Дервиш взрывает Париж, или Как мы брали Бастилию

[Calinerie]

что подтверждает теорию о том, что размах рук соответствует росту

Не удержалась, проверила... Действительно, работает.

[Butylkin]

Вот ведь.... А я, выходит, короткорукий долговязый урод..... И жена у меня такая же - измерил сейчас - при росте 165 размах 155. На всякий случай проверил рулетку линейкой - нет, всё правильно.

Вы меня прямо убили оба! Я теперь руки буду прятать...

[Valma-SPb]

измерил сейчас - при росте 165 размах 155. На всякий случай проверил рулетку линейкой - нет, всё правильно.

Какая жизнь у людей интересная!

[Wladimir_U]

Уже скоро можно будет заняться сбором статистических данных

[Calinerie]

А я, выходит, короткорукий долговязый урод.....

Неправильный вывод... Может, немного зажаты СИЛЬНЫМИ МЫШЦАМИ?

Вы меня прямо убили оба!

Нет, нет, не умирайте! Нам с вами интересно.

Я теперь руки буду прятать...

Гораздо приятнее расслабиться, заняться йогой, ну, или баскетболом...

[Butylkin]

Из сквера Вивиани, как утверждают авторы путеводителей, особенно хорошо видны контрфорсы и аркбутаны Нотр-Дама. Думаю, поймай этого автора за рукав да спроси: "Ну дык и покажи, мил-человек, который тут контрфорс, и где этот самый орангутан прячется - ткни-ка пальцем!" - ничего не получишь в ответ, кроме как, может быть, какого-нибудь краткого, но ёмкого русского выражения. Какие-то архитектурно-строительные детали, полагаю, что Википедия запросто расскажет, но я и сам не смотрел, и вам не советую. Просто любуйтесь, а уж как отличить аркбутан от контрфорса - это пусть у специалистов голова болит.



Мы прошлись по набережной вверх по течению, постепенно обходя Нотр-Дам с тыла. Анфас-то его и без того увидишь, а с других сторон - я лично видел впервые, Ж и Д, насколько я знаю, тоже.



Под нами была остановка "Батобуса" - прогулочного кораблика. Можно найти полярные мнения относительно экскурсий на нём - от "там видны одни каменные набережные да верхушки зданий" до "прекрасные виды, каких с берега нет". Не знаю, честно говоря - может, в Сене вода как у нас в Неве - то прильёт, то отхлынет? Ж и Д в прошлом году отказались плавать, да и ещё человек 5 сбили с толку. Та же часть, которая ездила, после этого прониклась к ним необычайным уважением, потому что, дескать, и действительно не было видно ничего. Не думаю, что это они из жалости говорили... Может, это ещё и от географического восприятия сильно зависит? Ну, допустим, приехал человек из Кызылкума - воду, воду мне подавайте! А питерским эти кораблики даром не нужны - от катания родственников и знакомых мутит уже, не хватало ещё в Париже... А питерский приедет куда-нибудь в Ниццу - и ну восхищаться - море-то тёплое, оказывается, бывает!, а горы-то, горы!, а вино-то до чего вкусное! Вежливый человек из Очамчиры ничего про него не скажет, только вздохнёт да плечами пожмёт...



Вот и этот молодой человек, столь похожий на зенитовского тренера Спаллетти, отнюдь не на кораблик мечтает забраться.



Мы перешли на остров Сите через Архиепископский мост, самый узкий из парижских (11 метров полезной ширины и 17 общей - хоть убейте, не знаю, что это значит!). Конечно, опытный читатель ни капельки не удивится, когда обнаружит ещё один (а то и не один) "самый узкий мост". Такой уж это загадочный город...

Сразу за мостом находится вход в подземный Мемориал жертв депортации. Туда мало кто ходит, и мы не стали исключением. Хотели зайти, но в понедельник там оказался выходной. Говорят, что внутри очень готичненько...

За Нотр-Дамом настраивал инструменты оркестр, на этот раз, насколько я помню, английский. Отдельные граждане предложили посидеть на скамеечке и послушать музыку, но я почувствовал, что если присяду, то уже не встану, и меня потом придётся нести на паланкине как падишаха.



Мы обошли Нотр-Дам ещё и с северной стороны, на площадь выходить не стали, а по Аркольскому мосту двинулись на Правый берег. Это не тот Аркольский мост, по которому бегал Наполеон со знаменем на известной картине Антуана Гро, а просто названный в его честь.



Достопримечательностей для первого дня явно хватило, мы окинули пресыщенным взглядом ратушу, с которой на нас, в свою очередь, довольно брезгливо покосился де Голль, созданный из множества маленьких фотографий каких-то людей, может, знаменитых, а может и простых французов. Это, видимо, что-то символизирует...



Прежде мне никогда не доводилось видеть Центр Помпиду, но в этот, первый раз я просто констатировал - ага, вот он, но на какие-либо эмоции сил не оставалось. Нужен он мне был исключительно для ориентира, поскольку рядом находился продуктовый магазин, из которого мы вышли изрядно нагруженные и, пройдя несколько кварталов по улице Рамбюто, с опаской набрали код на двери подъезда. Она, как ни странно, открылась, к двери в квартиру ключ тоже подошёл, и более того - нас там не встретила арабская семья, которая здесь живёт уже два года, а кто мы такие - знать не знает. Если быть точным - нас вообще никто не встретил, и мы наконец-то вступили во владение нашим жилищем.

[Butylkin]

Итак, наконец у нас возникла возможность рассмотреть поподробнее нашу квартиру. Конечно, тогда мы с бумажкой не ходили и галочки не ставили, а вот сейчас интересно сравнить её с описанием. Разночтения обнаружились, но лично я не думаю, что это какой-то злонамеренный обман, а, скорее, небрежности и опечатки. Надеюсь, я не буду внесён в чёрный список склочных мерзавцев, которым больше не то что квартиру, а и коврик на лестнице не сдадут...

Квартира расположена в 2-ом районе Парижа, на 3-ем французском этаже в здании без лифта. Гостиная, бюро, второй этаж со спальней, ванная комната с душем, отдельный туалет.

Ну, начнём с того, что она в 1-м округе, а не 2-м. "Ванной комнатой" я бы эту душевую кабинку, у которой даже двери нету, пожалуй бы не назвал... Что такое "бюро" - не слишком понятно, но из дальнейшего выходит, что это вот этот вот беленький столик. Ну а всё остальное - что есть, то есть!





Никаких шкафов для одежды не предусмотрено - только эти вешалочки. Наверно, зимой и надолго не слишком удобно, ну а летом на пару недель - вполне терпимо...

Гостиная
В гостиной есть кровать-футон и диван. Обеденный стол, четыре стула, большой телевизор с плазменным экраном завершают гостиную.

Ну, фотографии гостиной уже были. В общем да, всё на месте. Я, надо сказать, недолюбливаю икеевскую мебель. Во-первых, как удачно выразился некий острослов, она выглядит ещё дешевле, чем стоит. Во-вторых, я совершенно согласен с капитаном Врунгелем в том, что "как вы яхту назовёте, так она и поплывёт". Ничего хорошего от кровати "Попеншлеппен" или этажерки "Сопельшморк" ждать не следует изначально. Но моя нелюбовь до этого была, так сказать, на расстоянии. Теперь, столкнувшись с этими изысками дизайнерской мысли шведских лесорубов вплотную, я готов признать, что всё не так ужасно, и пользоваться всей этой утварью возможно, но не более того. Это, конечно, всего лишь лично мои вкусовые пристрастия, обмана никакого нет - на сайте сразу было видно, что о гамбсовском гарнитуре речи не идёт.

Итак, кровать-футон. Вообще говоря, футон - понятие растяжимое. Вспомним хоть лауреата одной Ленинской и шести Сталинских премий Константина Симонова:

Футоном называется
Японское одеяло,
Которое отличается
От нашего очень мало.

Просто немножко короче,
Примерно наполовину;
Закроешь ноги и прочее -
Откроешь спину...

То, что было у нас, я бы назвал "кресло-футон". Сидеть на нём, не будучи японцем, довольно затруднительно. Ну а в разложенном состоянии это, безусловно, никакое не одеяло, а просто односпальный тюфяк и, тут я согласен с Симоновым, довольно коротковатый. В общем, этот предмет интерьера служил у нас, как правило, для складывания одежды, которая не умещалась на плечиках.

Диван. Вот на нём вполне можно было сидеть, и он раскладывался в двуспальное лежачее место (по-моему, у мебельщиков этот тип называется "аккордеон"). У него был только один, но зато серьёзный недостаток, который... Впрочем, не будем забегать вперёд.



Заявленные обеденный стол и 4 стула, как свидетельствует фото, действительно имелись в наличии, и сказать про них, кроме этого, особо и нечего. Почему-то в описании ни слова про письменный стол (который гораздо больше подходил бы на роль пресловутого "бюро") и журнальный столик, видимо, они были в качестве бонуса. На журнальном столике вместо журналов лежали 3 пульта, один - от телевизора, один - от... не знаю, даже, как этот гаджет называется - интернетный модем, а по совместительству переключатель телепрограмм. Я-то по старинке их привык телевизионным пультом переключать, как деды и прадеды делали. Впрочем, телевизор я и дома не смотрю, ну а тут мы пощёлкали каналами, самое интересное, из того, что нашли, была "Аль-Джазира", но ввиду плохого знания арабского вскоре и она нам наскучила. Меню телевизора, кстати, было изначально на польском, я переключил его на русский, а перед отъездом, из хулиганских побуждений, на мадьярский. От чего был третий пульт, выяснить так и не удалось...

