Чукча-читатель

[Vishenka]

Для предстоящего книжного клуба я прочла книгу Рассела Шорто о Манхеттене "Остров посередине мира. Эпическая история о голландском Манхеттене и забытой колонии, сформировавшей Америку" [Russell Shorto. The island at the center of the world. The epic story of Dutch Manhattan & the forgotten colony that shaped America].
Книга свеженькая - 2004 года.

Собственно, книга противоречит общепринятой (официальной в США) версии истории, согласно которой свет европейской цивилизации был принесен в новооткрытые земли англичанами, и является гимном голландцам. Основана она частично на архивных работах с голландскими документами 17 века, переводимыми в библиотеке штата Нью-Йорк ученым по фамилии Геринг.
Однако для связного рассказа о том времени автор не смог обойтись без портрета эпохи с вовлечением главных действующих лиц тогдашней мировой политики - испано-голландских отношений, гражданской войны в Англии и последующих сменах монархов и династий на троне, географических открытий.

Главных героя в книге два (если не считать острова): управляющий американским отделением нидерландской Вест-Индской Компании Питер Стайвесант, чьим именем называется до сих пор один из городских районов города Нью-Йорка и забытый историей первый представитель закона и активный гражданин Эдриен ван дер Донк.
Конфликтов и в окружающем мире хватало в 17 веке, но содержание книги во многом построено на противостоянии этих двух главных героев.

Начинается повествование с описания открытия Манхеттена и окрестностей Генри Гудзоном и итальянцем Каботом под эгидой голландской Вест-Индской Компании в самом начале 17 века, а заканчивается 1665 годом - изгнанием голландцев с Манхеттена и переходом его в руки англичан. Шорто утверждает, что главные черты, отличающие Нью-Йорк и Манхеттен от других городов Америки - мультикультурализм, плюрализм и толерантность - берут начало не в традиции английских пуритан-пилигримов, как утверждает официальная история, а в среде голландских кальвинистов. Доказывает он это тем, что пуритане жестко и жестоко преследовали религиозных диссидентов - квакеров, лютеран, а сбегали они как раз в голландские владения, отличающиеся бОльшей терпимостью.

Шорто интересно обсуждает вопрос: почему английский язык завоевал мир, а голландский - нет, хотя империи эти в 17 веке были противниками одного калибра. По его версии голландцы устраивали в колониях укрепленные форты, в которых жили изолированно от местного населения, совершая вылазки только для совершения бизнеса (закупки специй или бобровых шкурок), в то время как англичане жили не так закрыто, нанимая местных жителей слугами, беря местных красавиц любовницами.

Довольно подробно он рассказывает как о выдающихся людях эпохи - Рубенс, Кромвель, Декарт, Барух Спиноза, Гротиус (Гроот), Даунинг, в честь которого названа улица в Лондоне с резиденцией премьер-министра на ней, так и о простых людях, первопоселенцах Манхеттена (первой проститутке Манхеттена, например, и о семейных парах).

Этимологическая сторона моей души порадовалась новым накоплениям: голландизмы в американском варианте английского языка - босс, [cookies] (печенье, британцы едят бискитс, а не кукис), [cole slaw, duffel bag].

Курьезные идишизмы в голландском приводит автор: сленговое название Амстердама, с удовольствием использующееся его жителями - Мокум, как несколько столетий был известен город говорящим на идише. Также сленговое голландское "пока" пришло из идиша - "де маззель".

Нью-йоркские топонимы легко узнаваемы в голландском исполнении - [Breuckelen, Lange Eylandt, Vlissingen (Flushing)]. Забавная книжка, познавательная. В правильный контекст поставила поездку бомбардира Петра Михайлова.