Зверь

[Гелла]

Это небольшая зарисовка по части реальных событий, произошедших со мной вчера. На публикацию это всё равно никто не возьмёт поэтому с чистой душой вывешиваю тут. Внимание слабоневным! - история стласная, я потом заикалась и дёргала глазом до поздней ночи, так что лучше не читайте. Крепких же духом и психикой, милости прошу!

ЗВЕРЬ
Субботнее утро начиналось весьма буднично – ранний подъём, запуск соковыжималки, ребёнкина каша на плите, зубная щётка в руке и прыщ на щеке. Утро как утро. Она быстро собралась, оставив на изголовье дивана прогулочную одежду для дочери, поцеловала мужа в макушку и незаметно выскользнула за дверь, сохранив привычку годичной давности, когда ребёнок с криками бросался вслед.
Ольга вышла из подъезда и на секунду остановилась, вдохнув глубоко. Свобода! Часа три можно ни о чём особенном не думать, а расслабленно плестись по узким марсельским улочкам, обходя собачьи какашки. Она собралась съездить на знаменитый марсельсикй базар, где, зная нужные точки продажи, можно купить фирменные вещи за сущие копейки. Сегодня целью была покупка подарка для новорожденного ребёнка мужниного друга. Но раз на раз не приходится – ассортимента постоянного на рынке всё равно нет, поэтому один день – густо, а другой – пусто. Так она и шла, размышляя о всякой ерунде.
Сев в автобус, Ольга вовсе впала в оцепенение. Впрочем, когда на улице моросит мелкий дождь, она всегда в немного заторможенном состоянии – это с детства. Ей в такие дни вспоминается сибирский ливень, залитые окна, холодный арбуз и уходящая куда-то мама. Поэтому хочется спать и тишины. Но сегодня нужно выйти из дома, чтобы сбросить накопившуюся за неделю усталость. Да, вот наконец-то нужная остановка. Нажав на кнопку, она вышла на одной из центральных улиц и, пройдя немного в сторону старинного собора, свернула направо.
К базару вела узкая зловонная улица, заставленная машинами и проститутками десятой свежести. Это был самый короткий путь, поэтому она ходила именно здесь. Ну и ради экзотики, честно говоря. Ольге нравилось рассматривать другой мир и его представительниц. Толстые размалёванные проститутки стояли у раскрытых дверей борделей, либо сидели на ступеньках, положив под себя подушки для стула. Их колоритные лица хранили на себе следы всех мыслимых наркотиков и болезней, кружевные чулки обнажали толстые целлюлитные ляжки, а в пальцах неизменно дымились дешёвые сигареты. Какими она были? – эти тётки. Злыми? Да нет, вроде бы. С потусторонней улыбкой они рассматривали всех прохожих, вяло обмениваясь новостями. За 20 евро пол часа веселиться поводов мало. «Эй эй! Заходи ко мне, красавчик!» - кричала каждая проходящим мимо мужчинам. Да, это был другой мир. Или нет, это был наш мир, но обратная его сторона. Или дно. Местные уже давным давно смирились с тем, что их улица приобрела дурную славу, и знали поимённо всех жриц любви, здороваясь при встрече. «Са ва?» «О уи! Са ва, мадам!» Так они и жили бок о бок.
В то утро всё было как обычно, кроме дождя, пожалуй. Дождь в Марселе – редкость. Проститутки стояли не на улице, а в дверях, чтобы не намокнуть. Изредко слышались их выкрики в адрес мужчин и сальные шуточки. Дойдя примерно до середины улицы, Ольга остановилась, потому что сердце чуть было не выпрыгнуло, а мир чуть было не изменился. Всё началось с пронзительного крика, доносящегося из раскрытой двери одного из борделей: «Убийца! Убийца! Он её убил! Ааааа!» Затем на улицу выбежала толстая низкорослая проститутка лет сорока пяти и, потрясая надо головой руками, во весь голос начала кричать и звать на помощь. Люди, идущие по улице, замерли.

