Любимые стихи

[Boris]

Трень-Брень, сочетание стихов и проникновенных картинок впечатляет.

[Трень-Брень]

А вот то же стихотворение Верлена
Il pleure dans mon coeur.

Спасибо! Здорово!

[Трень-Брень]

Трень-Брень, сочетание стихов и проникновенных картинок впечатляет.

Да? Вот спасибо.
Такое случилось... настроение - сочетательное.

P.S. а я секунду колебалась, вруг, думаю - неуместно?

[Фиона]

Никогда ни о чем не жалейте..

Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.

Никогда не жалейте о том, что случилось,
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось,
Да надежды, как птицы, парили в душе.

Не жалейте своей доброты и участья,
Если даже за все вам - усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился, кто-то в начальство...
Не жалейте, что вам не досталось их бед.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте,
Поздно начали или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте,
Но ведь песни берет он из вашей души.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте,
Ни потерянных дней, ни сгоревшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте,
Но еще гениальнее слушали вы.
Андрей Дементьев

***
СТУДЕНТЫ

Проехав все моря и континенты,
Пускай этнограф в книгу занесет,
Что есть такая нация - студенты,
Веселый и особенный народ!

Понять и изучить их очень сложно.
Ну что, к примеру, скажете, когда
Все то, что прочим людям невозможно,
Студенту - наплевать и ерунда!

Вот сколько в силах человек не спать?
Ну день, ну два... и кончено! Ломается!
Студент же может сессию сдавать,
Не спать неделю, шахмат не бросать
Да плюс еще влюбиться ухитряется.

А сколько спать способен человек?
Ну, пусть проспит он сутки на боку,
Потом, взглянув из-под опухших век,
Вздохнет и скажет:- Больше не могу!

А вот студента, если нет зачета,
В субботу положите на кровать,
И он проспит до следующей субботы,
А встав, еще и упрекнет кого-то:
- Ну что за черти! Не дали поспать!

А сколько может человек не есть?
Ну день, ну два... и тело ослабело...
И вот уже ни встать ему, ни сесть,
И он не вспомнит, сколько шестью шесть,
А вот студент - совсем другое дело.

Коли случилось "на мели" остаться,
Студент не поникает головой.
Он будет храбро воздухом питаться
И плюс водопроводною водой!

Что был хвостатым в прошлом человек -
Научный факт, а вовсе не поверье.
Но, хвост давно оставя на деревьях,
Живет он на земле за веком век.

И, гордо брея кожу на щеках,
Он пращура ни в чем не повторяет.
А вот студент, он и с хвостом бывает,
И даже есть при двух и трех хвостах!

Что значит дружба твердая, мужская?
На это мы ответим без труда:
Есть у студентов дружба и такая,
А есть еще иная иногда.

Все у ребят отлично разделяется,
И друга друг вовек не подведет.
Пока один с любимою встречается,
Другой идет сдавать его зачет...

Мечтая о туманностях галактик
И глядя в море сквозь прицелы призм,
Студент всегда отчаянный романтик!
Хоть может сдать на двойку романтизм.

Да, он живет задиристо и сложно,
Почти не унывая никогда.
И то, что прочим людям невозможно,
Студенту - наплевать и ерунда!

И, споря о стихах, о красоте,
Живет судьбой особенной своею.
Вот в горе лишь страдает, как и все,
А может, даже чуточку острее...

Так пусть же, обойдя все континенты,
Сухарь этнограф в труд свой занесет.
Что есть такая нация - студенты,
Живой и замечательный народ!
Эдуард Асадов. Остров Романтики.

***
Осыпались листья над вашей могилой,
И пахнет зимой.
Послушайте, мёртвый, послушайте,
милый:
Вы всё-таки мой.

Смеётесь- в блаженной крылатке
дорожной!
Луна высока.
Мой - так несомненно и так непреложно,
Как эта рука.

Опять с узелком подойду утром рано
К больничным дверям.
Вы просто уехали в жаркие страны,
К великим морям.

Я вас целовала! Я вам колдовала!
Смеюсь над загробною тьмой!
Я смерти не верю! Я жду вас
с вокзала-
Домой.

Пусть листья осыпались, смыты и стёрты
На траурных лентах слова.
И, если для целого мира вы мёртвы,
Я тоже мертва!

Я вижу, я чувствую,- чую вас всюду,
-Что ленты от ваших венков-
Я вас не забыла и вас не забуду
Во веки веков.

Таких обещаний я знаю бесцельность,
Я знаю тщету.
-Письмо в бесконечность.- Письмо
в беспредельность.-
Письмо в пустоту.
М.Цветаева, 4 окт. 1914

***
Ты все еще тревожишься — что будет?
А ничего. Все будет так, как есть.
Поговорят, осудят, позабудут,—
у каждого свои заботы есть.
Не будет ничего...
А что нам нужно?
Уж нам ли не отпущено богатств:
то мрак, то свет, то зелено, то вьюжно,
вот в лес весной отправимся, бог даст...
Нет, не уляжется,
не перебродит!
Не то, что лечат с помощью разлук,
не та болезнь, которая проходит,
не в наши годы...
Так-то, милый друг!
И только ночью боль порой разбудит,
как в сердце — нож...
Подушку закушу
и плачу, плачу,
ничего не будет!
А я живу, хожу, смеюсь, дышу...
Вероника Тушнова

***
ОДИНОЧЕСТВО

Когда теряет равновесие
Твое сознание усталое,
Когда ступени этой лестницы
Уходят из-под ног,
Как палуба,
Когда плюет на человечество
Твое ночное одиночество,-

Ты можешь
Размышлять о вечности
И сомневаться в непорочности
Идей, гипотез, восприятия
Произведения искусства,
И - кстати - самого зачатия
Мадонной сына Иисуса.

Но лучше поклоняться данности
С ее глубокими могилами,
Которые потом,
За давностью,
Покажутся такими милыми.

Да. Лучше поклоняться данности
С короткими ее дорогами,
Которые потом
До странности
Покажутся тебе
Широкими,
Покажутся большими,
Пыльными,
Усеянными компромиссами,
Покажутся большими крыльями,
Покажутся большими птицами.

Да. Лучше поклоняться данности
С убогими ее мерилами,
Которые потом,
По крайности,
Послужат для тебя перилами,
(Хотя и не особо чистыми),
Удерживающими в равновесии
Твои хромающие истины
На этой выщербленной лестнице.
И. Бродский

[Фиона]

И вот опять со мною одиночество,
Которому конца уже не будет.
Любимый поцелуем не разбудит.
Ему бродить со мною не захочется,
Рвать для меня кувшинки не захочется.
"Жарище нынче!" -
скажет и поморщится.
"Поедем завтра", - скажет и забудет.
...Ах, жизнь моя, как страшно ты поблекла.
...А где же золотая паутина?
А где же разноцветные волокна?
Ты стала пыльной, серой, узловатой...
Сама я, видно, в этом виновата.
Вокруг меня как будто бы ограда
чужих надежд, любви, чужого счастья...
Как странно - все без моего участья,
Как странно - никому меня не надо.
Как странно - я со всем живым в разлуке...
Зачем же ноги сильные и руки?
И эта любящая солнце кожа?
Глаза, такие жадные до красок?
Зачем мое горячее, живое,
Любовью переполненное сердце -
Все сто даров прекрасных и напрасных?
О, как я ненавижу одиночество,
Как презираю слабость и усталость!
Поэзия - подруга и помощница,
как хорошо, что ты со мной осталась!
Мы сядем рядом, близко...вечер длинный...
НЗ - запас откроем аварийный
Соленых слез и сладостных улыбок,
Достанем горький мед воспоминаний,
Раздумья о грядущем хлеб насущный,
Хмель поцелуев, ароматы детства...
Скажи: куда могло все это деться?
А никуда не делось. Все осталось.
Все роздано, раздарено...
И люди
Все сберегут - любовь твою, усталость,
Надежды, радость...даже одиночество,
Которому конца уже не будет.
В. Тушнова

***
"Дом мой - в сердце твоем"

I
Знаешь ли ты,
что такое горе,
когда тугою петлей
на горле?
Когда на сердце
глыбою в тонну,
когда нельзя
ни слезы, ни стона?
Чтоб никто не увидел,
избави боже,
покрасневших глаз,
потускневшей кожи,
чтоб никто не заметил,
как я устала,
какая больная, старая
стала...
Знаешь ли ты,
что такое горе?
Его переплыть
все равно что море,
его перейти
все равно что пустыню,
а о нем говорят
словами пустыми,
говорят:
"Вы знаете, он ее бросил..."
А я без тебя
как лодки без весел,
как птица без крыльев,
как растенье без корня...
Знаешь ли ты, что такое горе?
Я тебе не все еще рассказала, -
знаешь, как я хожу по вокзалам?
Как расписания изучаю?
Как поезда по ночам встречаю?
Как на каждом почтамте
молю я чуда:
хоть строки, хоть слова
оттуда... оттуда...

