Что вы сейчас читаете?

[мэри поппинс]

Читаю одновременно много книг. Полный сумбур. У меня бывает так, пока не приходит время для очередного открытия. Среди прочих та, к которой возвращаюсь время от времени - автобиография Чарльза Чаплина. Мне очень близко все, что создал этот человек. Так уж получилось, что свое знакомство с кинематографом я начала с прочтения в 7-летнем возрасте его сценариев короткометражек. Фильмы его - одни из самых пронзительных и столь простых одновременно.
Мне нравится, как пишет Чаплин. Скорее даже не стиль письма, а то, как ненавязчиво и неприхотливо он описывает свое детство и юность - время полное лишений, страданий, несчастья. Он будто бы говоит: ну да, было тяжко, но ведь это жизнь и другой у меня не было - я барахтался, как мог...

Не могу удержаться и не поместить здесь маленький кусочек из его автобиографии, более точно выражающий то, что я пытаюсь донести:

"... Я уже осознавал, что нищета делает нас отщепенцами. Даже самые бедные ребята по воскресениям ели домашнее жаркое. Домашний обед был ритуалом респектабельности. По этому признаку бедные отличались от нищих. Те, кто по воскресеньям не ел домашнего обеда, были нищими, как мы. Мать посылала меня в ближайшую обжорку купить обед за шесть пенсов (мясо и гарнир из овощей.) И какой же это был стыд - особенно по воскресеньям! Я буквально изводил мать, упрекая ее за то, что она не может приготовить что-нибудь дома, и не желал слушать ее объяснений, что домашняя готовка обходится вдвое дороже.
Однако выиграв в одну счастливую пятницу пять шиллингов на скачках, мать, чтобы доставить мне удовольствие, решила в воскресенье приготовить нам обед дома. В числе прочих деликатесов она купила довольно подозрительный кусок мяса - нечно среднее между говядиной и нутряным жиром. Кусок весил около пяти фунтов и был снабжен этикеткой "для жаренья".
Так как у нас не было своей плиты, мать воспользовалась плитой хозяйки, но, стесняясь часто заходить на кухню, определила "на глазок" время, которое могло понадобиться, чтобы мясо ужарилось. В результате, к нашему великому огорчению, оно "ужарилось" до размера крикетного шара. Тем не менее, несмотря на уверения матери, что с нашими обедами за шесть пенсов гораздо меньше возни и к тому же они гораздо вкуснее, я в полной мере насладился воскресным домашним обедом и почувствовал большое удовлетворение от того, что и у нас все было как у людей."