Мезонин
На втором этаже расположена двуспальная кровать, бюро, ванная с душем.

Вообще-то в российской архитектурной традиции "мезонином" называется нечто иное, во всяком случае Мисюсь из чеховского "Дома с мезонином" скорее назвала бы это сооружение "антресолями". Но это оставим для специалистов по аркбутанам. Ну а вот что касается кровати, то ну какая же это кровать? Кровать сюда и не втиснешь. Это вот тот самый футон и есть, только большой - не только Константин Симонов бы поместился, но и за компанию лирическая героиня его бессмертного хита "Жди меня". Бюро уже обсуждалось, так же как и ванная...



Справа на заднем плане виден ночник, плафон которого сзади был разбит, а осколки аккуратненько сложены рядом, на полочке. По этому поводу я даже позвонил нашему юноше и указал на такое недоразумение, имея в виду, собственно, проблему возвращения залога. Юношу это взволновало не больше, чем перестановки в кабинете министров Мозамбика, он только поинтересовался, а не мы ли сами его, случаем, кокнули. Мы клятвенно заверили, что не мы, после чего получили полную индульгенцию и могли, возможно, заодно и пару зеркал порешить...

Кухня
Аккуратная кухня соединена с гостиной и прекрасно оборудована.

Это нам не привыкать! У нас кухня (18 квадратных метров, кстати сказать - там можно и в футзал поиграть при желании) не просто соединена, она является и гостиной, и столовой, а если я уж очень на работе утомлюсь дискуссиями с коллегами, и поэтому ходить толком не могу, то и спальней. Ну а оборудование - да, всё было, и столовая посуда, и кухонная, и даже штопор. Плита электрическая - мы привыкли к газовой, но достаточно быстро приноровились. Холодильник маленький, если затариваться сразу на неделю, как многие любят, то он для этой цели непригоден. А если, как мы, заходить практически каждый день в продмаг, то вполне-вполне.

Район/окружение
Квартира расположена в нескольких шагах от Лувра, Центра Помпиду, пешеходной улочки Монторгей, квартал Маре, также по четвергам и субботам работает открытый рынок. Метро: линия № 1 - Etienne Marcel, Chatelet.

Как-то поскромничали - почему только Монторгей? Они там все пешеходные. И про Форум де-Аль ни слова... А вот открытый рынок - не могу поклясться, что его не существует, но, видимо, надо твёрдо знать, где именно он находится. Ни по четвергам, ни по субботам я его не видел (впрочем, и не искал). Ну а станции "Этьен Марсель" на 1-й линии нет совершенно точно - она на 4-й.

Удобства:
ADSL
Стиральная машина
Wi-Fi
Микроволновая печь
Вытяжной шкаф
Электрический чайник
Телевизор
Кофеварка
Тостер
DVD
Кабельное TV
Гладильная доска/утюг
Посудомоечная машина
Фен
Пылесос

Стиральная машина - двоюродная сестра нашей. Если бы не это обстоятельство, то, возможно, я ошибочно принял бы её за неисправную, а теперь меня нечёткой логикой не проведёшь! И щемяще воет она перед отжимом в точно такой же тональности... Не очень понятно, почему электрический чайник удостоился отдельного упоминания, а, например, тот же холодильник - нет. Но это ладно. Наиболее меня заинтересовали три позиции.

Вытяжной шкаф - это что такое? Нет, я знаю, что это такой большой стеклянный ящик, в котором химики проводят всякие вызывающие живейший интерес наркоконтроля опыты. Ну тогда уж и реторты бы предоставили, и какие-нибудь там дефлегматоры, колбы Вюрца и прочие склянки Тищенко... Нету их, как и самого шкафа.

DVD - не к нему ли был третий пульт? Я только сейчас увидел, что должен был быть такой девайс, но поскольку мы приехали не фильмы смотреть, то как-то и в голову не пришло его искать. Может, в угол завалился?

Посудомоечная машина - а вот она вряд ли завалилась в угол! И её-то я искал. Не для того, чтобы использовать, а из познавательного интереса. Электрическую плиту - освоил, она оказалась не хуже газовой, и не лучше, а просто другая... Тостер - освоил, замечательная вещь! Кофеварку, хоть и с большими слезами, чтением инструкции на голландском языке и рассматриванием смазанных ксероксом картинок, которым и Малевич обзавидовался бы, до того они черны и квадратны - но тоже освоил, хоть и не до конца - там ещё около двух третей функций так и остались для меня загадкой, поэтому я пришёл к выводу, что лучше гейзерного кофейника инженерная мысль в этой области ничего не родила. Может, и посудомоечную машину бы освоил...

Вот, скажем, люди год посуду не мыли, ждали - соберём её, привезём в Париж и обратно-то с чистёхонькой отправимся - ан нет! И вчинили бы они иск уважаемому агентству Glamour Apartments, что, дескать, были введены в заблуждение недобросовестной рекламой, претерпели ужасающие физические и моральные мучения, хуже, чем в Освенциме, и неплохо бы неустоечку за это выплатить... И ведь есть такие люди, у них это даже вроде спорта или обязательной культурной программы...

Ну а мы, обнаружив, что от посудомоечной машины остались только таблетки для неё (лучше бы вместо них был стиральный порошок!), выбросили её из головы и приступили к приготовлению обедоужина.

[azalea]

Butylkin, очень колоритный рассказ! Спасибо!

[Katirina]

Вытяжной шкаф - это что такое? Нет, я знаю, что это такой большой стеклянный ящик, в котором химики проводят всякие вызывающие живейший интерес наркоконтроля опыты. Ну тогда уж и реторты бы предоставили, и какие-нибудь там дефлегматоры, колбы Вюрца и прочие склянки Тищенко... Нету их, как и самого шкафа.

Я думаю что имелась в виду кухонная вытяжка, которая над плитой. Видимо особенности перевода, вот здесь например тоже вытяжные шкафы: http://www.whirlpool.ru/app.cnt/whr/...bcatid/4/lst/1.

[Wladimir_U]

Женщин заинтересовала тема вытяжных шкафов.., а у меня вызвала интерес конструкция подвесного потолка/пола (последнее фото).. 2-й этаж висит в воздухе на металлических конструкциях.. Видимо в какой-то момент хозяева квартиры решили, что потолки у них очень высокие, и подумали.. а может сделать еще один этаж..

[Butylkin]

Katirina, мне как-то никогда такое не встречалось. Вот, например - http://yandex.ru/yandsearch?clid=145...%B0%D1%84&lr=2 Век живи - век учись!

Wladimir_U, нет, похоже, там наоборот - из двух квартир сделали одну, двухэтажную. Во всяком случае, лестница (которая в подъезде) ведёт ещё выше нашего последнего этажа и упирается в стену ванной.

[Valma-SPb]

Butylkin, Вы в самом деле не отличаете аркбутана от контрфорса, кроме шуток?
Вот, на всякий случай, может пригодится:


А из сквера Вивиани они действительно хорошо видны.

[Butylkin]

Действительно не отличаю, потому что не хочу этого делать. Мне они нравятся чисто фонетически, а если знать, что это такое, то всё очарование пропадает. По счастью, из этой картинки всё равно яснее не становится...

P.S. У меня была одна знакомая дама, которая ТАК произносила слово "компаратор", что больше и говорить ничего не требовалось.

[Volga]

В дополнение к постам 86-95 этой темы

Сходил бы кто да померял!

Сегодня были с одной форумчанкой в том районе, сходили померили моим шарфом, который потом был измерен дома линейкой. Получилось, что ширина улицы Кота-Рыболова (Chat qui peche) там, где она пересекается с улицей Юшетт (Huchette) составляет примерно 160 см, а в самом узком месте, почти в середине, там, где начинается лёгкий изгиб – 150. Со стороны Сены не измеряли, но там на глаз больше, чем 150.

[Valma-SPb]

Всякие Википедии упорно утверждают, что мин. ширина 180. Но, думаю, это они хватили. Я мужем мерила (попугаев под рукой не было), он слегка поменьше 180, а руками до обеих стен свободно достал. Так что на 160 похоже.

[Butylkin]

Volga, Valma-SPb, спасибо большое! Итак, окончательно утверждаем ту величину, которая и была утверждена предварительно - "около полутора". Конечно, звучит оксюмороном, но в этом случае "около" и есть самое точное определение.

[Volga]

Butylkin, на здоровье! Жду продолжения захватывающего рассказа, спасибо за потраченное на нас всех время.

[Butylkin]

Честно говоря, я не ожидал, что будет получаться так длинно и так медленно. Языком молоть - это одно, а записывать хоть даже и то, что сам языком намолол (я же ведь уже говорил, кажется, что это, собственно, запись проведённых мной экскурсий, только расширенная и исправленная) - совсем другое. Если бы знал сразу - не взялся бы, наверно... Ну а теперь - не бросать же на полдороги!

Сразу предупреждаю, что следующий пост будет опять на бытовую тему, это, наверно, многим не слишком интересно... Но зато он последний такого рода! Во всяком случае, мне пока так кажется.