II

Мне казалось, нельзя,
чтоб "Выхода нет".
А вот оказалось, случается.
На год,
на два,
на десять лет
выхода нет!
А жизнь не кончается.
А жизнь не кончается все равно,
а люди встречаются,
пьют вино,
смотрят кино,
в автобусах ездят,
ходят по улицам
вместе... вместе...
Называют друг друга:
"Моя!",
"Мой!".
Говорят друг другу:
"Пойдем домой!"
Домой...
А ты мне: "Куда пойдем?"
У бездомных разве бывает дом?

III

Дом - четыре стены...
Кто сказал, что четыре стены?
Кто придумал, что люди
на замок запираться должны?
Разве ты позабыл,
как еловые чащи темны
и какие высокие звезды
для нас зажжены?
Разве ты позабыл, как трава луговая
мягка,
как лодчонку рыбачью
качает большая река,
разве ты позабыл
полыханье и треск
сушняка?
Неужели так страшно,
если нет над тобой
потолка?
Дом - четыре стены...
Ну, а если у нас их нет?
Если нету у нашего дома
знакомых примет,
ни окна, ни крыльца,
ни печной трубы,
если в доме у нас
телеграфные стонут столбы,
если в доме у нас,
громыхая, летят поезда?..
Ни на что, никогда
не сменяю я этой судьбы,
в самый ласковый дом
не войду без тебя
никогда.


Помню первую осень,
когда ты ко мне постучал,
обнимал мои плечи,
гладил волосы мне
и молчал...
Я боялась тебя,
я к тебе приручалась с трудом,
я не знала, что ты
мой родник,
хлеб насущный мой,
дом!
Я не знала, что ты -
воскресение, родина, свет!..
А теперь тебя нет,
и на свете приюта мне нет!

.................................................. ....

Ты не молод уже,
мой любимый?..
А я молода?
Ты устал, мой любимый?..
А я? - хоть бы день без труда,
хоть бы час без забот...
Все равно -
в самый ласковый дом
без тебя не войду...
Дом мой - это с тобою вдвоем,
дом мой - в сердце твоем!
Ты не думай, я смелая,
не боюсь ни обиды, ни горя,
что захочешь -
все сделаю, -
слышишь, сердце мое дорогое?
Только б ты улыбался,
только б прежним собой
становился,
только б не ушибался,
как пойманный сокол не бился...
...Знаешь ли ты,
что такое горе?
Его переплыть
все равно что море,
его перейти
все равно что пустыню,
да ведь нет другой дороги
отныне,
и нашлась бы - так я не пойду
другою...
Знаешь ли ты,
что такое горе?
.......................................
А знаешь ли ты,
что такое счастье?
В. Тушнова

***
Пускай лучше ты не впустишь меня,
Чем я не открою двери.
Пускай лучше ты обманешь меня
Чем я тебе не поверю.

Пускай лучше я в тебе ошибусь,
чем ты ошибешься во мне.
Пускай лучше я на дне окажусь,
чем ты по моей вине.

Пока я жива,
пока ты живой,
последнего счастья во имя,
быть солнцем хочу
над твоей головой,
землёй -
под ногами твоими.
В. Тушнова

[Фиона]

Дорожите счастьем, дорожите!

Дорожите счастьем, дорожите!
Замечайте, радуйтесь, берите
Радуги, рассветы, звезды глаз –
Это все для вас, для вас. Для вас.

Услыхали трепетное слово –
Радуйтесь. Не требуйте второго.
Не гоните время. Ни к чему.
Радуйтесь вот этому, ему!

Сколько песне суждено продлиться?
Все ли в мире может повториться?
Лист в ручье, снегирь, над кручей вяз…
Разве будет это тыщу раз!

На бульваре освещают вечер
Тополей пылающие свечи.
Радуйтесь, не портите ничем
Ни надежды, ни любви, ни встречи!

Лупит гром из поднебесной пушки.
Дождик, дождь! На лужицах веснушки!
Крутит, пляшет, бьет по мостовой
Крупный дождь в орех величиной!

Если это чудо пропустить,
Как тогда уж и на свете жить?!
Все, что мимо сердца пролетело,
Ни за что потом не возвратить!

Хворь и ссоры временно отставьте,
Вы их все для старости оставьте.
Постарайтесь, чтобы хоть сейчас
Эта «прелесть» миновала вас.

Пусть бормочут скептики до смерти.
Вы им, желчным скептикам, не верьте –
Радости ни дома, ни в пути
Злым глазам, хоть лопнуть, - не найти!

А для очень, очень добрых глаз
Нет ни склок, ни зависти, ни муки.
Радость к вам сама протянет руки,
Если сердце светлое у вас.

Красоту увидеть в некрасивом,
Разглядеть в ручьях разливы рек!
Кто умеет в буднях быть счастливым,
Тот и впрямь счастливый человек!


И поют дороги и мосты,
Краски леса и ветра событий,
Звезды, птицы, реки и цветы:
Дорожите счастьем, дорожите!

Эдуард Асадов

[Фиона]

Празднику 9 мая посвещается.
Юлия Друнина.
Памяти однополчанки - героини Советского Союза Зины Самсоновой.
Зинка.

Мы легли у разбитой ели
Ждем, когда же начнет светлеть.
Под шинелью вдвоем теплее
На продрогшей, сырой земле.

- Знаешь, Юлька, я - против грусти,
Но сегодня она - не в счет.
Дома, в яблочном захолустье
Мама, мамка моя живет.

У тебя есть друзья, любимый,
У меня - лишь она одна.
Пахнет в хате квашней и дымом
За порогом бурлит весна.

Старой кажется - каждый кустик
Беспокойную дочку ждет...
Знаешь, Юлька, я - против грусти,
Но сегодня она - не в счет.

Отогрелись мы еле-еле.
Вдруг приказ - выступать вперед.
Снова рядом в сырой шинели
Светлокосый солдат идет.

С каждым днем становилось горше.
Шли без митингов и знамен.
В окруженье попал под Оршей
Наш потрепанный батальон.

Зинка нас повела в атаку.
Мы пробились по черной ржи
По воронкам и буеракам
Через смертные рубежи.

Мы не ждали посмертной славы,
Мы хотели со славой жить!
Почему же в бинтах кровавых
Светлокосый солдат лежит?...

Её тело своей шинелью
Укрывала я, зубы сжав.
Белорусские ветры пели
О рязанских глухих садах.

Знаешь, Зинка, я - против грусти.
Но сегодня она - не в счет.
Где-то в яблочном захолустье
Мама, мамка твоя живет.

У меня есть друзья, любимый
У неё ты была одна.
Пахнет в хате квашней и дымом.
За порогом бурлит весна.

И старушка в цветастом платье
У иконы свечу зажгла.
Я не знаю, как написать ей,
Чтоб тебя она... не ждала.

***
Не знаю, где я нежности училась...

Юлия Друнина

Не знаю, где я нежности училась,—
Об этом не расспрашивай меня.
Растут в степи солдатские могилы,
Идёт в шинели молодость моя.

В моих глазах — обугленные трубы.
Пожары полыхают на Руси.
И снова нецелованные губы
Израненный парнишка закусил.

Нет, мы с тобой узнали не из сводки
Большого отступления страду.
Опять в огонь рванулись самоходки,
Я на броню вскочила на ходу.

А вечером над братскою могилой
С опущенной стояла головой...
Не знаю, где я нежности училась,—
Быть может, на дороге фронтовой.


***

1456 ДЕНЬ ПОБЕДЫ

Со временем всё зарастает былью,
Что связано с минувшею войной,
Уж не приходят вдовы к надмогилью,
Траншеи битвы заросли травой.

Людская память вечно помнит милых
Отцов, мужей, любимых, сыновей,
Забыть она солдат войны не в силах,
Что жизнь отдали Родине своей.

Ведь только сердце помнит боль утраты
И чувствует, какая ей цена,
С полей сражений не пришли солдаты,
Их не убила в памяти война.

Они живые, словно в сорок пятом,
Забыть не могут ни жена, ни мать,
Хоть памятники есть везде солдатам,
Но некому уже их вспоминать.

Сыны полков – теперь седые деды,
Победный сорок пятый так далёк!
Прекрасный праздник – славный День Победы,
В сердцах нет боли, только холодок.

***
ПОКА ПАМЯТЬ ЖИВА!

Отгремели давно залпы наших орудий,
А в воронке от бомбы-трава-мурава...
Но войну не забыли суровые люди
И смеются сквозь слезы,
Ведь память жива!

