П р и к о л ы

[Monique]

[Monique]

[Monique]

Лыжню! Лыжню!
Вот за что люблю друзей, так это за способность испортить мою жизнь самыми благими намерениями. Стоило вякнуть, что я люблю кошек – нате, получите: лысый котенок страшной породы, девочка. Котенок вырос в кошку, которая жрет только парное мясо, гадит прицельно в ботинки симпатичным мужикам, каждый месяц зовет басом неведомого кошачьего прынца и кусает за голые ноги, беспечно высунутые из-под одеяла. Каждый раз, извиняясь перед гостями за влажную ароматизированную обувь, я с тоской думаю, что лучше сто сервизов, чем одна дурная кошка…
Незадолго до Нового года черт меня дернул ляпнуть про гипотетическую любовь к игрищам на свежем воздухе – лыжам, конькам, сноуборду… Опустив в монологе такую деталь, как отсутствие опыта катания на чем-то сложнее детских лыж, которые привязывались резиночкой к валенкам, я мечтательно рассуждала на тему спорта, мира, «чертовой работы», гиподинамии и прочего. Среди слушателей оказался фанат горнолыжного спорта, который умилился и растрогался, глядя на юную девушку, которая никак не может вырваться покататься на столь любимых ею горных лыжах. Ну как не помочь этой спортсменке, задавленной жизненными обстоятельствами? Он приехал за мной на следующий день и, призрев мое нытье и нежелание расставаться с диваном, за шкирку потащил меня кататься на горных лыжах.
Как я уже сказала, мой лыжный опыт весьма небогат – не считая детского катания, я стояла на этих дурацких деревяшках всего раз в жизни, при сдаче зачета в университете. Мой робкий протест и заявление о том, что я не умею ходить на лыжах был сразу отметен преподавателем: «Мы негра за неделю научили!». Я и научившийся негр сдавали зачет почти четыре часа: мы уничтожили лыжню, сломали каждый по лыже и продлили жизнь всему проффесорско-преподавательскому составу кафедры физподготовки – я подозреваю, что завкафедрой таки описался от смеха когда мы с негром сцепились палками на повороте и вышли из ситуации красиво скользя в шпагате. Горнолыжный же опыт ограничивался просмотром зимней олимпиады и фильмом «Бриджит Джонс. Грани разумного».
Приехав с другом в спортивный парк, мы вышли из машины и пошли в прокат. Меня терзали смутные сомнения по поводу сложности процесса, однако, вспоминая легкость, с коей спортсмены скользили по склонам, я успокаивалась – да чего там, госспидя, ногами раз-раз, и съехала!

Первым сигналом для паники стали негнущиеся ботинки – с грацией робота и задумчивой улыбкой человека в испанском сапоге я протопала к выходу. Рядом воодушевленно сопел товарищ, которого я начинала тихо ненавидеть – вот дурак, чего прицепился!
- Ты как ездишь, плугом или параллельно?

Знать бы, что это такое, я б тебе ответила… Решив, что принцесса «плугом» ездить не может, я весомо бросила:

- Предпочитаю параллельно…

Кто ж знал, что это техника такая, требующая определенного мастерства и тренировки? Дотопали до подъемника, прицепили лыжи. Лыжи стали разъезжаться – сволочные палки, кто только первый додумался такую хрень на ноги одеть?! Силой воли и икроножных мышц удалось доползти до скамейки без приключений – сели, поехали на склон.
Дальше помню смутно – мы доехали, сошли с подъемника, я развернула лыжи вниз и поехала. Вбок. Мое стремительное путешествие закончилось секунды через три в мирном дедушке, отдыхавшем у заборчика. Чертовы лыжи не сломались – пришлось встать, кинуть фразу «Даа… давненько я не стояла на лыжах, все позабывала!», счастливо хихикнуть, глядя на озадаченного друга, кое-как подняться, отскрестись от дедушки и ехать дальше – вниз и, разумеется, вбок. Я приземлилась на задницу примерно через две секунды – приведший меня на эту экзекуцию товарищ уже усвистел вниз и, видимо, ждал, когда я красиво прилечу к нему на параллельных лыжах.

Дальнейшие воспоминания можно представить в виде слайдов: вот я впереди, а лыжи сзади, а теперь ноги с лыжами впереди, а я со всем остальным телом сзади. А вот я, цепляясь зубами за склон, ползу вниз, и, выплевывая снег, думаю о том, как хорошо, что по склону не гуляют какающие собачки и кошечки. Опа! Забор. Как хорошо, что природа снабдила меня таким замечательным амортизатором, как попа…

Через десять минут катания от забора до забора я находилась на середине склона и уже успела заслужить славу чокунтой бабы со странной техникой катания: на меня смотрели с опаской и прежде чем начать скоростной спуск ждали, пока я врежусь в забор и очищу склон от своего присутствия на какое-то время. Через полчаса я поняла, что относительно безболезненно могу кататься по диагонали на корточках, отталкиваясь от снега руками – вызвав шок у окружающих я преодолела таким образом оставшуюся половину склона и запарковалась у очереди на подъемник. Красиво затормозив, передо мной оказался мой друг:

- Я тебя потерял! У тебя сколько подъемов осталось?!
- эээ… да все уже закончились, я поехала переодеваться…
- Да?! Уже откаталась?! Лихо ты! Ну хотя с твоей техникой, конечно… Склон не понравился, да?

- О да! Не понравился вообще, отвратительный склон! Я, пожалуй, пойду в кафе подожду, что-то меня вообще не проперло тут кататься, не поеду больше.

- Да?.. Извини, я хотел как лучше…

Мы ехали домой молча, он терзался мыслями о том, что притащил горнолыжную принцессу в недостойное место, я же сосредоточенно старалась скрыть свои ощущения от сидения на гигантском синяке, в который превратилась моя задница.

Через неделю общая знакомая передала мне, что Сережа был восхищен моей техникой катания и даже дал мои координаты чайникам. Когда эти люди позвонили я разглядывала лиловое полупопие в зеркале и думала о том, что врать и хвастаться нехорошо…

Писала не я)

[Monique]