит, было то в четверг,
В четверг или в во вторник, -
Ведь в среду или никогда
Я что-нибудь да значу.

Когда в один из прочих дней
Я стану легким светом,
Где в роге Млечного Пути
Пылает спирт созвездий, -
Тогда я напишу ясней
Об этом же, об этом, -
Откройся, третий глаз, прочти
Мои благие вести!

x x x

Походил со мной на базары,
Постирал со мною пеленки,
Потаскал со мной чемоданы
И растаял как дым во мраке.
И сказал он: - ты мне не пара,
Ты со мною одной силенки.
На тебе заживают раны -
Как на собаке.

Я сто лет его не видала.
Я сто лет прожила с другими,
Я забыла глаза и голос,
И улыбок его косяки.
Я и дня по нем не страдала!
Ни товарищи, не враги мы,
Но лицо мое раскололось
От ярости на куски.

Возвратился ко мне он старый,
Возвратился уже не звонкий,
Возвратился уже не пьяный
От надежд - не горящий факел.
И сказал: - я тебе не пара.
Не имею твоей силенки.
Не на мне заживают раны -
Как на собаке.

Я сто лет его не видала.
Я сто лет прожила с другими.
Я забыла глаза и голос,
И улыбок его косяки.
Я и дня по нем не страдала!
Ни товарищи, не враги мы,
Но лицо мое раскололось
От радости на куски.

x x x

Если б я тебя любила,
Ты бы знал об этом вечно.
Все, к кому такое было,
Подтвердят чистосердечно,

Что любовь моя имеет
Исключительные знаки
И не знать о ней не смеют
Даже светоч в зодиаке!

Млечный Путь - с пеленок, с детства
Стал ей скатертью-дорогой:
У меня такие средства
Связи близкой и далекой.

Это, друг, невероятно -
Чтобы я тебя любила,
Но ключи от снов забыла
И ни с чем ушла обратно!

Если б я тебя любила,
Ты бы знал об этом вечно.
Все, к кому такое было,
Подтвердят чистосердечно.

x x x

Та ведь боль еще и болью не была,
Так... сквозь сердце пролетевшая стрела,
Та стрела еще стрелою не была,
Так... тупая, бесталанная игла,
Та игла еще иглою не была,
Так... мифический дежурный клюв орла.
Жаль, что я от этой боли умерла.
Ведь потом, когда воскресла, путь нашла, -
Белый ветер мне шепнул из-за угла,
Снег, морозом раскаленный добела,
Волны сизого оконного стекла,
Корни темного дубового стола, -
Стали бить они во все колокола:
"Та ведь боль еще и болью не была,
Так... любовь ножом по горлу провела".



***

Вот одно из моих самых-самых любимейших стихотвoрений Юнны Мориц.

ОБьЯСНЕНИЕ В ЛЮБВИ.

Х. Энгельбрехт.


Мой друг, мой безумный, мой свет голубой,
Умчалась бы я в понедельник с тобой
Туда, где в классической синей ковбойке
Поет у костра синеглазый ковбой!

Во вторник бы сделалась я мотыльком,
Тебя догнала бы на судне морском.
На мачте бы я трепыхалась до Гавра,
А в Гавре бы шла за тобой босиком!

И в среду не поздно, и в среду могла б
Умчаться туда, где растет баобаб.
Могла бы я стать одуванчиком в среду,
Он чудно летает и духом не слаб.

В четверг замечательно рухнуть в прибой
И вынырнуть где-нибудь рядом с тобой,
Ну, в солнечной Греции, в облачной Швеции,
Обнятьсяч навек м смешаться с толпой.

А в пятницу! В пятницу гуси летят
И лебеди тоже - куда захотят!
На лебеде-гусе тебя догнала бы
В пампасах, где ветры, как воры, свистят!

И даже в субботу не поздно ничуть
Пуститься в такой обольстительный путь
И шепотом в Лувре к тебе обратиться:
"Я - здесь, я - всегда и везде, не забудь!"

Но мне в воскресенье приятней всего
В кофейне на Рейне, где много всего,
За столик присесть, где с коварной подружкой
Гуляешь и ждешь меня меньше всего.

Умчалась бы я за тобой в города,
В пампасы и в прерии, в кое-куда...
Но сколько селедок, морковок, петрушек
Кудыкнут: - Куда ты???
- Нет, я никуда...

***

СТРОФА

Косточкой вишневой -
В мякоти заката...
Все, что стоит жизни, -
Очень облакато.


Ю. Мориц.

***

Etc. etc. etc.

Словом, можно бесконечно и без устали "читать " волшебные эти строки.

[Трень-Брень]

P.S. А вот здесь - переведённые на музычку строчки Х. Энгельбрехт, переведённые Юнной Мориц.

Славно.

Я ЗДЕСЬ ( версия "Бигуди")

http://www.bigoudi.ru/fileadmin/user_upload/mp3/1-03%20-%20i'm%20here.mp3

[Трень-Брень]

СЕРДЦЕ ТИХО ПЛАЧЕТ...

Из Верлена

Il pleut doucement sur la ville.
A. Rimbaud

Сердце тихо плачет,
Словно дождик мелкий,
Что же это значит,
Если сердце плачет?

Падая на крыши,
Плачет мелкий дождик,



Плачет тише, тише,
Падая на крыши.

И, дождю внимая,
Сердце тихо плачет,
Отчего — не зная,
Лишь дождю внимая.

И ни зла, ни боли!
Все же плачет сердце,
Плачет оттого ли,
Что ни зла, ни боли?...(c)

Илья Эренбург.