Они помнят походы и дальние страны,
И простые, от сердца, народа слова.
Помнят лица друзей, уходивших так рано.
Их слова и улыбки
Ведь память жива!

Они помнят весну 45-го года...
Закружилась от счастья тогда голова!
Не узнали её те, что гибли в походах,
Но всё помнят друзья их,
Ведь память жива!

Эта память с корнями уходит всё глубже,
И шумит на ветвях, зеленея, листва...
Её времени бег никогда не заглушит!
Ведь душа молода,
Пока память жива!

ВСТРЕЧА С ЮНОСТЬЮ

Глядит с усмешкою девчонка.
На то, как я со старостью борюсь,
И не понять ей тонкой, звонкой,
Что у неё я Юности учусь.

Свою я не заметила когда-то.
Да и была она не так красна:
В шинели, в гимнастерке грубоватой,
Не знавшая, по трое суток сна...

Над ней прогрохотали все "катюши",
Ее припудрил батарейный дым...
И всё ж она могла и петь, и песни слушать,
И побеждать с задором молодым!

Что ж! Пусть глядит с усмешкою девчонка!
А я усмешек этих не боюсь!
Ведь не понять певунье звонкой,
Что это я со старостью борюсь.

ВОЕННЫЕ РЕКИ

Да, дивизии нашей на долю упало
Расширять все плацдармы штурмуемых рек...
ПМП * наш за ней по понтонам швыряло...
Разве может забыть этот путь человек?

Реки, реки, понтоны, мосты, переправы...
Не забыты названья за давностью лет.
Ведь нельзя позабыть ту реку у Бреслау,
Зимне-мартовский Одер-преддверье побед.

Но, до этой широкой реки у Бреслау,
Были Днестр и Днипро. Был Дунай и был Прут...
Там неслись к берегам волны с пеной кровавой.
И с тех пор они капельки крови несут...

Память свято хранит переправу на Висле,
И плацдарм за рекою с названием Сан.
В эти дни, когда тучи над Польшей нависли,
Стоял август кровавый и ржавый от ран.

Четверть года то Висла, то Одер сменялись.
Мы запомнили их и зимой и весной.
Кровью наших ребят они так напитались,
Что и ныне она над их мутной волной.

И последний плацдарм позабыть не надейся!
Ведь дышали победой уже небеса...
Тот последний плацдарм на реке был, на Нейсе,
На оживших болотах её и лесах.

Реки, реки! Как много в вас крови осталось,
Крови славных советских солдат...
Нам нельзя забывать даже самую малость!
Её капли, как искры, и жгут и горят!

Ее капли сливаются в алое знамя,
И кричат, и зовут, не дают забывать!
Они в наших рядах, они в нас, они с нами,.
Чтобы мир на любимой земле отстоять

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Я стою возле тына,
Я стою возле хаты
Вижу рядом родную мамулю свою,
Как тогда в 41-м,
В 41-м, проклятом,
В 41-м, ворвавшемся в юность мою,

А у мамы снега
На висках заблудились,
Но в глазах огонек доброты не погас...
Как давно мы с тобою, родная, простились,
Как война и разлука измучила нас!

Я смотрю на твои натруженные руки,
На морщинки у карих, слезящихся глаз.
И я вижу какие
Пережила ты муки,
Но надежды огонь
В твоем сердце не гас.

Я стою возле тына,
Я стою возле хаты
Вижу рядом родные, родные глаза,
Как тогда в 41-м, в 41-,м проклятом,
И молчу...
Я не в силах ни слова сказать..


ПОДРЯД УХОДЯТ ВЕТЕРАНЫ
*************************

Мы понимаем, что когда-то
Придут совсем другие даты.
Не будет больше ветеранов.
Их не останется в живых.
Ни рядовых, ни офицеров,
Ни покалеченных, ни целых,
Ни благородных генералов,
Ни бывших зеков рот штрафных.

Кто им потом придет на смену?
Кого придется звать на сцену
Чтоб окружить своей заботой
Когда нагрянет юбилей?
Подряд уходят ветераны.
Им обдувает ветер раны,
Их ордена лежат забыты,
А имена горят сильней.

А, может, это всё логично?
Но очень больно, если лично
Ты с этим связан был и даже
Не понимал тогда всего.
Мне раньше искренне казалось,
Что папе много жить осталось,

Но уж который День Победы
Мы отмечаем без него.

Петр Давыдов


Эдуард Асадов

День Победы. И на огнях салюта
Будто гром: - Запомните навек,
Что на сраженьях каждую минуту,
Да, буквально каждую минуту
Погибало десять человек!

Как понять и как осмыслить это:
Десять крепких, бодрых, молодых,
Полных веры, радости и света
И живых, отчаянно живых!

У любого где-то дом иль хата,
Где-то сад, река, знакомый смех,
Мать, жена... А если неженатый,
То девчонка - лучшая из всех.

На восьми фронтах моей отчизны
Уносил войны водоворот
Каждую минуту десять жизней,
Значит, каждый час уже шестьсот!..

И вот так четыре горьких года,
День за днем - невероятный счет!
Ради нашей чести и свободы
Все сумел и одолел потоп.

Мир пришел как дождь, как чудеса,
Яркой синью душу опаля...
В вешний вечер, на птичьи голоса,
Облаков вздымая паруса,
Как корабль плывет моя Земля.

И завтра мне обратиться хочется
К каждому, кто молод и горяч,
Кто б ты ни был: летчик или врач.
Педагог, студент или сверловщица...

Да, прекрасно думать о судьбе
Очень яркой, честной и красивой.
Но всегда ли мы к самим всем
Подлинно строги и справедливы?

Ведь, кружась меж планов и идей,
Мы нередко, честно говоря,
Тратим время попросту зазря
На десятки всяких мелочей.

На тряпье, на пустенькие книжки,
На раздоры, везде не прав никто,
На танцульки, выпивки, страстишки,
Господи, да мало ли на что!

И неплохо б каждому из нас,
А ведь есть душа, наверно, на каждом,
Вспомнить вдруг о чем-то очень важном,
Самом нужном, может быть, завтра.

И, сметя все мелкое, пустое,
Скинув скуку, черствость или лень,
Вспомнить вдруг о том, какой ценою
Куплен был наш каждый мирный день!

И, судьбу замешивая круто,
Чтоб любить, сражаться и мечтать,
Чем была оплачена минута,
Каждая-прекаждая минута,
Смеем ли мы вот это забывать?!

И, шагая за высокой новью,
Помните о том, что всякий час
Вечно смотрят с верой и любовью
Вслед вам те, кто жил во голос вас!

***
ВЫСОЦКИЙ:

На братских могилах не ставят крестов,
И вдовы на них не рыдают, -
К ним кто-то приносит букеты цветов,
И Вечный огонь зажигают.

Здесь раньше вставала земля на дыбы,
А нынче — гранитные плиты.
Здесь нет ни одной персональной судьбы -
Все судьбы в единую слиты.

А в Вечном огне видишь вспыхнувший танк,
Горящие русские хаты,
Горящий Смоленск и горящий рейхстаг,
Горящее сердце солдата.

У братских могил нет заплаканных вдов -
Сюда ходят люди покрепче.
На братских могилах не ставят крестов...
Но разве от этого легче?!

На братских могилах не ставят крестов,
Но разве от этого легче?!

***
Высоцкий Владимир
Песня о Конце Войны

Сбивают из досок столы во дворе,
Пока не накрыли - стучат в домино.
Дни в мае длиннее ночей в декабре,
Но тянется время - и все решено.
Вот уже довоенные лампы горят вполнакала -
И из окон на пленных глазела Москва свысока...
А где-то солдат еще в сердце осколком толкало,
А где-то разведчикам надо добыть "языка".
Вот уже обновляют знамена. И строят в колонны.
И булыжник на площади чист, как паркет на полу.
А все же на Запад идут и идут эшелоны.
И над похоронкой заходятся бабы в тылу.
Не выпито всласть родниковой воды,
Не куплено впрок обручальных колец -
Все смыло потоком народной беды,
Которой приходит конец наконец.
Вот со стекол содрали кресты из полосок бумаги.
Вот и шторы - долой! Затемненье уже ни к чему.
А где-нибудь спирт раздают перед боем из фляги,
Он все выгоняет - и холод, и страх, и чуму.
Вот от копоти свечек уже очищают иконы.
И душа и уста - и молитву творят, и стихи.
Но с красным крестом все идут и идут эшелоны,
Хотя и потери по сводкам не так велики.
Уже зацветают повсюду сады.
И землю прогрело, и воду во рвах.
И скоро награда за ратны труды -
Подушка из свежей травы в головах.
Уже не маячат над городом аэростаты.
Замолкли сирены, готовясь победу трубить.
А ротные все-таки выйти успеют в комбаты,
Которых пока еще запросто могут убить.
Вот уже зазвучали трофейные аккордеоны,
Вот и клятвы слышны жить в согласье, любви,
Без долгов,
А все же на Запад идут и идут эшелоны,
А нам показалось, совсем не осталось врагов.