[Butylkin]

Вот умные люди объяснили мне, что загадочный "вытяжной шкаф" - это кухонная вытяжка. Можно было бы, конечно, и самому догадаться, по аналогии с "ванной комнатой"... Вытяжку эту мы включили один раз, и, похоже, до нас ею не пользовались несколько лет, поскольку из неё посыпалась какая-то труха. Мы не стали испытывать судьбу, поскольку не готовили ни селёдку во фритюре, ни вообще такие блюда, для которых вытяжка просто необходима.

Пока мы с Ж боролись с вытяжным шкафом и овладевали искусством управления электрической плитой, Д ушла в ванную комнату. Вернувшись, посетовала, что душ на неё коварно бросился с явной целью проломить череп, и что она чудом спаслась. Мы тогда не придали должного значения её пророческим словам, и когда туда пошёл я, они были уже совершенно забыты. Встав с таким расчётом, чтобы сразу не попасть под струю кипятка, я повернулся лицом к крану и начал его открывать. Немедленно после этого меня всё-таки окатила вода (правда, наоборот, холоднющая), а неизвестный злоумышленник хватил дубиной по загривку, определённо намереваясь раздробить пару-тройку шейных позвонков. Детальный осмотр места преступления показал, что крепление душа разболталось и выполняло свои функции только в выключенном состоянии. Отвёртку я как-то с собой прихватить не догадался, поэтому мы решили просто оставлять душ лежащим на полу, где он не мог нанести какого-либо существенного урона.

Вторая душевая особенность заключалась в том, что вода из поддона никак не желала утекать вплоть до того момента, когда она уже была готова весёлыми ниагарочками хлынуть на бюро, аккуратную и прекрасно оборудованную кухню, а там и до отдельной туалетной комнаты попробовать добраться. Когда катастрофа казалась неминуемой, в недрах сантехнического оборудования что-то чмокало, и вода с воем и клёкотом всё-таки низвергалась в положенную ей по штату преисподнюю. Я решил, что это какая-то инновация, которая во Франции в порядке вещей, а лапотная Россия до неё пока что не доросла. Ничего, господа европейцы, проведёт Державный Тандем давно обещанную модернизацию, будут и у нас вытяжные шкафы да наноканализация!

День был очень насыщенным, и мы достаточно рано стали готовиться ко сну. С чердачным футоном Д никаких заморочек не было, чего не скажешь про диван-аккордеон. Меня, впрочем, о таких вещах предупреждали, ещё когда мы выбирали новый диван для дома, поэтому застать врасплох не удалось. Все такие аккордеоны (не обязательно икеевские, хотя там усердие в экономии превозмогает и рассудок, и даже не обязательно аккордеоны, а вообще реечные конструкции) предназначены, видимо, для анорексичных балерин и сопутствующих им томных лирических баритонов, и то если они будут лежать руки по швам и ограничатся пением какого-нибудь там ариозо. А вот если им придёт в голову легкомысленная фантазия протанцевать друг с другом пусть даже самое незамысловатое па-де-де, они рискуют в самый патетический момент оказаться на полу в груде щепок, да ещё и занозить себе ими какие-нибудь чувствительные места. Ну а что до меня, то на балерину я не слишком похож (разве что на Волочкову), и живого весу во мне под шесть пудов... В общем, едва я попытался осторожно прилечь на этот самый аккордеон, как раздался негромкий, но неприятный треск. Тут же вскочив и повернув этот музыкальный инструмент набок (в этом основное его достоинство - по весу он практически не отличается от настоящего аккордеона), я обнаружил, что около трети тех дохленьких фанерных реечек, из которых он сделан, не просто надтреснуты, а вынуты и аккуратно сложены в одном месте, а оставшиеся, на которые действовала увеличенная нагрузка, естественно, готовы были последовать за своими собратьями. Я не буду утомлять читателей столярными подробностями и приводить схемы, но мне кое-как удалось перевернуть их целой стороной и распихать по положенным местам, хотя ложиться на этот погребальный костёр больше охоты не было. Я отвязал матрас и положил его на пол, то есть, превратил опять же в футон, только длинный и широкий. Спать на нём было преотлично, а диваний остов я сложил и днём одевал его в вышеуказанный матрас, отчего он превращался в диван, неотличимый от настоящего. Перед отъездом я привязал матрас обратно, а уж выдержал ли мой ремонт следующих постояльцев, не знаю...

Ж предложила опять позвонить нашему гламурщику, но я сказал, что он решит, что мы над ним издеваемся, к тому же он мало похож на специалиста по мебельному ремонту. Да и если уж на ночник, который на виду и который разбит явно, всем наплевать, то что уж говорить про диван, дефекты которого не видны, и который, может, ещё и всех нас переживёт...

Как я уже отмечал, и в Петербурге, и в Париже окна наши выходили во двор-колодец. Акустика и там и там превосходная. Но что интересного услышишь ночью в нашей культурной столице? Ну пьяные подростки гогоча расскажут матерные анекдоты, ну споют глоток двадцать под караоке песни из репертуара Надежды Кадышевой, ну узнаешь подробности интимных отношений Верки-дуры да Коли-кобеля... Никакой романтики, право слово. То ли дело Париж, город любви!

Обычно я засыпаю очень быстро, а уж в этот вечер трудного дня - и тем более, провалился и всё. Но через некоторое время я сквозь сон услышал что-то, поначалу принятое мной за автомобильную сигнализацию. Постепенно просыпаясь, я начал соображать, что я в Париже, и в наш двор никакая машина заехать не может, да и сигнализация обычно в другой тональности воет, а больше похоже на то, что соседский телевизор транслирует на полной громкости ночной канал для взрослых. Проснувшись окончательно, я понял, что это не телетрансляция, а самое что ни на есть реалити-шоу...

Я потом неоднократно видел в окне эту самую нашу соседку. Никак по внешнему виду не догадаешься, что таит в себе загадочная девичья натура... Довольно субтильная блондиночка, отнюдь не телосложением, но лицом похожая на Машу Шарапову, только с кудряшками. Но, думаю, услышь Шарапова эти мощные стоны и вопли, она признала бы своё поражение, даже не выходя на корт - куда уж ей с её жалкими 101.2 децибелами, только позориться!

У автосигнализации есть одно особенно неприятное свойство - она замолкает, но ты не веришь своему счастью, поначалу прислушиваешься, только спустя некоторое время с облегчением начинаешь засыпать - и вот тут-то она и пользуется беззащитным состоянием потерпевшего. Точно так же вела себя и наша соседка - она на время стихала, но как только мы полагали, что теперь-то гейм уж точно овер, тут же обнаруживала свой неожиданно бурный темперамент. После третьего раза Ж предположила, что сюда добрались метастазы с улицы Сен-Дени, и, соответственно, прослушивание этой в высшей степени увлекательной постановки нам предстоит ещё много раз, разве что соответствующий профсоюз призовёт к всеобщей бессрочной забастовке. Я же, будучи романтиком, посчитал, что это юный моряк (а может заросший бородищей кругосветный путешественник типа Фёдора Конюхова) выкроил время, чтобы хотя бы раз в год поздравить свою даму сердца с национальным праздником.

Будущее показало, что я был ближе к истине. На пятом разе пыл гипотетического кругосветного путешественника иссяк и более не пробуждался. Впрочем, где-то через неделю я увидел, что у нашей соседки гости - рыженькая девица и трое юношей (был ли среди них отважный моряк, или он уже отбыл в опасное путешествие к островам Токелау - мне неизвестно). Мы ожидали ночного всплеска страстей, но нет - блондиночка наша хоть и покричала, но всего один раз, и то достаточно неубедительно (Маша Шарапова ещё подумала бы, стоит ли ей завязывать с большим теннисом навсегда, или она всё же погорячилась), а рыженькая только невнятно и слабо пискнула. Возможно, ей достались две трети наличного мужского состава, и тогда её неудовлетворительные вокальные данные вполне извинялись естественной анатомической преградой.

Надо сказать, что наш ночной покой был смущён ещё два раза. Однажды всю ночь проработал телевизор (такое ощущение, что его хозяева куда-то ушли и просто забыли его выключить), но я этого даже толком не заметил, это Ж высказала неудовольствие. Другой раз тоже было похоже на телевизор, только гораздо громче - бархатистый баритон, примерно такой, какой был у Касьянова, пока он был не просто казнокрадом и политическим авантюристом, а по совместительству ещё и премьер-министром Российской Федерации, повествовал о перспективах развития французской демократии. Я даже было подумал, что это какой-то государственный деятель, может, даже и сам Саркози. Хотя у Саркози, наверно, голос повыше и повизгливее, а этот больше бы подошёл Франсуа Фийону (я никогда не слышал ни того, ни другого, и сужу исключительно по внешности). Но спустя часок-другой некая мадам прокричала в адрес докладчика кое-какие нелестные пожелания, после чего мнимый телевизионный Фийон, ни на йоту не изменив тональности, отправил её в далёкое пешее эротическое путешествие и продолжил своё прерванное столь бесцеремонным вмешательством повествование.

