Сальваторе Адамо

[Irina O.]

Обещанный перевод статьи из "Франс Диманш":

Интервью
«В любви нельзя дать воцариться привычке»

Оправившись от своего несчастного случая с мозговым кровообращением, этот великий соблазнитель принял нас у себя. Он делится с нами своими секретами, как познать счастье вдвоем.

Неутомимый Адамо уже вполне оправился от своего несчастного случая с мозговым кровообращением, пригвоздившего его к кровати в 2004 г. И теперь артист вновь взял свой дорожный посох и бороздит дороги. В феврале 2010 он выйдет на сцену «Олимпии». Возвращение, обещающее быть триумфальным.

Франс Диманш: Ваш последний альбом, Le bal des gens bien, попал в яблочко, как и предыдущий, La part de l’ange. Резюмирует ли это название ваши приключения и то, каким человеком вы стали?
Адамо: La part de l’ange (Доля ангела) – это выражение виноделов. Оно означает ту долю вина, которая испаряется из бочек. Я использовал его как любовную метафору, как приглашение никогда не давать воцариться привычке, не давать улетучиться той доле магии, которая присутствует в любовных отношениях. Надо продолжать удивлять друг друга.

ФД: К чему вы стремитесь в своих песнях?
А: Я пытаюсь напомнить о ситуациях, в которых любой из тех, кто пытается сохранить благородство отношений, узнает себя. Иногда это трудно, но я пытаюсь.

ФД: Это и есть ваш девиз в любви?
А: Скажем так: это вещь двусторонняя. Я думаю, что каждому со своей стороны надо раствориться в мечтах другого, чтобы реализовать их вместе. Отношения – это разметка территории и установление правил, не строгих, но полных уважения друг к другу.

ФД: Вы всегда были романтиком в любви?
А: В любви – да. Впрочем, меня часто относят к романтикам во всем остальном, но я не только романтик. Я люблю поэзию, но во мне есть и элементы реализма. Но, сказав об этом, я могу повторить, что мои любовные отношения всегда несли печать романтизма. Когда я люблю кого-то, в этом всегда есть доля восхищения. Я «становлюсь совсем маленьким», как пел Брассенс. Я мечтаю.

ФД: Какую самую экстравагантную или самую абсурдную вещь вы делали, чтобы завоевать женщину?
А: Я давал уроки игры на гитаре тогда, когда сам нуждался в них. Именно так я познакомился с Николь, моей женой.

ФД: Каково, по вашему мнению, самое главное достоинство женщин?
А: Обобщать нельзя, но я думаю, что они честнее мужчин. И искреннее.

ФД: А каков их самый большой недостаток?
А: Наверное, их недостатки – оборотная сторона их достоинств: их искренность и честность могут иногда граничить с непримиримостью. Но повторяю: нельзя обобщать. Иногда им также немного не хватает гибкости…

ФД: В некоторых своих песнях вы не останавливаетесь перед тем, чтобы воздать должное своей жене.
А: Конечно! Поначалу мы были просто друзьями. Она была подружкой девушки, с которой я встречался. Николь было 13 лет. Мне 16. Мы объяснились в любви позже. Ей тогда было лет 18, а мне 21. И с тех пор мы вместе 44 года.

ФД: В чем ключ к успешному браку в шоу-бизнесе?
А: Это вопрос личных амбиций. Если у кого-то есть осознанное желание иметь отношения со всеми на свете, то это его выбор. Таково его понимание жизни. Я всегда сохранял трезвый взгляд на то, что некоторые женщины интересовались мной потому, что я был известен. Так что у меня всегда было стремление возвращаться к подлинным ценностям и к женщине, которая была знакома со мной задолго до моего успеха.

ФД: Вы не переставая работаете, даете концерты в Бельгии и во Франции. Теперь вот «Олимпия» 5 и 6 февраля 2010. Вы основательно включились во всё это?
А: Да. Обожаю «Олимпию». У меня о ней чудесные воспоминания. В турне войдут и многочисленные заграничные концерты: Греция, Испания, Квебек. Но все это – не теряя голову и сохраняя осторожность. Избегая давать несколько концертов подряд. Я должен подчиниться этой дисциплине ради блага всех. Начиная с меня самого.