Многое наверяка было и не один раз, но таккие строки в этот день хочется повторить снова, не ругайте пожалуста

[Caramelitta]

Бахыт Кенжеев

Марко Поло

Сквозь внезапную трещину в разговоре –
вспышка света. Пусть я ее не стою,
но опять мерещится чудо-море –
винноцветное, белое, золотое.
Серебрится парус воздушным змеем.
Растворилась в небе двойная арка.
Ничего мы, Боже мой, не умеем –
умираем жарко, а любим жалко.

Змей о двух крылах голубых, вода о
девяти волнах, пастухи Господни.
Передай поклон мировому дао –
незадачливой одинокой сводне,
всем густым морщинам ее, таящим
мел и воск. Ответь, что еще не вечер,
обернись, и выдвинь кухонный ящик –
отыщи там спички, табак и свечи.

Инь да ян, да гусеница шелкопряда,
куст тутовника справа, а море слева.
Бормочу сквозь сон: "это все неправда,
это майя, шум мирового древа".
Как же мне не хватает моих любимых.
Путешественник, поделись со мною
голубою глиной в земных глубинах,
голубиной книгою ледяною..

[Friday]

...захватывает...до боли, до слёз, до восхищения....


Аля Кудряшова

Трилогия перед годом (цепочка ассоциаций)


Нет, не то чтобы надоели, но утомили, ни на шаг от них не уйдешь, если грош подашь. Я рискую завязнуть насмерть в их плотном мире, в этом вязком, падком на страсть и ночную блажь. В жарком, потном, как овчина, горячем доме, в горловых, межвздошных, ласковых их словах, я-то думал их выпиливать в халцедоне, в ре-миноре, с придыханием в каждой доле, а сквозь них - потоки в тысячи киловатт.
И она так жадно сжимает меня в ладони, чтоб цепочка не мешала ей целовать.
Нет, не то чтобы утомили, но сколько можно, третий лишний, первый главный, я ни гу-гу, я задержан на бесхитростной их таможне пограничниками рук и борзыми губ, не позволено быть лишним в мерцанье плоти, лезть им в рот (который по классике цвета rot), помнишь, как там было, миф о жене и Лоте, ноги вместе, руки в стороны, взгляд вперёд, нынче вечер, окна в сказочном переплете, я вернусь, услышав шелест пальто в полете, вздох - она берет со стола берёт.
Нет, не то чтобы сколько можно, но очень больно отвернуться, улыбнуться и отпустить, мне потом не хватит мячиков волейбольных и имбирных леденцов, чтобы их спасти. Ведь она уже кого-то боготворила, шила платья, тот порой приезжал гостить, слишком помню, как она со мной говорила, со слезами перемешивая в горсти. Но пока она смеется, себе в основу положив, что завтра сбудется завтра лишь. Я гляжу на них печально и чуть сурово. Может быть мне просто завидно, право слово, наблюдать за силуэтами в чуть лиловых помутневших окнах пряничных их жилищ.

__________

А у нас декабрь, но вокруг по-вешнему
Сыро и горячо.
Я захожу домой и вешаю
Голову на крючок.

Чайник вскипает, на окнах вязью
Странные письмена.
Господи, если ты вдруг на связи, -
Как она без меня?

Господи, лучшее, что ты выдумал,
Сделано из ребра.
Выдуто, выверено и выдано,
Чай на губах мешается с выдохом
Теплого серебра.

Господи, дай ей пути лучистые,
Лучшие из твоих.
Если нам вдруг на двоих расчислено,
Я обойдусь, но чтоб ей по-честному
Счастья за нас двоих.

Чтобы она не видела черного
В розе твоих ветров.
Чтобы хоть раз забыла про чертово
Злое своё метро.

Чтоб миновали ее трущобы,
Изморозь, гарь и ил,
Чтобы играл Михаил и чтобы
Подыгрывал Гавриил.

Господи, я всё словами порчу,
Истина не в речах,
Весной, когда набухают почки,
Может быть, ты проверишь почту
И прочтешь белизну плеча,
И щека ее горяча
И она прикусывает цепочку,
Чтобы не закричать.

______

Чтобы не расплескать - прикрываю лоб рукой, чашку себе из ладони соорудив, утро пригрелось русым пушистым облаком к солнечной невыспавшейся груди. Я не пойму, что было со мною до него, как я жила, и в чьих я спала домах. Если он позвонит, я подпрыгну до неба, если не позвонит - позвоню сама. Мир нараспашку, на поводке серебряном Бог задремал, уставший меня учить. Если погладить теплый хребет поребрика - сытой довольной кошкой асфальт урчит что-то дикарско-латино-американское, чтобы вдохнуть на миг - и живешь едва. Девочка отчего ты всё ходишь в каске, а? Чтобы от счастья не лопнула голова. Реки синеют, где-то вдали тоскливая толстая чайка хрипло лажает блюз. Если он меня любит - то я счастливая, если же нет - ну, я-то его люблю.
Мы еще обрастем нежилыми стенками в стылом ветру, но нынче-то поутру всё, что мы нажили общего - это терпкая черная теплота меж сплетенных рук.
Вот я иду по поребрику, как по лучику, с богом в ладони, с искрами вместо глаз.
_____

Может быть всё и правда у них получится.
Главное, чтобы цепочка не порвалась.

[ellavi2008]

Роберт Рождественский
***

Я засыпал усердно
в преддверии
зари...
Вдруг постучало сердце,
негромко.
Изнутри.
И с самого начала
притронулось
к плечу:
«Я тридцать лет
молчало.
Поговорить
хочу...
Пересыхает лето.
Дожди приходят
редко...
Твоя
грудная
клетка
тонка,
а все же— клетка!
Она
кромешней ночи,
меня теснит
она!
Я
вечно
в одиночке.
А в чем
моя
вина?
Ворочаюсь —
живое,—
подсчитываю
дни.
Пусти меня
на волю!
Клетку
распахни!
Себе я крылья
выращу
и все сумею .
вынести...»
Стучится сердце:
«Выпусти!!.»
А как его я
выпущу?

[Livi]

Иван Бунин.

Густой зеленый ельник у дороги,
Глубокие пушистые снега.
В них шел олень, могучий, тонконогий,
К спине откинув тяжкие рога.
Вот след его. Здесь натоптал тропинок,
Здесь елку гнул и белым зубом скреб -
И много хвойных крестиков, остинок
Осыпалось с макушки на сугроб.
Вот снова след, размеренный и редкий,
И вдруг - прыжок! И далеко в лугу
Теряется собачий гон - и ветки,
Обитые рогами на бегу...
О, как легко он уходил долиной!
Как бешено, в избытке свежих сил,
В стремительности радостно-звериной.
Он красоту от смерти уносил!

[ellavi2008]

О войне

Михаил Светлов

ИТАЛЬЯНЕЦ
Черный крест на груди итальянца,
Ни резьбы, ни узора, ни глянца,-
Небогатым семейством хранимый
И единственным сыном носимый...

Молодой уроженец Неаполя!
Что оставил в России ты на поле?
Почему ты не мог быть счастливым
Над родным знаменитым заливом?

Я, убивший тебя под Моздоком,
Так мечтал о вулкане далеком!
Как я грезил на волжском приволье
Хоть разок прокатиться в гондоле!

Но ведь я не пришел с пистолетом
Отнимать итальянское лето,
Но ведь пули мои не свистели
Над священной землей Рафаэля!

Здесь я выстрелил! Здесь, где родился,
Где собой и друзьями гордился,
Где былины о наших народах
Никогда не звучат в переводах.

Разве среднего Дона излучина
Иностранным ученым изучена?
Нашу землю - Россию, Расею -
Разве ты распахал и засеял?

Нет! Тебя привезли в эшелоне
Для захвата далеких колоний,
Чтобы крест из ларца из фамильного
Вырастал до размеров могильного...

Я не дам свою родину вывезти
За простор чужеземных морей!
Я стреляю - и нет справедливости
Справедливее пули моей!

Никогда ты здесь не жил и не был!..
Но разбросано в снежных полях
Итальянское синее небо,
Застекленное в мертвых глазах...
1943

[Bérurier]

Les sanglots longs des violons de l'automne
Blessent mon coeur d'une langueur monotone.
Tout suffocant et blême quand sonne l'heure
Je me souviens des jours anciens et je pleure
Et je m'en vais au vent mauvais qui m'emporte
De çà , de là, pareil à la feuille morte.

