Гонкуровская премия за книгу "Les bienveillantes "

[Яна]

Пока я собиралась с мыслями и вспоминала, где и что писала про Les Bienveillantes, Вы уже начали писать, это замечательно и очень интересно.
Вопрос про название (перевод и значение) уже затронули, Золушка ссылку дала, так что я к этому возвращаться не буду.
Самое основное, что я могу сказать про роман: я отношусь к нему не то что двойственно, но смотрю на него с двух точек зрения. Я с восхищением отношусь к труду писателя, я считаю, что его книга заслужила всё это внимание, премию, всё что угодно – Литтел принёс читателям ту информацию, которой они были лишены, он открыл им такие страницы истории, о существовании которых они и не подозревали, в Европе тема Второй мировой – в первую очередь тема Холокоста, да и она не особо раскрыта. И именно поэтому Les Bienveillantes – книга нужная, успех у неё заслуженный, и бог с ними, с литературными и языковыми недостатками. Которые, на мой взгляд есть.
Романистическую часть я считаю слабоватой, малоинтересной и практически ненужной. Я думаю, что она нужна была ему как композиционный приём. Не сочтите кощунством, но я определила для себя этот жанр как «иди и смотри». В этом роль главного героя, он доносит до нас эту информаци. Через его историю и часто вместе с ним мы задумываемся о его роли (и роли множества ему подобных), о возможности или невозможности выбора, о их собственной оценке происходящего.
Но вот во Франции много говорили о возможности опасной эмпатии по отношению к герою – и тут я говорю «нет». Эмпатию или ненависть можно испытывать к кажущемуся подлинным герою, мне же Ау таким не показался. Он показался схематичным персонажем, выполняющем техническую функцию, его личная история никак меня не трогает, большая часть сложной семейной истории кажется лишней. У меня она вызывала не сочувствие или отторжение, а раздражение.
После Les Bienveillantes у Литтелла вышла новая книга (которая не роман, а документальный рассказ - на основе части документов и информации, собранной в подготовительный период), и читая рецензию на неё, я с удивлением обнаружила, что читатели (или, по крайней мере, рецензент) надеялись найти в ней какие-то объяснения или прояснения касательно личности персонажа-рассказчика в Les Bienveillantes, но не нашли (как будто Литтелл должен всю жизнь продолжать одну книгу!): в Le Sec et l'humide речь идёт о бельгийском нацисте Леоне Дегрелле, которого от Максимильена Ау «отделяет пропасть». Я написала «с удивлением», потому что, как уже сказала, меня вообще не интересуют никакие объяснения на этот счёт, Максимильен Ау как личность не вызывает интереса или любопытства. Как я поняла, полистав, он в Le Sec et l'humide берёт очень интересующий его аспект, одну из составляющих нацистской теории (что именно этот аспект его интересует, было видно в Les Bienveillantes, кстати), про это и пишет, а анализировать личность Максисмильена Ау он никому не обещал, как мне кажется. (Кстати, если после девятисотстраничного романа читатель ждёт дополнительных разъяснений по поводу главного героя, не свидетельствует ли это о... неполной состоятельности литературной части?)
Меня также удивила редакторская правка – в книге немало чисто языковых неточностей и ошибок (из числа типичных для пишущих на неродном языке). Претензии не к автору – он проделал гигантский труд, титанический (я даже представить не могу, как он это всё делал, сколько времени этого могло потребовать, и как жила в это время его семья), к тому же написать всё это не на родном языке! Претензии к редактору. Я заметила некоторое число ошибок – это всё-таки очень тяжёлое и напряжённое чтение, не до них на самом деле. Потом в сети я нашла статью, автор которой выудил их огромное количество и даже потом написал книгу. Статью я сохранила, но цитировать не буду, не назову ни имени автора ни названия книги. Потому что критиковать редактора книги за недоправленные ошибки одно, а размазывать по этой причине роман Литтелла – более чем недостойно.

Я знаю, что вышло сумбурно – но всё читано так давно, писать я уже и не собиралась, но не могу не поддержать возрождения темы. Если ещё что-то придёт в голову, напишу непременно.

Могу ещё добавить, что очень интересными для меня оказались "кавказские" страницы - там многое, чего я не знала. И, кстати, персонаж доктора (я не путаю?), с которым Ау знакомится на Кавказе, с литературной точки зрения показалась самой удачной в романе.