Каннский кинофестиваль

[Boris]

"Известия", 27 мая

Полански обошел Сокурова

В воскресенье поздно вечером стали известны результаты Каннского кинофестиваля. Накануне поползли слухи, что победит фильм Романа Полански "Пианист". Им мало кто поверил. Канн всегда полнится версиями, но они никогда не подтверждаются. Кто именно получит "Золотую пальмовую ветвь", всегда становится известно лишь в последний момент.

Победа Полански, хоть он и классик, казалась нелогичной. Канн в отличие от других фестивалей не награждает за выслугу лет. Он старается поощрять и моделировать "кинематограф будущего". А фильм Полански "Пианист" - о семье гениального музыканта-еврея, оказавшейся в Варшавском гетто, - профессиональный, и не более. Правильный, традиционный, с массой предсказуемых сцен. Да, тема. Но "Список Шиндлера" несравнимо сильнее. Вдобавок, думалось, что такой глава жюри, как радикал Дэвид Линч, никак не может принять традиционное и абсолютно не каннское решение.

Финны, однако, ставившие на своего классика, любимца журналистов Аки Каурисмяки с его смешным и трогательным (как всегда у Каурисмяки) "Человеком без прошлого", расстроились всерьез.

Но проход звезд на церемонию закрытия по каннской лестнице с ходу убедил в том, что все слухи справедливы. В Канне очень многое можно понять по тому, кто и в каком порядке поднимается в заключительный вечер по лестнице. Сначала, к восторгу наблюдавшей за действием прессы, по лестнице с рок-н-ролльной пританцовкой поднялся Аки - в своем репертуаре, без галстука и, кажется, навеселе. Ага, значит, выиграет. Шли другие звезды, Полански было не видать. Вдруг мелькнул его главный актер Эдриен Броуди. За лучшую мужскую роль получит? И вдруг на тебе! Полной командой, после всех, замыкая шествие, со знаменитой последней женой Эммануэль Сенье пошел Полански! Все. Дело сделано.

Наших, увы, на лестнице не было. На самом-то деле я был уверен, что Сокурову как минимум вручат так называемый технический приз (весьма почетный), ведь почти вся мировая пресса написала о том, что "Русский ковчег" - технологический прорыв в кинематографе. Но этого приза, как выяснится потом, в этом году не было вообще.

Вернемся к лестнице. Звезд было редкостно много. Прошла Жюльетт Бинош с очень сильно накрашенными глазами и в открытом черном платье. Прошло все жюри, и Линч шествовал под руку с Шарон Стоун, державшейся очень строго, сохраняя сверхинтеллектуальное выражение глаз, которые прямо-таки демонстрировали всем ее легендарный ум (нет, все-таки роскошная женщина!). На Шарон было платье с открытой спиной (заранее известно, что от "Армани") и преогромнейшие, ромашкой, серьги с бриллиантами (заранее известно, что от официального партнера фестиваля Chopard - изготовителя "Золотой пальмовой ветви"). Вообще, очень многие каннские звезды, вплоть до президента фестиваля Жиля Жакоба, носили одежду от "Армани" и драгоценности от Chopard.

Под визг зрителей явились Антонио Бандерас и Мелани Гриффит. К пущей коллективной радости они пошли в народ - раздали автографы. Антонио был не в бабочке, а в светлом галстуке. Когда он снял черные очки, все увидели его красные от бесчисленных интервью глаза. Мелани театрально демонстрировала на лестнице любовь к мужу, а потом - опять же на публику - чуть задержалась и театрально-доброжелательно пообщалась с шедшей сзади Ребеккой Ромийн-Стамос, новой звездой, с которой Антонио снялся в фильме Брайана Де Пальмы Femme Fatale. И совсем она, короче, не ревнует Антонио к этой Ребекке. И очень в своем Антонио уверена. Обе были выше Антонио на полголовы, впрочем, из-за высоких каблуков.

Наконец, появились звезды фильма закрытия - внеконкурсной работы Клода Лелуша "Итак, леди и джентльмены" - Патрисия Каас и Джереми Айронс. Оба в светлом. Айронс - в какой-то навороченной рубашке. Сам фильм - традиционную для Лелуша историю романтических взаимоотношений мужчины и женщины, которая не заканчивается ничем, - можно считать еще и комедией. Айронс там - вор высокого полета, переодевающийся для этих целей в различные одежды, включая женские. Каас, посмотреть на которую во время ее пресс-конференции ваш корреспондент ходил накануне специально, идя по лестнице, снимала толпу и фотографов на цифровую камеру.

Церемонию закрытия, как и открытия, вела Виржини Ледуайен, на сей раз вся в черном, сдержанная и интеллигентная, словно Шарон Стоун. Та вышла на сцену как член жюри самоуверенной, почти высокомерной походкой. Забавно (особенно для Франции с ее регулярными обвинениями в антисемитизме) и то, что Дэвида Линча Ледуайен отчетливо представила Давидом.