Verlaine

[ellavi2008]

Эмиль Верхарн

Сегодня к нам явилась осень,
Когда померк закат, -
И вот на тропках и в канавах
Ладони листьев ржавых
Беспомощно лежат.
Но пусть уже явилась осень,
Руками ветра шаря и шурша
В вершинах сосен,
Срезая розы не спеша
И лепестки роняя у крыльца, -
Мы от её холодного дыханья
Убережем свои сердца.
Мы сядем к очагу воспоминанья,
И огоньки нам лица обагрят,
Мы сядем и к его теплу вдвоем
Руками и коленями прильнем.
Чтоб скрыться от утрат,
От увяданья чувств, горячих и живых,
От страха нашего, от нас самих, -
Мы к очагу прильнем, где память разожгла
Огонь, который не погасит мгла.
И если ливней паутины
И длинные полотна темноты
Окутают пруды, лужайки и кусты, -
Пусть осень, омрачившая равнины,
Минует потаённый сад,
Где наших мыслей, слитых воедино,
Шаги согласные звучат.

[Roksanne]

КОНЧИКИ ВОЛОС


Было то свиданье над прудом
кратким, убивающим надежду,
Было понимание с трудом,
потому что столько было между
полюсами разными земли,
здесь, на двух концах одной скамьи,
и мужчина с женщиной молчали
заслонив две разные семьи,
словно две чужих страны, плечами

И она сказала не всерьез,
вполушутку, полувиновато,
"Только разве кончики волос
помнят, как ты гладил их когда-то".
Отведя сближенье как беду,
крик внутри смогла переупрямить:
"Завтра к парикмахеру пойду-
вот и срежу даже эту память".

Ничего мужчина не сказал,
Он поцеловал ей тихо руку,
и пошел к тебе, ночной вокзал, -
к пьяному и грязному, но другу.
И расстались вновь на много лет,
но кричала, словно неизбежность,
рана та, больней которой нет, -
Вечная друг к другу принадлежность.


Евг. Евтушенко, 1972

[Zanni]

не то, чтобы любимое... но позабавило
(да простят меня дамы...)

Deux dames près d’une rivière,
Parloient d’amour et de son jeu,
Il est beau, se dit la première,
Mais le plaisir dure trop peu ;
Et puis l’action ordinaire,
Est si sale après la façon !...
Ma foi, répondit la dernière,
Court et vilain, mais il est bon.

François De Maynard, 1620.

[ellavi2008]

Луис де Гонгора-и-Арготе

* * *
Пока руно волос твоих течет,
Как золото в лучистой филиграни,
И не светлей хрусталь в изломе грани,
Чем нежной шеи лебединый взлет,
Пока соцветье губ твоих цветет
Благоуханнее гвоздики ранней
И тщетно снежной лилии старанье
Затмить чела чистейший снег и лед,
Спеши изведать наслажденье в силе,
Сокрытой в коже, в локоне, в устах,
Пока букет твоих гвоздик и лилий
Не только сам бесславно не зачах,
Но годы и тебя не обратили
В золу и в землю, в пепел, дым и прах.

[ellavi2008]

Андрей Вознесенский

МОНОЛОГ МЕРЛИН МОНРО

Я Мерлин, Мерлин.
Я героиня
самоубийства и героина.
Кому горят мои георгины?
С кем телефоны заговорили?
Кто в костюмерной скрипит лосиной?

Невыносимо,

невыносимо, что не влюбиться,
невыносимо без рощ осиновых,
невыносимо самоубийство,
но жить гораздо
невыносимей!

Продажи. Рожи. Шеф ржет, как мерин
(Я помню Мерлин.
Ее глядели автомобили.
На стометровом киноэкране
в библейском небе,
меж звезд обильных,
над степью с крохотными рекламами
дышала Мерлин,
ее любили...

Изнемогают, хотят машины.
Невыносимо),
невыносимо
лицом в сиденьях, пропахших псиной!
Невыносимо,
когда насильно,
а добровольно — невыносимей!

Невыносимо прожить, не думая,
невыносимее — углубиться.
Где наша вера? Нас будто сдунули,
существованье — самоубийство,

самоубийство — бороться с дрянью,
самоубийство — мириться с ними,
невыносимо, когда бездарен,
когда талантлив — невыносимей,

мы убиваем себя карьерой,
деньгами, девками загорелыми,
ведь нам, актерам,
жить не с потомками,
а режиссеры — одни подонки,

мы наших милых в объятьях душим,
но отпечатываются подушки
на юных лицах, как след от шины,
невыносимо,

ах, мамы, мамы, зачем рождают?
Ведь знала мама — меня раздавят,
о, кинозвездное оледененье,
нам невозможно уединенье,
в метро,
в троллейбусе,
в магазине
"Приветик, вот вы!"— глядят разини,

невыносимо, когда раздеты
во всех афишах, во всех газетах,
забыв,
что сердце есть посередке,
в тебя завертывают селедки,

лицо измято,
глаза разорваны
(как страшно вспомнить во "Франс-Обзёрвере"
свой снимок с мордой
самоуверенной
на обороте у мертвой Мерлин!).

Орет продюсер, пирог уписывая:
"Вы просто дуся,
ваш лоб — как бисерный!"
А вам известно, чем пахнет бисер?!
Самоубийством!

Самоубийцы — мотоциклисты,
самоубийцы спешат упиться,
от вспышек блицев бледны министры —
самоубийцы,
самоубийцы,
идет всемирная Хиросима,
невыносимо,

невыносимо все ждать,
чтоб грянуло,
а главное —
необъяснимо невыносимо,
ну, просто руки разят бензином!

невыносимо
горят на синем
твои прощальные апельсины...

Я баба слабая. Я разве слажу?
Уж лучше — сразу!

1963

[Трень-Брень]

***
Пускай лучше ты не впустишь меня,
Чем я не открою двери.
Пускай лучше ты обманешь меня
Чем я тебе не поверю.

Пускай лучше я в тебе ошибусь,
чем ты ошибешься во мне.
Пускай лучше я на дне окажусь,
чем ты по моей вине.

Пока я жива,
пока ты живой,
последнего счастья во имя,
быть солнцем хочу
над твоей головой,
землёй -
под ногами твоими.
В. Тушнова

Фиона, спасибо Вам за строки любимой поэзии В. Тушновой.
Добавлю, пожалуй.

***
Бывало всё: и счастье, и печали,
и разговоры длинные вдвоём.
Но мы о самом главном промолчали,
а может, и не думали о нём.
Нас разделило смутных дней теченье -
сперва ручей, потом, глядишь, река...
Но долго оставалось ощущенье:
не навсегда, ненадолго, пока...
Давно исчез, уплыл далёкий берег,
и нет тебя, и свет в душе погас,
и только я одна ещё не верю,
что жизнь навечно разлучила нас.
[1969]

***
Как часто лежу я без сна в темноте,
и всё представляются мне
та светлая речка и ёлочки те
в далёкой лесной стороне.
Как тихо, наверное, стало в лесу,
раздетые сучья черны,
день убыл - темнеет в четвёртом часу, -
и окна не освещены.
Ни скрипа, ни шороха в доме пустом,
он весь потемнел и намок,
ступени завалены палым листом,
висит заржавелый замок...
А гуси летят в темноте ледяной,
тревожно и хрипло трубя...
Какое несчастье случилось со мной -
я жизнь прожила без тебя.
[1965]

***
Много счастья и много печалей на свете,
а рассветы прекрасны, а ночи глухи...
Незаконной любви незаконные дети,
во грехе родились они — эти стихи.
Так уж вышло, а я ни о чём не жалею,
трачу, трачу без удержу душу свою...
Мне они всех рождённых когда-то милее,
оттого что я в каждом тебя узнаю.
Я предвижу заране их трудную участь,
дождь и холод у запертых глухо дверей,
я заране их долгой бездомностью мучусь,
я люблю их — кровиночки жизни моей.
Всё равно не жалею. Мне некогда каяться.
Догорай, моё сердце, боли, холодей, —
пусть их больше от нашего счастья останется, -
перебьются! Земля не без добрых людей!

[1965]

***
В чём отказала я тебе, скажи?
Ты целовать просил — я целовала.
Ты лгать просил, — как помнишь, и во лжи
ни разу я тебе не отказала.
Всегда была такая, как хотел:
хотел — смеялась, а хотел — молчала...
Но гибкости душевной есть предел,
и есть конец у каждого начала.
Меня одну во всех грехах виня,
всё обсудив и всё обдумав трезво,
желаешь ты, чтоб не было меня...
Не беспокойся — я уже исчезла.
[1969]


***
Вот уеду, исчезну,
на года, навсегда,
кану в снежную бездну,
пропаду без следа.

Час прощанья рисую,
гладкий след от саней...
Я ничем не рискую,
кроме жизни своей.