[svinka]

А вот то же стихотворение Верлена
Il pleure dans mon coeur

Il pleure dans mon coeur
Comme il pleut sur la ville ;
Quelle est cette langueur
Qui pénètre mon coeur ?

Ô bruit doux de la pluie
Par terre et sur les toits !
Pour un coeur qui s'ennuie,
Ô le chant de la pluie !

Il pleure sans raison
Dans ce coeur qui s'écoeure.
Quoi ! nulle trahison ?...
Ce deuil est sans raison.

C'est bien la pire peine
De ne savoir pourquoi
Sans amour et sans haine
Mon coeur a tant de peine !



но в другом переводе -

Б. Пастернак

И в сердце растрава,
И дождик с утра.
Откуда бы, право,
Такая хандра?

О дождик желанный,
Твой шорох – предлог
Душе бесталанной
Всплакнуть под шумок.

Откуда ж кручина
И сердца вдовство?
Хандра без причины
И ни от чего.

Хандра ниоткуда,
Но та и хандра,
Когда не от худа
И не от добра.

***
В. Брюсов

Небо над городом плачет,
Плачет и сердце мое.
Что оно, что оно значит,
Это унынье мое?

И по земле, и по крышам
Ласковый лепет дождя.
Сердцу печальному слышен
Ласковый лепет дождя.

Что ты лепечешь, ненастье?..
Сердца печаль без причин…
Да! ни измены, ни счастья –
Сердца печаль без причин.

Как-то особенно больно
Плакать в тиши ни о чем.
Плачу, но плачу невольно,
Плачу, не зная о чем.

[Трень-Брень]

Н. Гумилёв.

Нет в поэзии более яркого представителя течения акмеизма, чем Гумилёв, с его чувственной пластически-вещной ясностью образа и точностью, чеканностью поэтического слова.

( Ну разве что ещё - А. Ахматова и О. Мандельштам. Тоже - нежно почитаемые и читаемые . )
***

Ягуар.

Странный сон увидел я сегодня.
Снилось мне, что я сверкал на небе,
Но что жизнь, чудовищная сводня,
Выкинула мне недобрый жребий.

Превращен внезапно в ягуара,
Я сгорал от бешеных желаний,
В сердце — пламя грозного пожара,
В мускулах — безумье содроганий.

И к людскому крался я жилищу
По пустому сумрачному полю
Добывать полуночную пищу,
Богом мне назначенную долю.

Но нежданно в темном перелеске
Я увидел нежный образ девы



И запомнил яркие подвески,
Поступь лани, взоры королевы.

«Призрак Счастья, Белая Невеста...» —
Думал я, дрожащий и смущенный,
А она промолвила: «Ни с места!»
И смотрела тихо и влюбленно.

Я молчал, ее покорный кличу,
Я лежал, ее окован знаком,
И достался, как шакал, в добычу
Набежавшим яростным собакам.

А она прошла за перелеском
Тихими и легкими шагами,
Лунный луч кружился по подвескам,
Звезды говорили с жемчугами.(c)



***

Жираф



Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.

Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.

Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полет.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.



Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про черную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.

И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав..
Ты плачешь? Послушай... далёко, на озере Чад

Изысканный бродит жираф(c)

[yatka]

мне очень нравится Сергей ЕСЕНИН и одно из моих самых любимых стихотворений
ПИСЬМО МАТЕРИ
Ты жива еще, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
Пусть струится над твоей избушкой
Тот вечерний несказанный свет.

Пишут мне, что ты, тая тревогу,
Загрустила шибко обо мне,
Что ты часто ходишь на дорогу
В старомодном ветхом шушуне.

И тебе в вечернем синем мраке
Часто видится одно и то ж:
Будто кто-то мне в кабацкой драке
Саданул под сердце финский нож,

Ничего, родная! Успокойся.
Это только тягостная бредь.
Не такой уж горький я пропойц.
Чтоб, тебя не видя, умереть.

Я по-прежнему такой же нежный
И мечтаю только лишь о том,
Чтоб скорее от тоски мятежной
Воротиться в низенький наш дом.

Я вернусь, когда раскинет ветви
По-весеннему наш белый сад.
Только ты меня уж на рассвете
Не буди, как восемь лет назад.

Не буди того, что отмечталось,
Не волнуй того, что не сбылось, -
Слишком раннюю утрату и усталость
Испытать мне в жизни привелось.

И молиться не учи меня. Не надо!
К старому возврата больше нет.
Ты одна мне помощь и отрада,
Ты одна мне несказанный свет.

Так забудь же про свою тревогу,
Не грусти так шибко обо мне.
Не ходи так часто на дорогу
В старомодном ветхом шушуне.

[yatka]

а еще вот это! Всемои любимые стихи я знаю наизусть.
**********************
Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.

Ты теперь не так уж будешь биться,
Сердце, тронутое холодком,
И страна березового ситца
Не заманит шляться босиком.

Дух бродяжий! ты все реже, реже
Расшевеливаешь пламень уст
О, моя утраченная свежесть,
Буйство глаз и половодье чувств!

Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя, иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.

Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льется с кленов листьев медь...
Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.
**************************


и вот это,последнее мое любимое
******************
Выткался на озере алый свет зари.
На бору со звонами плачут глухари.

Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло.
Только мне не плачется - на душе светло.

Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,
Сядем в копны свежие под соседний стог.

Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
Хмельному от радости пересуду нет.

Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,
Унесу я пьяную до утра в кусты.

И пускай со звонами плачут глухари,
Есть тоска веселая в алостях зари.