Какова же мораль сей басни? Она, в общем-то, проста. Все способы проживания в чужом городе обязательно имеют свои плюсы и минусы, причём шкала этих плюсов и минусов своя у каждого человека. Для кого-то и отсутствие лифта - серьёзный минус, и совсем не обязательно этот кто-то - старый полиартритный ревматик. Кому-то непременно нужен завтрак в постель и ежедневная замена полотенец, кто-то не мыслит ни единого дня своей жизни без джакузи, а на стиральную машину и интернет ему абсолютно наплевать. В нашем же случае минусы были не столько минусами, сколько недокументированными особенностями, и плюсы их серьёзно перевешивали.

[Butylkin]

Утром не осталось ни следа ни от вчерашней пасмурной погоды, ни от вчерашних сложностей и трудностей. На этот день на стадии стратегического планирования намечалось посещение ежегодного бала пожарных. Что это такое - никто никогда не объяснял, поскольку, видимо, "бал пожарных" - это такое же простое и основополагающее понятие, как "дискурс" или "серендипность". Мои представления об этом ритуале ограничиваются одноимённым (хотя, как я сейчас выяснил, в оригинале он и вовсе назывался "Гори, моя панночка") старым фильмом Формана, ещё чехословацкого периода, да и из него я смутно помню только каких-то полуголых девиц. Выяснилось, что в этом году поблизости никаких таких балов не проводится, и мы решили, что если будет время и желание - съездим, а нет - так и суда нет. Честно говоря, лично у меня особого желания не было, я бы уж лучше посмотрел, как балерины управляются с брандспойтом, чем как пожарные осваивают па-д'эспань. В итоге мы так и проманкировали этим мероприятием, поэтому про его сущность ничего рассказать не могу. Может, и зря, но уж так получилось...

Выйдя из дома, мы сразу же ощутили географическую выгоду нашего местопребывания. Ни в какое метро или, пуще того, РЕР впихиваться не надо, вышел - вот тебе и сразу достопримечательности. Сегодня мы пошли по улице Рамбюто на запад, миновали Форум и, оставив по левую руку столь любезный сердцу Жака Ширака наркоманский сад де-Аль, оказались на площади Рене Кассена - юриста и правозащитника, лауреата Нобелевской премии мира. На заднем плане не летающая тарелка, а построенная в 1811-м году товарно-сырьевая биржа.



Рене Кассен чутко прислушивался к нуждам и чаяниям простых людей, и, возможно, именно это аллегорически выражает 72-тонная скульптура Анри де Миллера (Henri de Miller, к жившему чуть посевернее, в Клиши, почти одноимённому писателю-безобразнику Генри Миллеру (Henry Miller) никакого отношения не имеет),



на которую страх как любят забираться дети (взрослые, впрочем, тоже не брезгуют).



Но основная достопримечательность, находящаяся на площади Касена - это, безусловно, церковь Святого Евстафия (Сент-Эсташ). Евстафий Плакида во время охоты узрел между рогов оленя распятого Спасителя и прослыл после этого святым покровителем охотников. Спустя века барон Мюнхгаузен при таких же обстоятельствах узрел вишнёвое дерево и прослыл после этого беззастенчивым вралём. Мда, как меняются нравы, и, увы, не в лучшую сторону.



Сент-Эсташ начал строиться 19 августа 1532-го, когда прево Парижа Жан де ля Барр лично заложил первый камень. Проект приписывается известному итальянскому архитектору Доменико да Кортоне, создателю (в компании с Леонардо да Винчи) знаменитого луарского замка Шамбор. Википедия и другие столь же почтенные источники, впрочем, полагают, что это был Лемерсье... Что ж, если так, то он обскакал по вундеркинистости даже Сорбона. Едва ли найдётся другой архитектор, который умудрился спроектировать даже и не собор, а хотя бы курятник больше чем за полвека до своего рождения!



Как бы то ни было, 5 мая 1586-го в Сент-Эсташе главный прево Франции Франсуа дю Плесси крестил своего сына Армана-Жана. Сомневаюсь, что столь высокопоставленный вельможа, кавалер обоих высших орденов (Святого Михаила и Святого Духа), стал бы проделывать это среди рулонов линолеума, мешков с цементом и чумазых гастарбайтеров. Из этого можно заключить, что церковь к тому моменту была построена. Однако же, малютка Арман-Жан вырос, успел стать кардиналом и герцогом де Ришелье-и-Фронзак, успешно прогнать из страны склочную королеву Марию Медичи (её протеже Рубенс оставил на память в Сент-Эсташе пару картин), и только в 1633-м с удивлением обнаружил, что подрядчики весьма успешно продолжают распиливать финансирование строительства.



Государственная машина вращается медленно, поэтому только 26 апреля 1637-го собор прошёл госприёмку. Тем не менее, дождавшись смерти Ришелье, девелоперы в 1665-м заказали проект перестройки знаменитому Лево, строителю Во-ле-Виконта и Версаля, но тогдашний министр финансов Кольбер смету не утвердил.



Кольбер умер 6 сентября 1683-го и был похоронен именно в Сент-Эсташе. Видимо, именно поэтому застройщики долго выжидали и только в 1754-м, когда стало окончательно ясно, что старый скряга не воскреснет и не призовёт всех к порядку, проект Лево всё-таки был осуществлён, хотя с изменениями и в весьма урезанном виде. Благодаря этому долгострою Сент-Эсташ сочетает в себе элементы готической, ренессансной и классицистической архитектуры, но где какая - это уж без меня, пожалуйста!



Сент-Эсташ - не самый большой по площади собор Парижа, но весьма и весьма солидный - 105 метров на 43.5, то есть в первую десятку входит точно. А вот по высоте он уступает, если не ошибаюсь, только Сакре-Кёру - внутри 33 метра 46 сантиметров, а снаружи, похоже, и вовсе никто измерить не сумел - во всяком случае, я данных не нашёл, да и сам с рулеткой не лазил.



Это был самый первый собор Парижа (и Франции), который я когда-либо посетил, да и вообще до этого в католических соборах я бывал только раз пять-шесть. Возможно, именно поэтому он произвёл на меня более чем сильное впечатление. Но, полагаю, Гюго был в этих делах не новичок, тем не менее, и он ставил его на второе место после Нотр-Дама. Не знаю, как во времена Гюго, но сейчас в Нотр-Даме ты находишься в толпе, а в Сент-Эсташе мы были если и не втроём, то, во всяком случае, плотность населения была минимальной.



Как я уже говорил, кладбища и надгробия меня не слишком привлекают, поэтому я не стремился отыскать могилу Кольбера, да и других похороненных здесь известных людей, среди которых мне хотелось бы выделить Жана-Филиппа Рамо.



Некоторые люди полагают, что "классическая музыка" - это та, которая была до Димы Билана. Для более старших и образованных - "до Битлз," "до Гершвина", или уж для особо продвинутых - "до того, как Шёнберг и Хауэр изобрели додекафонию". В чём сходятся все, так это в том, что классическими композиторами являются Чайковский и Бах. Это, в общем-то, не так. Классическая музыка на европейском уровне прожила очень недолго - примерно полвека. Величайшими композиторами-классиками считаются Гайдн, Моцарт и Бетховен (последний, из-за прогрессирующей глухоты предпочитая всё более и более громкие звуки, в конце концов и загубил её окончательно). Но до этого, пока на мировых концертных подмостках царствовало барокко, классическая музыка существовала как местная французская, и никто её за пределами Франции и знать не знал. А величайшие французские классические композиторы - это Люлли, Куперен и упомянутый Рамо.



Кстати сказать, Моцарт весьма ценил Рамо - возможно, именно этим объясняется то, что отпевание матери Моцарта проходило именно в Сент-Эсташе. Также здесь отпевали графа Мирабо (как мы помним, первого, кто был, хотя и ненадолго, похоронен в Пантеоне) и баснописца Лафонтена. Из более жизнерадостных процедур, отметим, что здесь, помимо Ришелье, крестили Жана-Батиста Поклена - будущего Мольера, и Жанну-Антуанетту Пуассон, будущую маркизу Помпадур.







Но не только Рамо и Анна-Мария Моцарт связывают Сент-Эсташ и музыку. Здесь находится самый большой (около 8000 труб) орган Франции. Акустика здесь тоже замечательная (проверить не довелось, но верю на слово), поэтому в соборе часто проводятся концерты, а такие звёзды, как Лист и Берлиоз, в своё время презентовали тут свои суперхиты.







В одной из капелл находится композиция Реймонда Мейсона "Фрукты и овощи покидают сердце Парижа", напоминающая о злодействе, учинённом Помпиду и Шираком над рынком Ле-Аль.



Самого Мейсона мы не застали - он умер 13 февраля, ровно за 5 месяцев до нашего посещения Сент-Эсташа. Впрочем, и до этого он вряд ли целыми днями стоял около своего произведения!



Я не очень одобряю французскую привычку пихать современные произведения в старинные интерьеры, но тут, на мой взгляд, получилось очень органично и уместно. Сент-Эсташ, по происхождению своему эклектичный, обладает, видимо, способностью переваривать всё подряд. Ну а мы, кинув последний взгляд на это великолепное сооружение, которое, буде представится возможность, горячо рекомендую для посещения, покинули его и двинулись дальше.

[Wladimir_U]

А что там по поводу символа Сент-Эсташа в виде рыбки и договора займа между Филиппом II Августом и торговцем Жаном Але, благодаря которому и возникла новая церковь.