[1965]

[Трень-Брень]

Какие чудесные, необыкновенные стихи я вычитала ... на просторах (инетных, конечно)
Спешу поделиться радостью и изумленьем: ясно же - с первых строк: автор был целован Боженькой - в макушку (с)

*прочтите всё. внимательно. не пожалеете*

Имени автора, к сожалению - не знаю.

Есть такой в инете портал "Решето" , место скопления - встречаются, да-да! - весьма и весьма даровитых людёв! Вот он - один из них.

Вообще, цепляет не только его стихосложения , но вообще то, как он неординарно... хм...терпеть не могу это слово...

М-да...
Поменяю-ка я словечко на более симпатишное и душевное.

Словом, человек настолько оригинально мыслит, что , попав на его страницу (или - блог? так это сейчас называют?) и просто листая страницы его "записей" ( порой - таaaaкую ...*улыбнулась* ... чепуху и даже - рекламу! ) не уставала изумляться, радоваться и любоваться разноцветной палитрой его чувств и эмоций , поражалась его затейливо-незатейливому мысле-само-выражению : он, как колко-лёдкий град, прозрачный и дробкий , ушибающий раняще - осыпает читателей ( во всяком случае, я попала под этот самобытный градопад! ) своей абсолютной непохожестью на кого бы то ни было! ( хоть все мы не похожи друг на друга, конечно. Но тут - особый случай!)

Итак - яркое чудо-стихо-творчество!


***
***

Ты убила меня. Ты знаешь об этом? Просто взяла да и выстрелила в висок. Эдакая превентивная мера. Во избежание. Я – чик, и помер. Потом пошел попил чаю. Чего это она, думаю? Ни с того ни с сего – не бывает. Видать, на молоке обжегшись. Ладно. Я залепил дымящуюся дырочку кусочком хлебного мякиша и расстелил на полу карту.

Нет карт
Этого моря
Нет веры
Этому горю
Скоро забудешь
И будешь
Дальше
Как раньше

Не думай
Не изумляйся
Но больше
Не попадайся
Эти просторы
Назад отпускают
Не скоро

***

Пой, ангел, пой

О прошедшем пока не скажу – не пора,
А о будущем знаете сами.
На балкон ко мне ангел спустился вчера,
На веревке присев меж трусами.
«Чё те надобно, падла?» - спросил я его,
Богом данное имя сковеркав.
Ангел плакал и мне не сказал ничего,
Потому что он прибыл с проверкой.
Ну и ладно, смотри; я живу, не таясь,
Да и смерть мне проста, как обуться.
Я бутылочку на стол холодную – хрясь;
Помидоры порезал на блюдце.
Взял его за крыло и на кухню принёс,
И к утру он проверку закончил.
Стол пустой, но в глазах больше не было слёз.
Жаль, сожрал он последний лимончик…
Ну и пусть, но зато он утешен ушёл –
Через дверь, как обычные люди.
Этой ночью со мной пел он так хорошо,
Как на небе, пожалуй, не будет.

***
А сейчас я расскажу
Агроному чечевичного поля

А сейчас я расскажу
Длинную грустную историю
Пока еще сам не знаю о чем
Потому что зачем? Не надо вопросов
Пусть она будет о девушке с прозрачными глазами
Бредущей посреди чечевичного поля
Сама не зная куда
А в то же самое время
Пусть на краю этого самого поля
Сидит очень дикий разбойник
Которому уже нечего терять
Потому что он выковыривает дробины
Из левого полупопия
Знаете, как это неудобно?
И больно
Когда безвыходность в качестве анестезии
Зато убежал
Не поймали
Свободен
А девушка бредет
Ей некуда спешить потому что ее никто не ждет
Но как сказал бы поэт
Грудь ее высоко вздымалась
Наверно это было предчувствие
Вам знакомо это знобкое ощущение
Как будто вот-вот что-то случится
И жизнь изменится
И сдвинется наконец с мертвой точки
А разбойник вытащил последнюю дробину
Но не испытал облегчения
Ходить трудно
Сидеть невозможно
Лучше всего лежать на боку
Но хочется есть
А чечевица еще не созрела
Что же делать
Зачем тогда свобода
Может лучше бы поймали
И посадили опять в тюрьму
Там хоть кормят
Нет никогда
Придется жевать зеленую чечевицу
Ужасная гадость
Абсолютно безвкусная
И иногда попадаются горькие жучки
Теперь представьте эту картину
Очень дикий страдающий голодный
Беспомощный и потому чрезвычайно злой разбойник
С полным ртом травы
И девушка с прозрачными глазами
Вся из себя такая
Которую никто не ждет
Конечно они должны были встретиться
И они встретились
Вернее, она об него споткнулась
Прямо об левое полупопие
Потому что он лежал на боку
Выплевывая особенно горького жучка
И не слышал как она подошла
В общем они оба испугались
Называется встретились два одиночества
Никому не нужных
И чуть не умерли от испуга
Оба подумали все мне конец
Но потом разглядели друг друга
И перестали бояться
Думаю понятно почему
Ну конечно она принесла ему еду и бритву и спирт
Вернее флакончик со своими духами
А это признайте большая жертва
Со стороны юной девушки
Зато он сам обработал свое полупопие
В прямом смысле слова – в духе антисептики
И сдерживал проклятия а только шипел
А это признайте большая жертва
Со стороны дикого разбойника
Вот так все и началось
В момент когда оба думали что все кончено
Эх
Совсем какая-то не грустная история
Зато длинная

***

Зеленая ворона

Зеленой вороне в сиреневом зале,
Неловко смеясь и смущаясь, сказали:
"Ты - дура, ворона, и это заметно.
Когда чувство сильно - оно безответно.
Сама укради, не надеясь на вора,
Иначе не станешь предметом для спора;
Ты станешь поэтом - ты знаешь об этом? -
И будешь тогда уже просто с приветом..."
И птица снялась с оголенной системы
И прочь понеслась, задевая за стены,
И пьяно шатаясь, и хрипло ругаясь,
И крик удержать свой уже не стараясь...

Она прилетела и долго шла рядом -
Под солнцем, под камнем, под ласковым взглядом.
Я думал, что тень под ногами плетется,
А это, однако, ворона
Смеется...

***
О туризме, зоологии и озоне

Часто был я свидетелем странной игры –
Наблюдать мог за ней многочасно:
Мухи любят всходить на вершину горы,
И стоять там,
И думать неясно…

Мухи могут летать; в этом есть сюр и драйв.
Я – большой, но летать не умею.
Но и в пешем ходу, видно, тоже есть кайф,
И от этого мухи фигеют.

На колено моё приколенившись всласть,
Муха ходит туда и обратно,
И над горной стихией могучую власть
Ощущает вовсю, вероятно.

Так стоит альпинист, покорив Эверест,
Попирая вершину задорно.
Знать, колено моё – средь заманчивых мест,
Где и звуки альпийского горна,

И цветок эдельвейса, и мирный озон –
Всё в струю, в мемориз и готично.
Потому, я считаю, колено резон
Заповедником сделать приличным.

Покупайте билеты, пакуйте рюкзак,
Для костра приготовьте полено
И пускайтесь в судьбы искромётный зигзаг:
Приезжайте ко мне на колено!

***
Козлить нельзя помиловать

Знаки препинания - это для зануд. Надеюсь, интонации и так узнаваемы. (Сказать по правде, очень хочется спать, поэтому запятые - как-нибудь в другой раз, ок?)

сбылась мечта поэта
я стал козлом
в награду мне за это
борьба со злом
теперь кусты деревья
чертополох
узнают что у них я
есть главный бог
потом рога большие
я отращу
заборам деревенским
я отомщу
покуда же козленком
я поскачу
объем я огороды
и потопчу
теперь ты мне Алена
уж не указ
и я тебе не буду
мозолить глаз
не будешь мучить жаждой
ребенка ты
и буду пить отважно
любой воды
из лужи из корытца
и из реки
и каждый день мне мыться
уж не с руки
какое счастье боже
простор какой
давай со мною тоже
скакать козой
ах да ты ж хочешь замуж
да не вопрос
козлом я добрым буду
и стаду коз
ах жить как будет славно
тебе и мне
козлы ж они подавно
ни бе ни ме
они ж не понимают
про эскимо
компьютера не знают
и про кино
козлы они ж не люди
сплошной отстой
у нас уж с ними будет
базар простой
эх был бы я ребенком
связал б узлом
не хватит ли Аленка
мне быть козлом
натер уже копыта
аж мочи нет
а мне пора на Сито
и в интернет
я весь уже в колючках
вот не везет
а вон там что за штучка
на хвост ползет
сгони ее скорее
или убей
ах будь ко мне добрее
ах пожалей
я вспомнил волки серы
пробила дрожь
и ждет в конце карьеры
мясницкий нож
теперь-то точно знаю
не повезло
теперь мечта такая
не быть козлом

©

[ellavi2008]

Николай Асеев

ДВОЕ ИДУТ

Кружится, мчится Земшар —
в зоне огня.
Возле меня бег пар,
возле меня,
возле меня блеск глаз,
губ зов,
жизнь начинает свой сказ
с азов.

