"Священная книга оборотня" Виктора Пелевина и другие шедевры

[Skif]

Вот, просмотрел три страницы тем обсуждаемых в этом разделе форума и не нашел ни одной посвященной творчеству В.Пелевина. Судя по высказываниям участников в других темах я понял, что он не однозначно воспринимается читающей публикой, поэтому хотелось бы услышать более развернутые мнения об этом писателе.
Сам я получаю огромное удовольствие от его произведений и вот мои впечатления от последнего из прочитанного.
Предупреждение : сам автор отмечает "два связанных между собой аспекта местной культуры – строго табуированную лексику, на которой происходит повседневное общение между людьми, и законы, по которым общепринятый уклад жизни является уголовным преступлением". Поэтому, обращаю внимание тех, кто уже давно не был в России, на то что встречаемые далее по тексту словосочетания "А Хули", "И Хули", "Е Хули",… "You Huli" и "Хули Я" – являются именами собственными, никакого отношения не имеющие к упомянутым культурологическим аспектам.

"Священная книга оборотня" Виктор Пелевин, 2004 г.
(книга + DVD с саунд-трек под который и рекомендуется читать книгу)

Страницы 1-101.

Так уж случилось, что в начале я прослушал диск, сопровождающий книгу (у нас в доме на каждую новинку устанавливается очередность, и на этот раз мне выпало читать вторым). Понятно, что кроме грустной песни про пацана Los Diasa, меня там ничто не зацепило. Ну И Хули, ива над ночной рекой? – сказал я себе, дождавшись своей очереди… И прям, как в воду глядел…
Скажем так, после "Чапаева", "Generation P" и "ДПП" первая сотня страниц читается тяжело. Иногда даже ловишь себя на мысли, что сверхоборотень о котором речь идет на второй сотне страниц уже незаметно подкрался и к самому автору. Ну ведь и вправду, несмотря на все эти лисьи хвосты, звучные китайские ФИО, и пикирующих портфельных инвесторов, сам стиль изложения с его мелкодетальной прорисовкой подробностей производственного процесса (одни полоски на диванах в номере "Националя" чего стоят) жутко отдает кондовым соцреализмом переходного периода… Этакая, знаете ли технология "pixel+", после инсталляции которой любой крупный план на экране вызывает желание выключить телевизор с непременным благородным восклицанием "ах, избавьте нас от подробностей!" (думаю что женщины, когда-то причислявшие себя к высоконравственным, утонченным натурам, поймут, о чем это я).
Конечно, насмотревшись фильмов Ренаты Литвиновой, я мог бы подумать, что автор использует здесь те же приемы, подчеркивая нарочитой ремесловатостью стиля трудности ремесла главной героини и проблемы внутрених исканий себя в этом ремесле. Тут как бы форма (стиль, а не мундир), абсолютно не свойственная автору, определяет как бы содержание излагаемого. Все равно как бытие – соответствующее совковое сознание… Пост-модернистский океан Пелевина оказывается закупоренным в древнюю, непонятно как сохранившуюся, бутылку из-под жигулевского. Какое уж тут нахрен берклианство - замуровали ироды!!!
Но упорный читатель не сдается и продолжает настойчиво биться башкой в каменные стены пост-соцреализма, в надежде прорваться на свободу любимого им пелевинского бреда. И вот на 101 странице, автор, вдоволь наиздевавшись над читателем, наконец выпускает его из бутылки…

Наверное, те, кто впервые открыл Пелевина, могут спросить : и где ж тут пост-соцреализм ? Вот же хвосты, морок, вечномолодые проститутки-оборотни, беседы с Набоковым, в общем все по-взрослому, как в шматрице и Кастанеде ?
- Шо вам сказать ? Поезжайте на ленинградку и снимите. Да, да, вот вы, поезжайте на ленинградку, снимите и спросите. Это будет дешевле чем обращаться к психоаналитику... Потому что любой психоаналитик вам за 300 евро скажет то же самое : что невозможно отдаваться каждый раз за пятьдесят долларов под девизом "из России с любовью" и, именно поэтому, любая профессионалка использует технику оборотней, так подробно описанную автором. И наблюдение за кувыркающимся в одиночестве клиентом со стороны – это не более чем одна из любопытых составляющих профессии, не самая, надо сказать, привлекательная… Конечно, чтение "Краткой истории времен" не нужно понимать в буквальном смысле – это все таки, скорее, авторская метафора, но не следует забывать и о контексте. Главная героиня - это не какая-то дешевая придорожная лимитчица, а китаянка, воспитанная на российской культурной традиции, которая твердо знает (такова уж традиция) : "меня не посадить – я сам себе тюрьма". Иными словами, речь здесь идет о "внутреннем читателе" А Хули.
В общем, весь этот "пиксель-плюс" суровых трудовых будней московской проститутки смахивает на обыкновенную "производственную" халтурку в неодемократических реалиях. Даже столь многообещающая находка автора, как мультирефлекторность имени главной героини, в контексте российской культурной традиции, и та не выстреливает в полную силу.
Замечу, мимоходом, что и здесь, реалии порой оказываются намного ярче и поэтичнее пост-модернистских "пиксель-плюс" инсталляций.
Ну вот, к примеру, в бытность мою студентом, жили у нас в общаге, помимо прочих разных там шведов, в том числе и представители острова Свободы. И, в частности, в одной из соседних комнат проживала знойная сеньорита по имени Хулия. И был у этой Хулии свой Роберто – простой и оглушительно громкий, как пионерский горн, комната которого была на другом конце коридора. Роберто было западло ходить из одного конца коридора в другой, чтобы пригласить Хулию на кофе (так это тогда называлось). Он просто выглядывал в коридор и орал, что есть силы : Хули-Я !?! Наверное, нет смысла приводить здесь все разнообразие ответов, которые он слышал от измученных "Нарзаном" обитателей общаги. И уж если мы заговорили о Пелевине то нельзя в связи с этим не вспомнить бессмертные пушкинские строки :

Что в имени тебе моем?
Оно умрет, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальный,
Как звук ночной в лесу глухом.
Оно на памятном листке
Оставит мертвый след, подобный
Узору надписи надгробной
На непонятном языке.
Что в нем? Забытое давно
В волненьях новых и мятежных,
Твоей душе не даст оно
Воспоминаний чистых, нежных.
Но в день печали, в тишине,
Произнеси его тоскуя;
Скажи: есть память обо мне,
Есть в мире сердце, где живу я...

Конечно же, Виктор Пелевин в те золотые времена кантовался не у нас в общаге, но сердце, где все еще живет память о столь загадочном и мистическом (в контексте российской культурной традиции) имени, мне подсказывает, что песня про пацана Лос Диаса, так и не уехавшего в Тамбов (desesperando!) оказалась на саунд-треке отнюдь не случайно. Есть, есть здесь магическая связь между китаянкой А Хули и кубинкой Хули Я!

(далi буде...)