ФД: Адамо – это артист, который впадает в тоску, если ничего не делает? Или я ошибаюсь?
А: Действительно, трудно ничего не делать. Сейчас я стараюсь немного больше отдыхать. Я даже пытаюсь не писать, но мне это редко удается! Соблазн слишком велик… Это трудно. Это больше, чем работа. Петь – мой образ жизни. Мой способ существования. Это, фигурально выражаясь, как если бы я дал себе несколько недель.

ФД: Этот несчастный случай с мозговым кровообращением, позволил ли он вам осознать, как бежит время?
А: Да, да. Я знаю, что мне очень повезло. Я сказал себе, что мне надо немного приучить себя к дисциплине, что я никогда больше не должен давать три концерта подряд. Максимум два.

ФД: Ваши близкие, должно быть, теперь беспокоятся, когда вы пакуете чемоданы?
А: Я хочу их успокоить, потому что, если я даю согласие на концерт, то это значит, что у меня достаточно сил на него. Откровенно скажу: я бы не продолжал этим заниматься, если бы рисковал оказаться на сцене в жалком положении. Или если бы рисковал произвести впечатление человека, выбившегося из сил. И потом, я себе доверяю. Сейчас у меня и в самом деле есть склонность перерабатывать, но мое окружение меня немного осадило, и они правы. Не надо искушать дьявола. Так что это будет такой ритм: два концерта – день отдыха.

ФД: Что означает для вас «хорошо жить»?
А: Получать удовольствие от приятных вещей, в первую очередь, от чувств. От друзей, от детей, от родственников. Быть всегда в состоянии доступности и уделять внимание другому.

ФД: По сути дела, старость нужно заслужить?
А: Можно сказать и обратное: «Мне потребовались десятилетия и десятилетия, чтобы стать молодым».

ФД: Думаете ли вы о том, что с годами можете стать невыносимым, можете стать человеком с недостатками?
А: У меня и сейчас полно недостатков! Я бываю нетерпелив, например. Я упрям. Я не решаюсь сказать «нет». Я не решаюсь сказать что-то людям в лицо из боязни их обидеть. Что, в конечном итоге, приводит к еще большим обидам. Да, мне, может быть, временами не хватало искренности, но это всегда было продиктовано заботой, как бы не обидеть.

ФД: Вы жалеете об этом?
А: Я жалею, что не умею себя вести по-другому, но не думаю, что изменюсь. Не думаю, что у меня найдутся силы измениться.

ФД: Насилие – всегда ли оно достойно осуждения?
А: Насилие – это бедствие, в какой бы форме оно ни проявлялось. Это относится и к словесному насилию. Даже в некоторых телепередачах есть насилие! Это раздражает. Конечно, насилие следовало бы искоренить, но, к сожалению, оно всегда найдет способ проявить себя. Это в природе человека. Чего я не могу допустить, так это насилия государственного, насилия в официально признанной форме. Вот это отвратительно.

ФД: Вас рассматривают как первопроходца и живой пример итальянского успеха в Бельгии. Есть ли разница между тем временем и нынешним? Не слишком ли много денег сегодня в игре?
А: Я бы хотел воздать должное одному итало-бельгийцу: он стал тем по-настоящему первым человеком, который подарил надежду. Это Рокко Граната, который спел «Марину». Это он позволил мне записать мой первый диск. Конечно, и я сам сегодня, когда вижу, что какой-нибудь человек, чья фамилия звучит по-итальянски, занимает видное место, я радуюсь, потому что это самое лучшая награда нашим отцам, проливавшим кровь и слезы в шахтах, только бы не дать нам пойти по их стопам. Но я вовсе не живу на свете, думая, что я какой-то там пример.

[eudoky]

Обещанный перевод статьи из "Франс Диманш":

Спасибо огромное.