Двое идут — шаг в шаг,
дух в дух;
трепет в сердцах, лепет в ушах
их двух.
Этот мальчонка был год назад
безус;
нынче глаза его жаром горят
безумств.
Эта девчурка играла вчера
с мячом;
нынче плечо ей равнять пора
с плечом.

Первый снежок, первый дружок
двойник.
Как он взглянул — будто ожог
проник!
Снег, а вокруг них — соловьи,
перепела;
пальцы его в пальцы свои
переплела.

Стелят не сумерки, а васильки
им путь,
и не снежинки, а мотыльки —
на грудь.
«Не зазнобила бы без привычки
ты рук!»
Их, согревая без рукавички,
сжал друг.
«Ну и тихоня, ну и чудила,
тем — люб!
Как бы с тобою не застудила
я губ!»

Кружится, вьется Земшар,
все изменя.
Возле меня щек жар,
возле меня,
возле меня блеск глаз
губ зов,
жизнь повторяет давний рассказ
с азов!

[Трень-Брень]

Замечательное стихотворение, тронувшее душу.

***

Романс.

Так и будет. Вымокнет сирень,
смолкнут скрипки, выгорят обои,
и поманит пением сирен
этот мир, покончивший с тобою.

И не хватит воска. А дожди
не способны вылечить от жажды.
Я когда-то вспомню - подожди -
это тело, данное однажды.

Заструится сладкое вино,
наполняя жертвенную чашу,
дух поймет, что так заведено,
и ягненок удалится в чащу.

Тело оправдается строкой;
угадать в любимой Соломею
и познать от рук ее покой
только этим телом и сумею.

Не затем ли в небо нас вели
медленные скрипки на концерте,
чтобы притяжение землм
нам понять, как притяженье смерти,

мне понять, от смерти уходя,
что любовь страшнее и священней.
И последним выходом дождя
оборвать цепочку воплощений.

Андрей Ширяев.

[vikamac]

Автор неизвестен мне.

Горячий Секс и нежная Любовь
Однажды познакомились скучая.
И вечером в божественный клубок
Они сплелись свободно и случайно.
Ах, этот Секс, он был немного груб,
Нетерпелив и чуточку развратен.
Он языком касался тайных губ,
Когда Любовь присела на кровати.
Она пустилась танцевать в ночи.
Сначала в удивительных нарядах,
Потом кружилась голая почти,
Едва касаясь, пролетая рядом.
Хотелось Сексу нежности, любви.
Любви хотелось секса и оргазма.
До этого желания свои
Им не случалось исполнять ни разу.
И, оказавшись, вдруг наедине
Любовь легко, без всякого стесненья
Раскинувшись, лежала на спине,
Потом открыто встала на колени.
И Секс любил так бережно ее,
Так звонко, глубоко, неутомимо….

Упало на пол светлое белье,
Огонь свечи качал пространство мира.
А мы с тобой под окнами тогда,
Ловили звуки, отраженья, тени.
Ткань платья моего была тонка,
Ты гладил мои руки и колени.
Потом они позвали нас к себе
И были необычны ощущения –
Купались вместе в лунном серебре
И задували свечи от смущения…

Проснулись в доме только мы вдвоем
Любовь и Секс исчезли утром вовсе.
C тех пор мы каждый день их в гости ждем...
Пусть каждый день они приходят в гости.


не успела прочесть все (много страничек), так что если уж повторилась, то по неведению

[ellavi2008]

Борис Пастернак

* * *

Как бронзовой золой жаровень,
Жуками сыплет сонный сад.
Со мной, с моей свечою вровень
Миры расцветшие висят.

И, как в неслыханную веру,
Я в эту ночь перехожу,
Где тополь обветшало-серый
Завесил лунную межу,

Где пруд, как явленная тайна,
Где шепчет яблони прибой,
Где сад висит постройкой свайной
И держит небо пред собой.

[Daira Fealinde]

А у меня любимых стихов мнооого...очень много. И один самый-самый выбрать очень сложно...так что выложу несколько:

БАЛЛАДА О ПРОКУРЕННОМ ВАГОНЕ (А.Кочетков)

- Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,-
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана -
Прольется пламенной смолой.

- Пока жива, с тобой я буду -
Душа и кровь нераздвоимы,-
Пока жива, с тобой я буду -
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой повсюду -
Ты понесешь с собой, любимый,-
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.

- Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
- За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба - я и ты.

- Но если я безвестно кану -
Короткий свет луча дневного,-
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым?
- Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.

Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Когда состав на скользком склоне
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.

Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.

С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них,-
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
Когда уходите на миг!

??? (не знаю ни автора, ни названия, но ОЧЕНЬ душевный стих!)

Я надеюсь, ты слышишь меня в этой недополУночи.
Ты не можешь не слышать, хороший мой, ты теперь в вечности...
Мне всегда говорили, что слышимость самая лучшая
В час, когда от мерцающих звезд небо кажется клетчатым.

А еще говорили, что если просить о прощении,
То исполнится все, что желается. Сбудется, сладится...
Мы вчера вспоминали с твоим постаревшим ошейником,
Как слезились от боли глаза все еще шоколадные.

А тебе, интересно, теперь разрешаются шалости?
Я бы вечно хранила намордник, разодранный в клочья, но...
Но с ремонтом, прости, от твоих безобразий осталась лишь
В коридоре царапина на покосившейся полочке.

Ты простил меня, да же? За ту оплеуху случайную...
Вот бы снова в ладонях твой нос любопытный почувствовать.
Я тебе покупаю на рынке по-прежнему «Чаппи» и
Шоколадки в ведро не бросаю кусочек обкусанный.

Мой хороший, я знаю, тебе там светло и не холодно,
Только будь осторожней, мой милый, с кустами колючими.
И еще, ты приснись мне, пожалуйста, завтра... без повода.
Потому что я так по тебе невозможно соскучилась.

Яшка (Э.Асадов)

Учебно-егерский пункт в Мытищах,
В еловой роще, не виден глазу.
И все же долго его не ищут.
Едва лишь спросишь - покажут сразу.

Еще бы! Ведь там не тихие пташки,
Тут место веселое, даже слишком.
Здесь травят собак на косматого мишку
И на лису - глазастого Яшку.

Их кормят и держат отнюдь не зря,
На них тренируют охотничьих псов,
Они, как здесь острят егеря,-
"Учебные шкуры" для их зубов!

Ночь для Яшки всего дороже:
В сарае тихо, покой и жизнь...
Он может вздремнуть, подкрепиться может,
Он знает, что ночью не потревожат,
А солнце встанет - тогда держись!

Егерь лапищей Яшку сгребет
И вынесет на заре из сарая,
Туда, где толпа возбужденно ждет
И рвутся собаки, визжа и лая.

Брошенный в нору, Яшка сжимается.
Слыша, как рядом, у двух ракит,
Лайки, рыча, на медведя кидаются,
А он, сопя, от них отбивается
И только цепью своей гремит.

И все же, все же ему, косолапому,
Полегче. Ведь - силища... Отмахнется...
Яшка в глину уперся лапами
И весь подобрался: сейчас начнется.

И впрямь: уж галдят, окружая нору,
Мужчины и дамы в плащах и шляпах,
Дети при мамах, дети при папах,
А с ними, лисий учуя запах,
Фоксы и таксы - рычащей сворой.

Лихие "охотники" и "охотницы",
Ружья-то в руках не державшие даже,
О песьем дипломе сейчас заботятся,
Орут и азартно зонтами машут.

Интеллигентные вроде люди!
Ну где же облик ваш человечий?
- Поставят "четверку",- слышатся речи,
Если пес лису покалечит.
- А если задушит, "пятерка" будет!

Двадцать собак и хозяев двадцать
Рвутся в азарте и дышат тяжко.
И все они, все они - двадцать и двадцать -
На одного небольшого Яшку!

Собаки? Собаки не виноваты!
Здесь люди... А впрочем, какие люди?!
И Яшка стоит, как стоят солдаты,
Он знает: пощады не жди. Не будет!

