Сальваторе Адамо

[amorine]

К Новому году последний «кролик из шляпы» -статья из Литературной газеты.
Насколько помню, начало 80-х. Надо бы напомнить, что «Литературная газета» или ЛГ была одной из самых популярных в СССР, выходило 16 полос двумя отдельными книжками. Первая половина с 1 по 8 это литературная часть, с 9по 15 публицистика, а 16 «Клуб «12 стульев»» и «Рога и копыта», это то самое место откуда потом вышли юмористические передачи, начиная с Вокруг смеха.

Данная статья была расположена на последней странице первой части – восьмой. У нее не сохранилось названия. Но, наверняка было что-то выспренное, иначе бы я его не вырезала.
Это - «дубль» из случайно уцелевшего и фото не родное, а переснятое из румынского журнала, но вот так оно сохранилось, так и оставляю.





Часть 1 (источник «Литературная газета, 80-е)

У стойки бара в холле фирмы звукозаписи «Россель стереосон» худощавый молодой человек с ниспадающими на плечи волнистыми волосами потягивал через соломинку зеленоватую шипучку. Лицо его было настолько знакомо, что сразу вспомнилось людское море в Лужниках, одинокая, хрупкая, совсем мальчишеская фигурка на эстраде, песня, покорившая зал...
— О. Лужники!.. — вздохнул Адамо, когда нас представили друг другу. — Вы знаете, я объехал полсвета и не могу пожаловаться на холодный прием. Но такого душевного подъема, который был в Москве, мне не пришлось испытать нигде.
— А почему, как вы думаете, Сальваторе?
— Понимаете, люди шли на концерт не просто для того, чтобы получить удовольствие. Послушать мелодичные песенки и разойтись. Нет, это было что-то совсем другое — какой- то особый, волнующий праздник, возвышенную атмосферу которого я чувствовал каждый раз во время моего советского турне... Смешно приписывать все заслуги себе: то же самое чувствовали (я сам это слышал от них) и Беко, и Азнавур, и Брель. Значит, дело не в исполнителе...
Я попробовал уточнить:
— Не только в исполнителе...
— Пусть так: не только... Но без соавторства публики песни не существует. Ведь песня не может рассчитывать на то, что, не понятая сегодня, она зазвучит завтра. Если ее приняли сразу, у нее еще есть какая-то надежда пережить свое время. Но если ее не поют сегодня, то завтра уже не запоют. Песни пишут для современников, потомки отбирают лучшее из того, что уже отобрано их предшественниками.
Что касается Адамо, то современники «отобрали» уже многое из того, что успел создать этот талантливый композитор, поэт и исполнитель, скромный бельгийский паренек, вошедший в большую семью французских шансонье. Его пластинки давно ведут счет на миллионы. Его концерты проходят с триумфальным успехом по всему миру. В огромном потоке эстрадной индустрии его песни выделяются лиричностью, искренностью, теплотой — наверно, поэтому они и находят отзвук у миллионов людей подчас не понимающих слов, но безошибочно «угадывающих» чувства, которые хотел выразить автор.
— И все-таки жаль, что слова моих песен большинству недоступны. Без слов — ну, какая же это песня? Тем более французская... Можно, конечно, перевести содержание, но оно мало что объяснит. Важны каждое слово, интонация, краска... Без тончайших нюансов, понятных французу, наши песни многое теряют. — Он напевает несколько строк из своих популярнейших шлягеров. — Ну вот... Попробуйте пересказать это своими словами, и от песни ничего не останется. Почти ничего... В настоящей песне все спаяно воедино. А если это некое сооруженьице из различных деталек, где одна получше, другая похуже, тогда это, извините, не песня. Не знаю что, но не песня...