[Ka]

Butylkin, увлекательно пишите!
Спасибо за подробности про Сент-Эсташ. В наш приезд не могли попасть, был огорожен забором и закрыт. А тут, как сама побывала.
Фотографии дочкины, говорите? Передавайте ей комплименты, очень хорошие фотографии.

[Butylkin]

...............

[Butylkin]

Wladimir_U, стараюсь писать про то, что видел. Видел бы рыбку - написал бы, но как-то не усмотрел. Да и вообще к Сент-Эсташу вся история с церковью Святой Агнессы имеет отношение весьма опосредованное, к тому же про неё все кому не лень пишут, и в любом путеводителе она обмусолена донельзя. Ничего нового и поучительного тут рассказать невозможно, поэтому подумал-подумал, но решил не касаться этой темы. Вот, например, тут про неё написано вполне подробно. Лучше мне не написать, а хуже неохота!

Ka, к сожалению, фотографии не передают главного. Сент-Эсташ очень просторен, а в объектив помещаются только отдельные детали. Я, глядя на них, дописываю в уме остальное, а тому, кто не бывал, это, увы, сделать невозможно. Но хоть что-то...

Комплименты передавать не буду, поскольку делаю это втайне. Если Д обнаружит, что я использую её фотографии, то даже и не знаю, что она со мной сотворит. В общем, как говорил капитан Сильвер, те, кто останутся в живых, позавидуют мёртвым...

Ну а с заборами мы столкнёмся позднее, в следующем посте.

[Wladimir_U]

Вот, например, тут про неё написано вполне подробно.

улыбнуло.. зашел по ссылке - открывается страничка, которая у меня была открыта в этот момент.. интернет тесен..

[Butylkin]

Ну это-то совершенно не удивительно. Достаточно набрать в яндексе или гугле "Сент-Эсташ" - и это вторая ссылка. Да и вообще пишет он хорошо, чёрт эдакий, поэтому те, кто хотят почитать про Париж, рано или поздно на него натыкаются.

[Butylkin]

Я уже писал об общих причинах, почему далеко не все объедкикты культурного наследия будут у меня представлены визуально. На этом этапе наших странствий лакуна столь огромна, что я поясню и частные причины, которые добавились к общим. Ну а в будущем - если нет какого-то иллюстративного материала, значит его и нет, и не было. Если бы я тогда знал, что буду писать отчёт, то, наверно, озаботился бы, а так просто гулял да и всё!

Многие люди, особенно принадлежащие к женскому полу, жалуются, что в Париже, дескать, грязно. Ну да, город этот, прямо скажем, далёк от стерильности. Но он показался бы практически операционной по сравнению с тем, что было в конце XVIII века. Именно тогда и были придуманы так называемые пассажи ("проходы", в переводе с французского). Торговцы, скооперировавшись, благоустраивали тот переулочек, на котором находились их лавки - перекрывали въезд гужевому транспорту, приподнимали пешеходную поверхность, облицовывая её камнем, а зачастую и накрывали сверху стеклянной крышей (такие пассажи обычно назывались галереями). Благодаря этому покупатель, подъехав на каком-нибудь там фиакре, мог спокойно, не опасаясь утонуть по... (ну, вам по пояс будет!) в грязи и нечистотах, пройтись по магазинам, выбирая товары народного потребления. Вскоре пассажи стали популярными местами не только для шоппинга, но и для прогулок. Там стали открываться театры, а отдельные состоятельные граждане даже поселялись на верхних этажах, благодаря чему имели возможность питать дух и тело, вообще не выходя из-под крыши.

Первый пассаж появился в 1791-м, к середине XIX века их насчитывалось уже порядка пары сотен. Уже поминаемый ранее барон Османн, конечно же, переломал почти что все - сохранилось около 20. Конечно, купцы запросто могли построить новые, но после османновской перестройки в этом уже не было особой надобности - улицы стали чистыми и широкими, можно было спокойно гулять по ним, заходя при желании в магазины.

Наш путь лежал в Галерею Веро-Дода, вход в которую находится по адресу: улица Жана-Жака Руссо, 19. Руссо (по словам Пушкина, "красноречивый сумасброд") выработал, как известно концепцию "независимости и бедности" (или, как это называется сейчас, дауншифтинга). Мы немедленно углядели явного руссоиста - не обращая внимания на прохожих, в постели лежал импозантный господин в очках, при костюме и галстуке, и читал какой-то фолиант, целая стопка которых была сложена на тротуар рядом с ним. На обложке отсвечивала золотом первая буква фамилии автора, но, увы, не Р, а М - возможно, Монтень или Монтескьё. Неизвестно, впрочем, как бы отнёсся философ, провозгласивший: "Просвещение вредно, и сама культура — ложь и преступление," к такому поведению своего последователя... Фотографировать было как-то неудобно - всё равно что, подобно гнусному папарацци, влезть в чужую спальню.

Для идущих мимо французов подобное зрелище, видимо, в порядке вещей. Гораздо больше их привлекло поведение бестолковых русских туристов. Подойдя к переходу, мы нажали на кнопочку. Зелёный свет, впрочем, от этого совсем даже и не загорелся, а раздался печальный вой. Аборигены поглядели на нас с несколько брезгливой жалостью. Скорее, впрочем, не нас, а на меня - я один был в тёмных очках. Дело в том, что кнопочки эти предназначены для слепых, которые желают определить - уже можно бросаться под колёса или стоит немного обождать. Мы потом ещё несколько раз на автомате нажимали на такие кнопочки, и избавились от этой постыдной привычки только дня через три.

Биография Руссо изобилует резкими и неожиданными изломами. Улица его имени вполне унаследовала мятежный дух великого философа. В районе 30-х домов (мы шли к началу) она внезапно и бесповоротно исчезла. После долгих и тщетных поисков, когда я уже решил, что Веро и Дода, похоже, обойдутся без нас, она так же внезапно обнаружилась, причём в таком месте, где мы её решительно не ожидали (в плане это более всего похоже на ту молнию, которую рисуют на заборах юные поклонники Гиммлера).

Сейчас-то я знаю, что над входом в пассаж пишется его название, и для его нахождения надобно идти с задранной головой и читать подряд все вывески (поэтому крайне желательно точно знать его адрес, а то шея затечёт). Но в тот момент, придя приблизительно в нужное место и увидев элегантного негра, открывающего дверь в какую-то подворотню, мы решили, что этот вальяжный мсье уж точно идёт в галерею, и последовали за ним. Негр посмотрел на нас с изумлением, но ничего не сказал, поскольку он был очень вежливый, и быстро исчез в глубине двора.



Да, конечно, это был никакой не пассаж, а самый обычный двор. Ну, то есть, для Парижа, должно быть, обычный...



И лестница самая обычная, почти что такая же, как и у нас.



И живут тут, видимо, самые что ни на есть обычные негры. И если мы будем тут шляться дальше, то нам вполне может представиться случай с ними познакомиться. Ну или с обычной полицией на худой конец...

Выйдя на улицу, мы увидели, что промахнулись самую малость - вход в Галерею Веро-Дода рядышком. Её загадочное и романтически звучащее название объясняется весьма прозаично - она была создана на деньги двух мясников, фамилии которых, как легко догадаться, были Веро и Дода. Было это в 1826-м году.



Ну что я могу сказать? Конечно, роскошно, конечно, богато... Но магазин и есть магазин. Для нас поход в такие места - тяжкая повинность, а уж если идти надо не за покупками, а просто посмотреть... Не знаю, как-то я не впечатлился. Д тоже, поэтому фотографий нет.

Выйдя на улице Булуа, д.2 (точные координаты, как я уже говорил, важны, а то, если понадобится, то замаетесь искать), мы увидели гораздо более интересное строение. Улица Булуа получила своё название (через несколько трансформаций) от стоявшего здесь когда-то зала для игры в шары (jeu de boules), аналога боулинга.



Но этот дом не слишком похож на боулинг-клуб. Ни в одном известном мне путеводителе о нём не было ни малейшего упоминания. Только позже я наконец узнал, что это новое здание министерства культуры. То есть, оно не совсем новое - реально это несколько зданий, построенных с 1920-х по 1960-е. Когда они были переданы культуре, возникла задача объединить их в единый ансамбль, что и было сделано Франсисом Соллером, придумавшим замотать их в эдакую ар-нувошную сетку.

Министром культуры сейчас является Фредерик Миттеран, племянник покойного президента, бывший телеведущий канала для геев и любитель тайских мальчиков. Вот у нас министры культуры всё культурнее и культурнее, а уж духовны-то до чего, аж скулы сводит - а с культурой всё хуже и хуже. А во Франции - поставь, думаю, министром хоть вот этого утомлённого пилигрима - а культуре хоть бы хны!