Одна за другой вползают собаки,
Одна за другой, одна за другой...
И Яшка катается с ними в драке,
Израненный, вновь встречает атаки
И бьется отчаянно, как герой!

А сверху, через стеклянную крышу,-
Десятки пылающих лиц и глаз,
Как в Древнем Риме, страстями дышат:
- Грызи, Меркурий! Смелее! Фас!

Ну, кажется, все... Доконали вроде!..
И тут звенящий мальчиший крик:
- Не смейте! Хватит! Назад, уроды!-
И хохот: - Видать, сробел ученик!

Егерь Яшкину шею потрогал,
Смыл кровь...- Вроде дышит еще - молодец!
Предшественник твой протянул немного.
Ты дольше послужишь. Живуч, стервец!

День помутневший в овраг сползает.
Небо зажглось светляками ночными,
Они надо всеми равно сияют,
Над добрыми душами и над злыми...

Лишь, может, чуть ласковей смотрят туда,
Где в старом сарае, при егерском доме,
Маленький Яшка спит на соломе,
Весь в шрамах от носа и до хвоста.

Ночь для Яшки всего дороже:
Он может двигаться, есть, дремать,
Он знает, что ночью не потревожат,
А утро придет, не прийти не может,
Но лучше про утро не вспоминать!

Все будет снова - и лай и топот,
И деться некуда - стой! Дерись!
Пока однажды под свист и гогот
Не оборвется Яшкина жизнь.

Сейчас он дремлет, глуша тоску...
Он - зверь. А звери не просят пощады...
Я знаю: браниться нельзя, не надо,
Но тут, хоть режьте меня, не могу!

И тем, кто забыл гуманность людей,
Кричу я, исполненный острой горечи:
- Довольно калечить души детей!
Не смейте мучить животных, сволочи!

СТИХИ О РЫЖЕЙ ДВОРНЯГЕ (Э.Асадов)

Хозяин погладил рукою
Лохматую рыжую спину:
- Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою,
Но все же тебя я покину.

Швырнул под скамейку ошейник
И скрылся под гулким навесом,
Где пестрый людской муравейник
Вливался в вагоны экспресса.

Собака не взвыла ни разу.
И лишь за знакомой спиною
Следили два карие глаза
С почти человечьей тоскою.

Старик у вокзального входа
Сказал:- Что? Оставлен, бедняга?
Эх, будь ты хорошей породы...
А то ведь простая дворняга!

Огонь над трубой заметался,
Взревел паровоз что есть мочи,
На месте, как бык, потоптался
И ринулся в непогодь ночи.

В вагонах, забыв передряги,
Курили, смеялись, дремали...
Тут, видно, о рыжей дворняге
Не думали, не вспоминали.

Не ведал хозяин, что где-то
По шпалам, из сил выбиваясь,
За красным мелькающим светом
Собака бежит задыхаясь!

Споткнувшись, кидается снова,
В кровь лапы о камни разбиты,
Что выпрыгнуть сердце готово
Наружу из пасти раскрытой!

Не ведал хозяин, что силы
Вдруг разом оставили тело,
И, стукнувшись лбом о перила,
Собака под мост полетела...

Труп волны снесли под коряги...
Старик! Ты не знаешь природы:
Ведь может быть тело дворняги,
А сердце - чистейшей породы!

Вот пока. А подборку стихов моего любимого автора позже сделаю отдельно.

[Daira Fealinde]

Никогда ни о чем не жалейте..

Хорошее стихотворение, мудрое. Много-много раз я его слышала в радиопередаче "Виражи времени".

Ах да! Вспомнила еще одно мудрое стихотворение:

А мёртвые просили. А мёртвые молили.
А мёртвые кричали: позвольте нам уйти!
Нас заждались по делу, и точно не в могиле -
вне Солнечной системы, вне Млечного Пути.

А вы орёте "стойте!", мечтаете "вернитесь!",
молчите "хоть приснитесь!", исходите тоской,
и это нас сильнее, чем сорок тонн гранита,
удерживает в яме под гробовой доской.

Уже не ваши деды. Уже не ваши дети.
Не передать словами, кем стали мы сейчас.
Мы вас и там запомним. Мы вас однажды встретим.
Мы вас, как прежде, любим - но отпустите нас! (Хатуль)

[Трень-Брень]

Daira Fealinde

??? (не знаю ни автора, ни названия, но ОЧЕНЬ душевный стих!)

Я надеюсь, ты слышишь меня в этой недополУночи.
Ты не можешь не слышать, хороший мой, ты теперь в вечности...
Мне всегда говорили, что слышимость самая лучшая
В час, когда от мерцающих звезд небо кажется клетчатым.

А еще говорили, что если просить о прощении,
То исполнится все, что желается. Сбудется, сладится...
Мы вчера вспоминали с твоим постаревшим ошейником,
Как слезились от боли глаза все еще шоколадные.

А тебе, интересно, теперь разрешаются шалости?
Я бы вечно хранила намордник, разодранный в клочья, но...
Но с ремонтом, прости, от твоих безобразий осталась лишь
В коридоре царапина на покосившейся полочке.

Ты простил меня, да же? За ту оплеуху случайную...
Вот бы снова в ладонях твой нос любопытный почувствовать.
Я тебе покупаю на рынке по-прежнему «Чаппи» и
Шоколадки в ведро не бросаю кусочек обкусанный.

Мой хороший, я знаю, тебе там светло и не холодно,
Только будь осторожней, мой милый, с кустами колючими.
И еще, ты приснись мне, пожалуйста, завтра... без повода.
Потому что я так по тебе невозможно соскучилась.

Тааак тронуло это стихотворение. Спасибо.

Захотелось поделиться вот с этим стихом, тоже вычитаным на просторах инета, имени автора, увы - не знаю, авторство подтверждено лишь ником : (с) Muna .

Но тааааак задело.
Редко что цепляет за душу так, как задело ( ...не - когтями лихо царапнуло , а мягкими лапками - тихо ) сейчас.

***


Посвящается.

кот спрыгнул с кресла и осторожно,
ступая мягкими лапками тихо,
пошел туда, где всегда все можно -
например, драть диваны когтями лихо,
есть мышей, а не тараканов,
до опупенья на шторах качаться,
объедать с букета тюльпаны
и представь - никто не будет ругаться.

ходят слухи - их кот, несомненно, проверит,
что везде там расcтавлены блюдца с сгущенкой
правда, сказано это было болонкой
соседской, а кот ей не очень-то верит.

все, пора - вон и ангел хвостатый уж лапой машет
погоди, дай муркнуть хозяйке два слова.
слышь, мурчавая, все уж не так и страшно
зуб даю, мы с тобой помурлыкаем снова:

я уверен, что есть там дырка в заборе
между людским и кошачьим раем.
ты не плачь, мы увидимся, хоть и не скоро:
я пролезу к тебе и мы поиграем.

......................................

а еще говорят - кот нашел двери в лето.
очень правильно Чиж спел тогда про это


(с) Muna

----------------


***

[Daira Fealinde]

Трень-Брень,спасибо. Я сама над этим стихотвореним долго рыдала


И то, которое Вы сейчас выложили, тоже очень сильное - хотя я и не люблю кошек...

А вот на другую тему, но тоже довольно необычная и сильная вещь:

Юзек просыпается среди ночи, хватает её за руку, тяжело дышит:
«Мне привиделось страшное, я так за тебя испугался…»
Магда спит, как младенец, улыбается во сне, не слышит.
Он целует её в плечо, идёт на кухню, щёлкает зажигалкой.

Потом возвращается, смотрит, а постель совершенно пустая,
- Что за чёрт? – думает Юзек. – Куда она могла деться?..
«Магда умерла, Магды давно уже нет», – вдруг вспоминает,
И так и стоит в дверях, поражённый, с бьющимся сердцем…

Магде жарко, и что-то давит на грудь, она садится в постели.
- Юзек, я открою окно, ладно? - шепчет ему на ушко,
Гладит по голове, касается пальцами нежно, еле-еле,
Идёт на кухню, пьёт воду, возвращается с кружкой.

- Хочешь пить? – а никого уже нет, никто уже не отвечает.
«Он же умер давно!» - Магда на пол садится и воет белугой.
Пятый год их оградки шиповник и плющ увивает.
А они до сих пор всё снятся и снятся друг другу.

(с) pristalnaya
Отсюда: http://pristalnaya.livejournal.com/

[Konfeta]

Девочки, мои хорошие, начиталась ваших стихов - сижу, реву как крокодил..

[Daira Fealinde]

Konfeta, *разводит руками* вот и со мной то же самое было. Правда, я-то эти стихи узнавала за большой промежуток времени, каждое могла "переварить", а для форума отобрала самые любимые в один пост...