+++
Последнее время он не принимал наркотики. Алкоголь в умеренных количествах и сигареты – вот и всё, что он себе позволял из страха, что опять сорвётся. Когда-то ему уже пришлось уехать из маленького африканского городка, чтобы избежать виселицы за убийство женщины, затем он плыл на лодке, забитой такими же чёрными нелегалами, приплыл в Испанию, а уже оттуда добрался до Марселя. Говорили, что в этом портовом городе легче выжить и сделать себе документы. За пол года ему действительно удалось в чёрную устроиться подсобным рабочим у одного араба, снять маленькую комнату недалеко от вокзала и купить новую одежду. Он даже подумывал о женидьбе, но останавливал всё тот же страх. Ведь тогда ему понравилось.
Субботнее утро было дождливым и душным. Рано проснувшись и не найдя себе занятия дома, он вышел прогуляться. Дойдя на местной улицы красных фонарей, которая вела к базару, он думал о покупке новой футболки на лето, когда резкий женский голос оторвал от мыслей. Посмотрев на источних окрика, он увидел очень потрёпанную арабку средних лет в чулках со стрелкой и коротком платье, облегающем каждую складку её могучего тела. Где-то внизу заныло, и впомнилось, что около года у него не было женщины. Рука в кармане нащупала купюру, а в голове пронеслись мысли о том, как можно пронзить это тело и терзать его пол часа, содрогаясь от удовольствия. Он ступил на порог борделя, пошатываясь от волнения и предвкушения.
Маленькая комнатушка с единственным окном во двор, закрытым полуистлевшими облупленными ставнями, была обшарпанной и прокуренной. Но пахло не только куревом, а ещё человеческой плотью, мочёй и потом. Здесь, понятное дело, не жили – здесь только продавали секс. Он втянул в себя этот запах и посмотрел сверху вниз на севшую проститутку, которая улыбалась и стягивала с себя платье. Простынь на кровати была чистой – этого достаточно. Но всё же он не стал раздеваться, а только расстегнул брюки, и, задрав ноги женщины повыше, грубо вошёл в неё, сразу же взяв бешенный ритм. Она деланно стонала, подаваясь навстречу ему, говорила то какие-то нежности, то пошлости, которые его раздражали. «Молчи!» - сквозь зубы простонал он и вошёл в неё с особой силой. Женщина вскрикнула и попыталась оттолкнуть его ногами. Это разозлило его ещё больше и он резко развёл её ноги в стороны, продолжая своё сумасшедшее наступление. Она изогнулась от боли и открыла рот, чтобы закричать. Его рефлексы сработали моментально: зажать рот рукой, достать из заднего кармана брюк тонкий раскладной нож и...
Когда он очнулся, проститутка уже билась в конвульсиях, хватая воздух ртом. Из её разрезанного горла толчками лился тонкий фонтан крови, а сзади открывалась дверь – кто-то входил в комнату. Быстро достав член из умирающей, он начал застёгивать брюки, пытаясь загородить собой трясущееся тело. Но этот кто-то всё-таки увидел льющуюся на пол кровь и прозительно закричал женским голосом: «Убийца! Убийца! Он её убил! Аааааа!» Затем послышались удаляющиеся шаги и топот на лестнице. Бежать! Он рывком открыл дверь и пошёл быстрым шагом по тёмному коридору к выходу. Шагнув с порога, он ещё шатался от возбуждения и запаха крови. Люди вокруг казались мутными пятнами, они двигались как в замедленной съёмке. На подкашивающихся ногах он медленно побежал вверх по улице, не оглядываясь. А сзади кричали и звали на помощь, просили позвонить в полицию и догнать убийцу. Но в погоню никто не бросился. Бежать! Вот угол, поворот, крики стихли. Ещё поворот. Бежать! Прятаться! В людное место!

+++
Ольга смотрела на спину убегающего негра и нервно грызла нижнюю губу. Она запомнила его лицо с совершенно сумасшедшими глазами и перекошенным ртом. Не хотела запоминать, но оно само отпечаталось в памяти. Ведь когда прямо на тебя выбегает убийца, от которого пахнет спермой и смертью – захочешь, а не забудешь. Сделалось как-то страшно и начало тошнить, захотелось присесть, но она заставила себя медленно идти дальше, вслед за убийцей, туда, где находился базар. Увидев конец улицы, обрадовалась и прибавила шагу, чтобы поскорее забыть всё произошедшее.
«Два евро штука! Два евро! Дамы! Дамы! Детская одежда по два евро!» - базар встретил громкими криками и суетой. Стало спокойнее, потому что вокруг люди. Гляда на лотки, заваленные всеми мыслимыми и немыслимыми товарами, понемногу она забывала увиденное, сосредоточившись на поиске подарка. Нет, не это. И не это. Слишком замусоленное. Пойду ещё туда схожу. Довольно быстро пролетело пол часа, глаза начали слезиться от усталости, а дождь припустил с новой силой, да так, что продавцы стали прятать часть товаров в машины. Ольга даже купила четыре простыни по пять евро штука - для отдыха на вилле в июне, получила в подарок два полотенца в коробочке, отдала двадцать евро улыбчивому продавцу, пожелала ему удачного дня, повернулась, чтобы идти дальше и... столкнулась с НИМ лицом к лицу. Она просто испугалась. А он понял, что она его узнала. Ольга уловила быстрое движение его руки в задний карман брюк, отступила на шаг и наткнулась на прилавок с постельным бельём. Продавец тоже среагировал моментально, закричав «Эй! Эй! Эй! Мдам, вам нужна помощь?» Это его спугнуло – он сделал шаг в другую сторону и смешался с толпой.
Ольга быстро вышла из базара и бегом побежала по улице к автобусной остановке надеясь, что он не успел увидеть её маневра. Сердце выпрыгивало из горла, ноги были совершенно ватными и не слушались. Впервые в жизни она поняла, что опастность и смерть где-то рядом. При чём не гипотетическая, а имеющая вид совершенно определённого человека. Мысль о спасительной полиции пришла молнеиносно: если побежать туда же, где произошло убийство – он не пойдёт за ней. Быстро свернув на злосчастную улицу, она пробежала несколько домов и сбавила шаг – полиция действительно была на месте, а из двери борделя выносили тело. Пахло кровью и смерью. На пороге лежала окровавленная простынь, а в глубине коридора кто-то выл. В отдалении стояли несколько полицейских и травили анегдоты, громко смеясь. Стараясь дышать ровно, Ольга прошла мимо полицейских и спокойно вышла на центральную улицу. Автобус подошёл тут же. Сев в него, она разрыдалась.

+++
Он пришёл домой и быстро начал сбрасывать вещи в дорожную сумку. Стах гнал Зверя дальше – в другой город. Потому что здесь его узнали и запомнили. Теперь он не сможет спокойно ходить по улицам и всегдя будет ждать опасности. К тому же, он теперь точно знал, чего хочет: КРОВИ. Да, ему очень понравилось. Даже больше, чем в первый раз.
ЗВЕРЬ родился.