Миновав гигантское и тяжеловесное здание Банка Франции, мы вышли на площадь Побед (Виктуар). На этой идеально круглой площади сходятся 6 улиц, одна из которых названа в честь маршала Фейяда. Подобно маршалу Брежневу, Фейяд прославил себя победами не столько батальными, сколько придворными. В ознаменовании заключения Нимейгенского мира он решил сделать Людовику XIV приятное, скупив окрестные дома и поручив знаменитому Ардуэну-Мансару, снеся их, соорудить памятник королю и приличествующее монарху архитектурное обрамление. С площадью как-то не заладилось с самого начала. Ардуэн-Мансар был занят Версалем, поэтому все сроки были сорваны, и на открытии, в 1686-м, пришлось даже вместо некоторых фасадов временно устанавливать разрисованные ширмы (хотя, возможно, как и в позднейшем случае с Потёмкиным и его деревнями, это были клеветнические измышления завистников). Король-Солнце тоже был занят Версалем, в который он переехал ещё за 3 года до этого, а в Париж и носа не казал. Маршал Фейяд вскоре умер, его сын позорно проиграл Туринскую битву, отчего Франция надолго забыла о победах не только в Италии, но и где бы то ни было. Памятник Людовику уничтожили санкюлоты в 1792-м. В 1810-м Наполеон распорядился поставить там памятник генералу Дезе, победителю битвы при Маренго, но и он продержался не очень долго (как и сам Наполеон). В 1828-м на площадь вернулся Людовик XIV, но не тот, а новый, работы модного тогда скульптора Бозио. Путеводитель "Афиши" раньше безосновательно утверждал, что король-то голый (перепутав, видимо, с Дезе, который и действительно был почему-то изображён в своём натуральном виде). В новом издании слова "совершенно голым" заменены на "практически голым", что, судя по виденным в сети фотографиям, тоже совершенно (или хотя бы практически) неправда. Но на местности мы никак не могли судить о степени раздетости короля, поскольку при нашем появлении он более всего напоминал высовывающегося из цистерны Василия Алибабаевича - над синим забором торчала только его голова. Вы когда-нибудь фотографировали строительный забор с лениво бродящими вокруг таджиками в оранжевых касках? Если да, то можете посмотреть на него в своём фотоархиве, а если, как и мы, нет, то поверьте на слово, что смотреть там не на что...

Площади Побед крепко досталось от всё того же пресловутого Османна, расширившего улицы, что вызвало существенное изменение фасадов. Этьен Марсель, продолжавший досаждать парижанам и после смерти, проложенной в 1884-м улицей, названной в его честь, добил первоначальный замысел Ардуэна-Мансара окончательно. Ну а если вам всё-таки охота посмотреть на эту площадь, то вы запросто можете это сделать в модном блокбастере "Турист" - появление Анжелины Джоли происходит именно там.

Чуть севернее находится церковь Богоматери Побед (Нотр-Дам-де-Виктуар), заложенная в честь знаменитой среди почитателей д'Артаньяна осады Ла-Рошели, в 1629-м. Денег, как водится, не было, поэтому построена и освящена она была только в 1666-м. В 1687-м там был похоронен Жан-Батист Люлли - первый (в хронологическом порядке) великий французский композитор-классик. Третий и последний - Рамо - похоронен, как мы помним, в Сент-Эсташе, а вот где нашёл последнее пристанище втиснувшийся между ними Куперен, я не знаю, но жил он в паре кварталов отсюда, о чём свидетельствует мемориальная доска. Церковь не отличается какими-либо архитектурными изысками, интересна она совсем другим. 3 декабря 1836-го отцу Шарлю Дегенетту, разуверившемуся священнику этого храма, явилась Дева Мария, укрепившая его дух. С тех пор Богоматерь не только неоднократно обращала грешников, но, более того, врачевала не только душу, но и плоть. В церкви находится около 37000 табличек, принесённых благодарными исцелёнными. Множество из них укреплены на стенах. Перед чудотворной статуей Мадонны - коленопреклонённые молящиеся разных рас и возрастов, для которых, возможно, Она - последняя надежда. Воля ваша, но фотографировать в таком месте (а уж тем более со вспышкой - там довольно темновато) - это какое-то святотатство...

От храма веры и благодати рукой подать до храма алчности и наживы - на Банковской улице, д.5, находится вход в открытую в 1826-м (обычно указывают 1823-й, но это год начала постройки) Галерею Вивьен. К Вивьен Вествуд она прямого отношения не имеет, просто другим концом выходит на улицу Вивьен, д.6, которая при своей прокладке в 1600-м получила название в память только что умершего эшевена Парижа Вивиана. Когда и почему она сменила пол, сказать не берусь...

На другой стороне улицы Вивьен - старое здание Национальной Библиотеки. К сожалению, фейядовщина протянула свои лапы и сюда - фасады были занавешены грубо размалёванной рогожей. Фотографировать было нечего, и мы зашли в близлежащее здание (ул. Вивьен, д.2), где раньше стоял особняк упокоившегося в Сент-Эсташе Кольбера, суперинтенданта Людовика XIV. Ныне там находится вход в Галерею Кольбер (опять же 1826-го года). Нет, я не хочу сказать, что они все совсем уж одинаковые. Где-то больше мрамора, а где-то золота. Но всё-таки любой петербуржец, хоть раз бывавший в универмаге "Пассаж", ничего особо нового в парижских галереях не увидит. Отцы (и матери) города, кстати сказать, сейчас усиленно превращают Петербург в Париж, причём Париж доосманновский. И если мне, допустим, надо попасть от Михайловского замка к Армянской церкви, то между проходом по заваленному снегом и льдом тротуару, на который то там, то сям падают сосули в рост человека, и хлюпаньем по грязной жиже меж экипажами, которые если на тебя и не наедут, то уж окатят с ног до головы, я смело выберу "Пассаж". Там чисто, там светло, там безопасно... Но это выбор прагматический, а не эстетический. Ну а тем, кто всё-таки упорствует в своём желании не услышать о галереях, а увидеть их, настоятельно рекомендую обратиться к трудам классиков.

Выход из Галереи Кольбер находится в доме 6 по тесной улице Маленьких Полей (Пти-Шан, в 1634-м её проложили через огороды, но уж совсем Огородной назвать не решились). Рядом, в доме 4 - ещё один выход из Галереи Вивьен (она Т-образная в плане). Напротив, в доме 5 - коротенький Пассаж 2-х Павильонов. Что это за павильоны или хотя бы где они, мне неизвестно, а известно то, что по этому пассажу можно пройти на улицу Божоле. Божоле и примыкающая к ней улица Монпансье названы не в честь выпивки и закуски, а, как и ещё одна примыкающая к Божоле улица Валуа, в честь титулов герцога Орлеанского, во владения которого мы и вступаем.

[Valma-SPb]

Butylkin, когда мы были в описанных Вами местах, площадь Побед не была еще закрыта забором. Она великолепна в своем благородстве и законченности, поверьте. Мы проходили через нее многократно и каждый раз невольно восхищались. Не могу в доказательство показать пару фото, т.к. эта тема ярко выраженно авторская.

[Butylkin]

Я охотно верю. В принципе, можно себе представить. Мне очень хотелось на неё посмотреть, но увы..... Мы тоже потом ещё несколько раз по ней проходили, поскольку она недалеко от дома была. А вот если бы ещё увидеть её такой, какой задумывал Ардуэн-Мансар!

[Butylkin]

Бурлит Сент-Антуан. Шумит Пале-Рояль.
В ушах звенит призыв Камиля Демулена.

Честно говоря, не люблю Макса Волошина (Вакса Калошина, как его звали насмешливые собратья-литераторы). Французы, видимо, от него тоже не в восторге, поскольку один из них посмотрел на меня в момент декламации этих строк с явным неодобрением. Но речь сейчас пойдёт не об их поэтических достоинствах, а о содержащихся в них историческом нарративе.

Итак, что же это за Сент-Антуан, и почему он бурлит? Как мы помним, диктатор Этьен Марсель был убит около городских ворот. Пытался ли он их открыть или, наоборот, запереть получше - в данный момент не столь уж важно, а важно то, что только во владениях злобной Бастинды (или это была Гингема? - давно не перечитывал классику...) ворота были, а стены не было. В Париже с этим было всё в порядке - и ворота, и стена, и над этой стеной - сторожевые башни или бастиды (к Бастинде это название отношения не имеет). Особо крупные бастиды уважительно именовались бастилиями. Этьена Марселя ухлопали в аккурат под Сент-Антуанской бастилией. А называлась она так потому, что к ней примыкал монастырь Святого Антония, монахи и свиньи которого (чтобы отличить первых от вторых, на шею свиньям вешали колокольчик) имели привилегию невозбранно ходить по Парижу в поисках пропитания. Поселившиеся вокруг монастыря ремесленники тоже пожелали себе если не колокольчиков, то уж хоть каких-нибудь прав и свобод. Король Людовик XI, прозванный Благоразумным, в данный момент своего благоразумия не проявил (да оно и вообще ему частенько отказывало), и устроил в Сент-Антуанском предместье что-то вроде свободной экономической зоны. Как последствия создания Борис Николаичем, понимашь, Ингушской СЭЗ мы расхлёбываем до сих пор, так и Сент-Антуанская СЭЗ тоже доставляла властям немало хлопот. Собственно, отсчёт начала Великой революции можно начать от 27 апреля 1789-го, когда сент-антуанцы, возбуждённые провокационными слухами о том, что их собираются как-то ущемить - чуть ли не ограничить зарплату до 15 сантимов в день, устроили марш несогласных. Людовик XVI, ещё менее благоразумный, чем его предок, отправил туда ОМОН. Жемчужных Прапоров и тогда было в достатке, поэтому смутьянов сильно побили, а кое-кого и вовсе постреляли. Волнения прекратились, но ремесленники затаили злобу и вместо работы ходили по улицам и ругали власти.

