Родом из СССР

[Димка]

Я б не назвал это ностальгией....
вот сегодня у нас праздник, День Независимости...вчера был салют, сегодня народные гулянья на природе, пикники, пошли погуляли по симпатичной набережной Дадо...посидели, вкусно покушали...попили пива...
Но как то все не так, скучно, рутинно. Вспоминаю как веселились в Союзе, какое-то воодушевление, радость были...
А вот вы, друзья, как веслитесь, радуетесь, ходите ли в гости друг к другу или на "тусовки"(противное слово, кстати)

Тусовка - удел молодежи. Вон она, тусуется за окном, оккупировав все лавочки во дворе. На десять человек - одна бутылка пива, купленная на мелочь, найденную по карманам. Нам, кто постарше, остается только ходить в гости, на свадьбы, дни рождения или... похороны, это как получится. Само собой, на похоронах повеселиться не удается, кроме как пообщаться с давно не виденными дальними и близкими родственниками (на похоронах только и встречаемся), а все остальное по сравнению с советскими временами сильно поубавилось. То ли средств не хватает на частые веселья, то ли времени. Самое интересное, что время сейчас стали ценить, почему-то все оказываются вдруг постоянно занятыми именно в субботу или воскресенье. Остается только посещение родителей или совсем уж близких друзей, да и тех почти нету, а которые уж и на том свете.
Воодушевление и радость конечно, тоже остались, как залог хорошего праздника, хотя и в период тотального обнищания страны. Люблю вспоминать позапрошлогоднюю поездку в одно русское село, где была свадьба в родне жены. Люди живут в основном добычей рыбы, немного скотиной и полем. Народу было много, особенно юных созданий женского полу, 18-20 лет от роду. Очень красивых. Знаете ли, сохранилась у нас по селам этакая первозданная женская красота, которую не смыли ни нашествие варягов из азиатских стран ни оккупация кавказского региона. Красивые создания организовали показ местных сельских мод на конкурсной основе для увеселения подвыпившей сельской же и городской свадебной братии, никакого Кавалли не надо. Все были довольны. Хотя, собственно, столы не отличались изысканностью блюд - в селе люди еще нищее, чем в городе. Порции маленькие, водка попроще, а вместо изысканных вин - настойка рябины на коньяке. Жених с отцом ловили осетров по лицензии, но за последние две недели они поймали только пару небольших рыбин, почему на столах красной рыбы практически и не было, только затерялось тут и там среди ландшафта свадебного стола несколько фарфоровых тарелочек с гордой надписью "Общепит" (помните такие?) и подсохшими кусочками балыка; хотя, если честно, я ждал большего, например, село-то на красной рыбе живет. Но несмотря на это, все равно веселились. Такое уж свойство русского человека - хоть мордой в грязь или штаны с прорехой - а поди ж ты, и тот пошел чесать с присвистом на очередной гулянке, было бы только в душе солнечно.
Те, кого не пригласили, из сельских, стояли скромно за перегородкой, отделяющей зал от входного коридорчика (свадьба проходила в сельской школе, в актовом зале) - женщины, мужчины, дети, много старух, всего человек тридцать. И мне было немного неудобно, например, сидеть как раз напротив перегородки и жевать что-то и пить, когда на свадьбу глазели посторонние люди. Но жена успокоила - сказала, это в селе в порядке вещей, так как равзлекаться, собственно негде и развлечений мало, вот люди и ходят глазеть на свадьбу. Они и не уходили допоздна. Когда мы уезжали со свадьбы, оставались еще самые стойкие... старухи. А вся молодежь, парни, и мужики покрепче - веселились на тонях, шла путина. Оттого и девок на свадьбе было поболее и моему шурину не досталось от местных парней за охоту на юных созданий в складках крепдешина. Впрочем, несколько молодцов все-таки осталось, и я иногда улавливал в темноте блеск их охочих до рукоприкладства глазенок. А шурин, увлеченный своей пассией, не обращал на это внимания, обещал вечную любовь, хотя на утро даже и вспомнил имя красивой молодой девушки с вот такими голубыми глазами и богатым золотом волос до самых плеч. Но всеобщий праздничный настрой смыл все обиды немногочисленных сельских парней. Мы потом уехали, а народ продолжал гулять так, будто это последняя гулянка в его жизни, прекрасно помня, что завтра - опять в поле, в хлев или в море, на рыбу. Завтра тяжкий, почти невыносимый труд за гроши. Но это - завтра, а сегодня - праздник души и тела, не омрачаемый ничем. Такое уж свойство загадочной русской души...
В городе, на семейных праздниках, веселье и радость тоже остались, хотя песен поют все меньше, а все больше ругают местных и всероссийских отцов-основателей, губернаторов, президентов, мэров и сошек попроще, олигархов, кавказцев, дебоширов-соседей, ментов, метких ворон на ветках, над тротуаром, водителей маршруток, продавщиц (традиционно), бешеных собак, производителей водки, покойных секретарей, алкашей, бомжей, бичей и начальство и так далее, кто кого, но все, как водится, единодушно поминают недобрым словом мать собеседника. А тот, напротив, не обижается, а истово поддакивает, да так, что иногда падает лицом в недоеденный салат, который по-современному подкрашен свеклой, и успевает даже всхрапнуть, а чуть позже, вырвавшись из салата, с раскрашенным свеклой лицом, подхватывает вдруг грянувшую песню про то что малым-мало спалось или классическую про мороз. А мне эта бодяга надоедает и я иду спать, объевшись в общем-то неплохой закуски.
На уличных городских праздниках, организованных мэрией, я встречаю до сих пор редкое единодушие толпы, сохранившееся с советских времен. Народ гулять любит. Все от мала до велика участвуют в конкурсах, розыгрышах, толпятся у сцены с баянистами или гитаристами - как когда, усеивают подножный асфальт всяким мусором, упускают шарики с гелием в небо, катают детей на лошадках, детских электромобилях, грызут поп-корн и остывшие шашлыки, покупают всякие цветастые безделушки у лоточников, на которые потом посмотрят дома трезвым взглядом и швырнут с досады в мусорное ведро. Я с женой и дочкой тоже жую, пью, грызу, мусорю, фотографирую цифровиком пейзажи, натюрморты и женские силуэты (исподтишка), все подряд. В общем, это не претерпело изменений абсолютно, но честно говорю, иногда напряженно вглядываюсь в толпу, подозрительно поглядываю на кавказцев, постоянно есть угроза террора. Но несмотря на подсознательный страх, есть некая сила, которая тащит нас на эти уличные праздники - слиться с толпой, почуствовать ее праздничный душевный настрой, порадоваться жизни. Слиться с толпой - это опять же, с советских времен, а порадоваться жизни - это уж личное....