Про основные призы. Оставив за кадром малозначимые награды в секциях "Синефаундейшн" (двух-трехчастевки начинающих режиссеров, среди которых был и "Вальс" нашего Эдгара Бартенева), "Короткометражки" и "Золотая камера" (приз за лучший дебют), обратимся к призам главным в порядке их значимости.

Специально изобретенный приз 55-го Каннского фестиваля получил "Боулинг для Колумбайна" канадца Майкла Мура. Приз вручала звезда линчевского "Малхолланд Драйва" Наоми Уоттс, увы, совсем не такая прекрасная, как в фильме. Мур, сделавший картину о культе и культуре жестокости в Америке, сказал, что ее было непросто завершать после 11 сентября, а затем перешел на французский, произнося по фразе в минуту. Это произвело такое воздействие на аудиторию, что все последующие награжденные, к смеху зала, непременно шутили, что, к счастью, имели плохих учителей французского, или приносили извинения за то, что тоже перейдут на язык Канна.

Приз жюри (почетный, но второстепенный), который вручала по-прежнему потрясающая Энди Макдауэлл, обрел палестинец Илья Сулейман за фильм "Священная интервенция", отхвативший накануне и приз кинопрессы ФИПРЕССИ. Увидев на сцене Сулеймана, прекрасно говорящего по-английски и, по всем признакам, западного человека, я лишний раз убедился, как умно он "развел" братьев-кинокритиков. Нет-нет, правда - умнейший человек. Фильм сделан так, словно Сулейман над палестино-израильским конфликтом. Это вроде как вообще театр абсурда. "Священную интервенцию" все как один сравнивают со сверхабсурдными "Песнями со второго этажа" шведского классика Роя Андерсона. Сулейман покупает аудиторию этим абсурдом, а дальше - тонко, расчетливо - выдает такую палестинскую идеологию, что оторопь берет (израильтяне - солдафонское быдло, палестинцы - красивые совершенные интеллектуалы, за которыми Бог и правда). Кульминация фильма, которую все тоже воспринимают как абсурд, начинается с того, что тупой израильский спецназ тренируется в стрельбе по мишеням, изображающим палестинских женщин. Куда круче. А дальше вроде как стеб. В Европе, и особенно Франции, где пропалестинские настроения весьма сильны, очень довольны.

Поощрительный приз за сценарий получил социальный режиссер из Англии Кен Лоуч за "Хорошо быть шестнадцатилетним". У Лоуча куча каннских призов, но главного нет. Левые европейские критики давно мечтают, чтобы каннская программа наконец оказалась слабой и у Лоуча не было конкурентов.

Приз за лучшую режиссуру вручал мэтр профессии Педро Альмодовар. Приз поделили между двумя фильмами со смешно похожими названиями: "Пьяный от женщин и живописи" корейского мэтра Квон-таек Има и "Любовь, опьяненная пуншем" нового американского мэтра (автора "Ночей в стиле буги" и "Магнолии") Пола Томаса Андерсона. Фильмы соответственно про творчество и про инфантильность мужчин, которым нужна жена-мама.

Приз за лучшую женскую роль (вручал Джереми Айронс) достался Кати Оутинен из "Человека без прошлого" Аки Каурисмяки. Зал устроил овацию. Приз за лучшую мужскую роль пригласили вручить Кристин Скотт-Томас ("Английский пациент"). Его получил Оливье Гурме из потрясающего (без дураков) под-"догматического" и очень религиозного фильма бельгийских братьев Дарденн "Сын": о плотнике, берущем в подмастерья подростка - убийцу собственного сына. "Сын" лучше предыдущего фильма Дарденнов "Розетта", взявшего в Канне "Золотую пальмовую ветвь". Но наградить его главным призом означало бы придать малознакомым публике Дарденнам вселенскую вечность. Тут всего четыре режиссера побеждали дважды.

Второй по значению Гран-при вышли отдать Антонио с Мелани. Было заранее ясно, что он достанется Аки Каурисмяки с его "Человеком без прошлого". Аки бесцельно пошатался по сцене, вдруг наткнулся на Линча, обнял его, увидел микрофон, заявил, что выражает благодарность самому себе, и свалил со сцены обратно в зал.

Ну и "Золотая пальмовая ветвь" Жюльетт Бинош вручила Полански.
В зале начались и овация, и возмущенные "Бу-у-у!". Никто не заметил, что с помощью Полански французское кино победило в родном Канне третий раз - начиная с 1966 года. В пользу Полански, вероятно, сработало то, что он культовая фигура в Канне (был одним из тех, кто сорвал кинофестиваль 1968 года, а потом, в 1976-м, тут трагически провалился его "Сосед", и с тех пор Полански в Канне не появлялся). И то, что Канн (особенно в присутствии "Священной интервенции") желал извиниться за чересчур пропалестинские настроения во Франции.

Юрий ГЛАДИЛЬЩИКОВ, Канн