Сент-Антуанская бастилия (или просто Бастилия, поскольку никаких других к тому времени не осталось) уже много лет по своему прямому назначению не использовалась, а служила элитной тюрьмой для проштрафившихся аристократов, которым было бы неприятно сидеть вместе с простолюдинами. Отправляли сюда по личному приказу короля. Весной 1789-го там было с полдюжины человек - в основном по экономическим преступлениям, но также и один отравитель, полковник кавалерии, бывший королевский генеральный наместник в провинциях Брессе, Бюже, Вальроме и Же, маркиз Донасьен-Альфонс-Франсуа де Мазан, граф де Сад (в дальнейшем будем сокращённо называть его тем не вполне правильным титулом, под которым он и известен благодарным потомкам). Он, впрочем, не только никого не отравил, но даже и умысла такого не имел, а просто, в рамках своей программы исследования чувственных удовольствий, экспериментировал с некими веществами, расширяющими у испытуемых девиц диапазон их интимных ощущений. Смелый естествоиспытатель, как это обычно и бывает, не был понят современниками...

В тюрьме этот Тимоти Лири XVIII века был вынужден перейти от практики к теории и разработал философскую систему (получившую потом не совсем верное название "либертинаж"), провозглашающую основной ценностью абсолютную свободу личности, стоящую над моралью, религией и законом. В общем-то, по содержанию ничего особенного, многие философы той поры, да и простые сент-антуанцы, говорили о том же самом. Но вот форма, в которую маркиз де Сад облёк свои размышления, была, прямо скажем, не совсем академична, отчего он незаслуженно прослыл порнографом. Философские дискуссии в его сочинениях были аллегорически проиллюстрированы и разъяснены скрупулёзным описанием тех экспериментов, из-за которых он и пострадал, тех, которые только задумывались, и тех, которые, по соображениям научной этики, и осуществлены-то быть не могли. Более 10 лет маркиз де Сад писал в стол и когда, наконец, увидел, что под его окнами ходят люди, кричащие о свободе (а также равенстве и братстве), этот кабинетный учёный, лишённый радио и телевидения, и потому не имеющий ни малейшего представления о происходящих в государстве переменах, ошибочно вообразил, что это благодарные почитатели его таланта, для поощрения коих он, наделав из своих сочинений самолётиков, покидал последние в окошко. То ли почерк у маркиза был небезупречен, то ли уровень грамотности аудитории был недостаточно высоким, но использованы были эти произведения, в основном, по своему прямому назначению (философ был лишён необходимого количества писчей бумаги и поэтому зачастую использовал для письма туалетную).

Слабый человек пасует перед трудностями, сильного духом они только раззадоривают. Убедившись в неуспехе визуальной коммуникации, маркиз перешёл к вербальной, соорудив рупор и зачитав в него кое-какие особо сильные пассажи того характера, какой впоследствии видный сексопатолог фон Крафт-Эбинг назвал "садизмом". Что именно он кричал, осталось в точности неизвестным, но любой человек, прочитавший хотя бы написанный именно в Бастилии известный роман "120 дней Содома, или Школа разврата" (сохранившийся полностью благодаря самоотверженности простого солдата, пожертвовавшего сиюминутной гигиеной ради потомков, а ведь в рулоне был почти 21 метр!), поймёт, что обычно упоминаемые "избиения арестантов" - это всего лишь жеманный эвфемизм...

Произошло это 2-го июля, а уже 4-го палачи и сатрапы - нет, они не сделали с вдохновенным фантазёром ничего из того, о чём он поведал миру, и даже не вырвали ему язык, и даже не зашили рот суровой ниткой, и даже не раздербанили всю физиономию кованым сапогом - а просто вызвали врача, который признал крикуна невменяемым и отправил его подлечить расстроенные нервишки в психиатрическую клинику "Шарантон".

Историки, особенно французские, не очень любят поминать об этих событиях, как и о дальнейшей судьбе маркиза. Обычно пишется так: "Де Сад был заключён в Бастилию, затем переведён в Шарантон, где и скончался 2 декабря 1814-го года". Это сущая правда, но далеко не вся. В апреле 1790-го революционный консилиум признал, что он никакой не сумасшедший, и уж совсем не отравитель, а напротив - вполне разумный и законопослушный гражданин Луи Сад, драматург и беллетрист. После установления республики мыслитель-вольнодумец занимал ряд ответственных постов, дослужившись до Комиссара Государственного Совета по здравоохранению. Вот у нас некоторые несознательные элементы ропщут - то Зурабов им, видите ли, не нравится, то Голикова, то Онищенко. А гражданина Сада в руководители здравоохранения не желаете, нет? Впрочем, государственная деятельность Луи Сада длилась не очень долго - после каких-то особо удачных реформ и инноваций, до которых нашим модернизаторам ещё расти и расти, он был отправлен обратно в Шарантон, где и скоротал оставшиеся годы за написанием комедий и их постановкой силами сопалатников...

Но мысленно покинем бурный Сент-Антуан и мысленно же направимся в шумный Пале-Рояль, в котором в физическом смысле мы и находились всё это время.



Спокойный, очень приятный, элегический садик. Я раньше здесь никогда не бывал, но он понравился мне едва ли не больше, чем Люксембург. Сейчас тут никакого шума не наблюдается. Думаю, что не наблюдалось и в 1639-м, когда, по заказу уже поднадоевшего нам своей вездесущностью кардинала Ришелье, Первый Королевский Архитектор Лемерсье (выше упоминавшийся в связи с Сент-Эсташем) построил дворец, названный Кардинальским (Пале-Кардиналь). Дворец был настолько роскошен, что Людовик XIII начал серьёзно призадумываться о происхождении средств на его постройку, но хитроумное Красное Преосвященство сделало ход конём, завещав это сооружение монарху. 20 лет спустя Фуке был не столь сообразителен и лишился не только своего Во-ле-Виконта, но и свободы, не говоря уж о занимаемых им высоких должностях.

Ришелье прожил здесь 3 года, до своей смерти в 1642-м. Людовику XIII тоже не долго пришлось наслаждаться своим новым приобретением - он последовал за своим первым министром спустя полгода. Дворец был передан в пользование первому министру кардиналу Мазарини. На престол вступил четырёхлетний Людовик XIV, будущий "Король-Солнце". От имени короля правили его мать - вдова Людовика XIII королева Анна и Мазарини. Это крайне не понравилось некоторым влиятельным аристократам, в числе которых был и дядя короля герцог Гастон Орлеанский, владелец Люксембургского дворца. Дело дошло до того, что малолетнему монарху пришлось укрываться в Кардинальском дворце, который тогда и получил новое название - Пале-Рояль, то есть Королевский дворец.

Гастон Орлеанский не оставил наследника, и после его смерти в 1661-м титул перешёл к младшему брату короля Филиппу. Тогда же умер и Мазарини, а Пале-Рояль опять стал принадлежать королевской семье. Людовик XIV подарил его брату Филиппу на свадьбу, и Пале-Рояль с тех пор стал на долгие годы резиденцией герцогов Орлеанских. Прозванные "вечно вторыми", они всё же лелеяли надежду стать рано или поздно первыми, поэтому дворец отнюдь не переименовался в какой-нибудь Герцогский или Орлеанский, а так и остался Королевским.

В 1785-м хозяином дворца стал Луи-Филипп-Жозеф, хоть и герцог, но человек практической хватки. Ему пришла в голову мысль построить вокруг дворцового сада крытые галереи, а помещения в них сдавать на коммерческой основе. Именно по образцу галерей Пале-Рояля и стали после этого конструироваться парижские пассажи.



Находившиеся вокруг монастыри тоже оценили идею герцога, но Христос, как известно, изгнал торговцев из храма, и было как-то неудобно пускать их обратно. Поэтому монастырские помещения тоже стали сдаваться в аренду, но не для создания там магазинов, а для собраний клубов по изучению Священного Писания. Клубы эти именовались, как правило, по названию того монашеского ордена, который давал им приют. Возможно, в каких-то из этих клубов и действительно ограничивались благочестивым пением псалмов, но печальную известность получили другие - те, в которых собирались противники существующего строя. Клуб Якобинцев известен каждому культурному человеку, но речь сейчас пойдёт о менее известном Клубе Кордельеров. Заправляли там два человека, про которых смело можно сказать: "Бог шельму метит". Более известен рябой Жорж Дантон, человек с переломанным носом, разорванной губой и потоптанной в детстве свиньями грудной клеткой. Его товарищ Камиль Демулен (у многих дам при виде этой фамилии возникает стойкая ассоциация с оральным контрацептивом, но это только в русской транскрипции) был не то чтобы уродлив, но просто крайне некрасив, и, в отличие от прекрасного оратора Дантона, имел серьёзные дефекты дикции. Ко всему прочему, Демулен хоть и происходил из состоятельной семьи, но просаживал все выдаваемые папой деньги на девиц, поскольку бесплатно они в его сторону и не глядели, поэтому он вечно сидел без единого су в кармане и напрашивался на обеды то к тому же Дантону, то к Мирабо, то ещё к какому-нибудь революционному гурману. Неудивительно, что этот человек в конце концов стал скандальным журналистом, вечно поносящим власти за несправедливое устройство мироздания. Никаких свидетельств тому, что 2-го июля он шнырял в толпе возле Бастилии, вынюхивая сплетни, нет, но это вполне правдоподобное предположение.

Вернёмся, однако, к герцогу Орлеанскому. Людовик XVI не упускал случая поостроумничать по поводу не слишком аристократических замашек своего родственника (в духе: "Ой-вей, наш дорогой кузен таки пришёл на мессу? А кто же в лавке остался?"). Герцог вежливо смеялся шуткам царственного брата, а про себя думал словами ротмистра Лемке: "Господи, ну почему ты помогаешь этому кретину, а не мне?" Поскольку Господь не давал прямого ответа на этот вопрос, Филипп Орлеанский и сам не плошал. Сад Пале-Рояля, хоть и был общедоступным местом, но оставался в частной собственности, и его хозяин имел полное право осуществлять фейс-контроль и не пускать без объяснения причин ту или иную персону. Возможно, герцог мечтал о том моменте, когда король придёт к нему прикупить алансонских кружев, а охранник, поигрывая дубинкой, скажет ему: "А ты, бурбон твою, пошёл отселева вон немедленно. Не велено пущать." Пока же он ограничивался тем, что не пускал сюда стражей правопорядка. Конечно же, сад облюбовали не то чтобы жулики, бандиты, воры всех мастей (за этим следили), а, скажем так, люди, ищущие не вполне поощряемых обществом удовольствий. Впоследствии, когда российские войска заняли Париж, поражённые царящим тут разгулом страстей русские офицеры осведомились о названии сего вертепа. С тех пор в любом губернском городе Российской Империи самое сомнительное заведение, где вовсю шёл картёж, рекой лилось безакцизное цимлянское, и подгулявшие купчики на спор били лбом акварию, после чего наверху в нумерах с плезиром играли с горничными в пляж, непременно называлось "Пале-Рояль".

Неудивительно, что и завсегдатаи монастырских клубов вскоре приметили это место, где среди клумбочек можно было смело, не оглядываясь по сторонам, обменяться свежими взглядами на перспективы общественно-политического развития.



12 июля 1789-го здесь был и Демулен с товарищами. Мне почему-то казалось, что это было 13-го, именно поэтому мы и пришли сюда день-в-день. Промахнулся малость, бывает... Впрочем, подозреваю, что Демулен был здесь и 13-го, да и вообще и дня не пропускал. Так или иначе, он, угостившись в одном из местных распивочных заведений, вскарабкался на стол и произнёс... Стоп-стоп-стоп. Во-первых, проведите эксперимент, если не верите мне на слово. Попробуйте забраться на стол хоть в самом распоследнем гадюшнике и засекайте время. Не думаю, что вы сможете произнести что-то длиннее "... твою мать", как уже вылетите наружу с разукрашенной физиономией. Видимо, тут происходит контаминация двух событий. По свидетельству Ленотра, Камиль действительно залазил на обеденный стол и действительно орал что-то про низвержение тиранов, но это произошло парой месяцев ранее в доме его отца. Папаша Демулен вызвал слуг, которые вынесли пламенного трибуна революции и уложили его немножко проспаться, а впоследствии урезал ему и без того скудное денежное содержание. Во-вторых, всё далее описанное историками вполне могло произойти на вольном воздухе, но практически невероятно в помещении.

Вообще говоря, на это первое (возможно, что и последнее) публичное выступление Демулена среди историков нет единого взгляда. Поэтому я попробую реконструировать события наиболее вероятным образом. Итак, собутыльники вывели его немного просвежиться. Вот там-то он уже и вскарабкался - не знаю точно на что. Стоял, видимо, какой-то стол или скамейка. Главное, что папы рядом не было! Что именно он кричал - тоже показания расходятся, тем более, что докладчик сильно заикался. В основном пересказ его речи сводится к словам: "К оружию, граждане!" Тарле, например, уверяет, что про Бастилию не было сказано ни слова. Возможно, если бы всё это проделал Робеспьер или Сен-Жюст, то слова бы запомнились. Но когда выступает Демулен, от которого кроме невнятного блеянья никто ничего доселе не слышал... Ну вот представьте, что заговорил ваш кот. Вы что - будете конспектировать его житейские воззрения? Достаточно самого факта!

Вообще тут налицо нарушение хоть какой-либо логической последовательности. "Демулен про Бастилию не говорил, но после его речи народ пошёл её брать". Откуда бы тогда вообще всплыла никому не интересная Бастилия, где сидела кучка каких-то прохвостов? Говорят, что там, дескать, порох был... Почему его тогда не охраняли как следует? И куда он после этого делся? Ни малейшего упоминания о его дальнейшем использовании для нужд революции... Я думаю, что всё-таки про Бастилию он говорил и, скорее всего, повторил кое-какие россказни эксцентричного маркиза про мучения патриотов под гнётом своры псов и палачей.

В общем, Демулен что-то произнёс, после чего прикрепил себе в виде кокарды зелёную ленточку. Слушатели поступили так же... Вот скажите, кто из вас, идя в кабак, берёт с собой зелёную ленточку? Даже если у Демулена она действительно где-то по карманам завалялась, то вероятность повторения этого события у достаточно представительной выборки населения ничтожна. А вот то, что вдохновенного оратора качнуло, и он, не удержав равновесия, ухватился за ветку, оборвав с неё листочки - это вполне разумно и правдоподобно. Не исключено, что и собравшиеся поглазеть на столь невиданное зрелище санкюлоты сначала тоже навтыкали себе листьев, потом многие из них посмотрели друг на друга, поняли, что выглядят по-идиотски, и побросали их оземь. Вон какая куча жухлой листвы со вчерашнего дня осталась...



В общем, агитатора-горлана кое-как удалось унять и увести обратно за стол, где он, уже с листочком в шляпе, о котором он, надо полагать, совсем забыл, продолжал дуть своё анжуйское. Воспламенённые же слушатели с такими же листочками пошли брать Бастилию. "С тех пор зелёный стал цветом революции..." Это заявление кто, интересно, первым сделал, дальтоник? Ткните меня носом - где у французского революционного триколора зелёный? Какой-то Ичкерийский джамаат получается, а не Франция. Тем более, что у революционеров, если и были какие-то знаки отличия, то не листочки, как у заплутавших робингудовцев, и уж конечно не зелёные ленточки, как у сторонников реакционного графа д'Артуа, а красно-синие кокарды (эти цвета издавна символизировали Париж, ещё Этьен Марсель напяливал на мудрую голову дофина Карла красно-синий колпак).

Но, впрочем, собственно о взятии Бастилии будет уместно поговорить в другой раз, а пока напомним о дальнейшей судьбе героев этой истории. Демулен, сам не ожидая того, после своей выходки прославился, стал издавать собственную газету, разбогател, женился на смазливой девице, взяв за ней неплохое приданое, после чего старался особого участия в революционных действиях не принимать. Но Бог видит м...ка даже сквозь облака, и ему оттяпали его длинный язык вместе с головой в один день с его другом Дантоном. Герцог Орлеанский, стремясь выслужиться перед новой властью, стал называться гражданином Эгалите (то есть, Равенство - Мирабо, например, наотрез отказался зваться гражданином Рикетти, поскольку, дескать, такого гражданина никто не знает, а графа Мирабо знают все), с чувством глубокого удовлетворения проголосовал за казнь гражданина Капета (более известного нам как Людовик XVI), но через полгода и сам последовал за ним. "Жил как собака, но умер как Бурбон," - сказал про него современник. Да, пожалуй что ни Белке, ни Стрелке, ни даже собаке Павлова было бы не под силу вылакать в один присест две бутылки шампанского, хоть руби ей голову, хоть нет.

Но вековечная мечта Орлеанского дома всё-таки сбылась - в 1830-м революция привела к власти короля Луи-Филиппа, сына гражданина Эгалите. Правителем, он, впрочем, был настолько бездарным, что в 1848-м было решено избавиться не только от него лично, и не только от Орлеанов, и не только от Бурбонов в целом, но и от монархии вообще. Луи-Филипп бежал в Англию, а во дворце Пале-Рояль стали размещаться различные госучреждения, и, как и многие подобные здания, он был сожжён во время Парижской Коммуны. Именно "был сожжён", а не "сгорел", как иногда стыдливо говорят. Коммунары расставили ёмкости с бензином и при отступлении подожгли их. Так погибла ратуша, так погиб дворец Тюильри, так должен был погибнуть Лувр, но какой-то таинственный хозяйственник распродал, видимо, этот бензин автолюбителям... В общем, это здание, которое, как мы уже сегодня привыкли, было обнесено строительным забором - новодел.



Сквозь дырку в этом самом заборе можно было углядеть загадочное творение концептуального скульптора Даниеля Бюрена. Абсолютно все его произведения - полосатые, вот и эти разновысокие колонны - тоже. Говорят, их 260, но не считал. Говорят, что полоски эти шириной 8.7 см, но не мерял. Говорят, что это что-то символизирует, но что именно - никто не знает. Сам Бюрен в ответ на этот вопрос всегда нёс такую ахинею, причём каждый раз разную, что его никто теперь про это и не спрашивает.

Ну а мы, не ломая голову над неразрешимыми загадками бытия, вышли на улицу Святого Гонория.