Сражались за Россию - лежат под Парижем

[Nathaniel]

Сражались за Россию - лежат под Парижем
Владимир Лобыцын

Кладбище Сент-Женевьев де Буа, несомненно главный некрополь русской эмиграции во Франции, с полным основанием можно считать также и мемориалом Белой борьбы. Это – единственный в своем роде памятник участникам Белого движения. Он напоминает о русских людях, до конца сражавшихся за Россию, горячо любивших ее, изгнанных на чужбину и там закончивших свои дни. Русская парижанка Татьяна Борисовна Флорова написала как бы от лица всех, лежащих на Сент–Женевьев де Буа:

Мы здесь истории повесть живая,
Вечную память нам ветер поет.
С родины дальней пусть гость, приезжая,
Летопись Белую нашу прочтет.

Вот мы и читаем ее – с печалью и скорбью, с глубоким уважением склоняя головы перед могильными камнями тех, кто до конца остался верен своей Великой России.

Военное кладбище узнаешь сразу – аккуратные прямоугольники участков, стройные шеренги крестов… Здесь различаешь прежде всего участки «цветных» частей Добровольческой армии, сражавшейся на Юге России – корниловцев, дроздовцев, алексеевцев… Огромный участок отдан казакам, два – кадетам. Длинный ряд могил с андреевскими флагами на крестах образует мемориал русских моряков. Есть участки донских артиллеристов и русских военных летчиков. Но многие похоронены и в отдельных местах этого большого, разроставшегося почти семьдесят лет русского кладбища.

Сколько всего воинов Белой армии и флота похоронено на Сент–Женевьев де Буа сказать невозможно. Публиковались, правда, списки чинов Императорской Гвардии, русских моряков и летчиков… Но так ли уж это важно – общее число! Военное кладбище под Парижем – память обо всех Белых бойцах. Именно так и понимают его.

Начиная рассказ, следует упомянуть, что и вообще первой русской могилой на небольшом французском кладбище в местечке, названном по имени Святой Женевьевы в Лесах, была могила военного – в 1927 году здесь похоронили героя Великой войны генерала от кавалерии П.П. Калитина, скончавшегося в Русском Доме.

В том же, 1927 году, здесь, в старинной усадьбе с большим домом и парком, по преданию некогда принадлежавшем кому – то из наполеоновских маршалов, возник Русский Дом. Приют для 250 престарелых русских людей, выброшенных революцией за пределы России, организовала княгиня Вера Кирилловна Мещерская на деньги своей воспитанницы по парижскому пансиону Доротеи Педжет. Обитатели Русского Дома и стали первыми «поселенцами» кладбища.

Главный военный участок кладбища – галлиполийский, или корниловский. К нему идешь по сосновой аллее, которая начинается почти сразу за алтарной частью церкви Успения Божией Матери, построенной в 1938-1939 годах по проекту Альберта Александровича Бенуа. По правой стороне аллеи вскоре после могилы Ивана Алексеевича Бунина откроется участок, в центре которого стоит Галлиполийский обелиск. Вокруг него - строгие ряды одинаковых серых плит, под которыми лежат корниловцы. И на каждой полковая эмблема – череп, скрещенные мечи и пылающая граната под ними – в виде фарфорового медальона.

Галлиполийский обелиск.
Его считают памятником всем героям и жертвам Белой борьбы.

Галлиполийский обелиск, правда, не этот, но похожий, когда-то стоял неподалеку от Галлиполи – небольшого турецкого порта в Дарданеллах, где в ноябре 1920 года после эвакуации из Крыма были размещены части Русской Армии генерала Врангеля. Менее, чем через год обитатели галлиполийского лагеря решили увековечить память своих соотечественников, умерших на чужбине и похороненных на месте старого армянского кладбища, где по преданию, хоронили пленных запорожцев и солдат Крымской войны. Памятник, как древний курган, был сложен из 24 тысяч камней, принесенных русскими галлиполийцами. Он был торжественно открыт 16 июля 1921 года. На мраморной доске под двуглавым российским орлом было написано: «Упокой, Господи, души усопших. 1-й Корпус Русской Армии своим братьям-воинам, в борьбе за честь родины нашедшим вечный покой на чужбине в 1920-21 годах и в 1854-55 г., и памяти своих предков-запорожцев, умерших в турецком плену».

Галлиполийский памятник был разрушен землетрясением. Его уменьшенную копию, как дань памяти всем участникам Белого движения в России, к сорокалетию со дня открытия было решено установить на русском кладбище Сент-Женевьев де Буа, где к тому времени нашли последний приют многие участники движения. Деньги на сооружение памятника, как когда-то камни, были собраны русскими людьми, уже рассеянными по всему миру. Проект воссоздания безвозмездно сделали супруги Альберт Александрович и Маргарита Александровна Бенуа.

Памятник открыли 2 июля 1961 года. На мраморной доске под двуглавым орлом сделали новую надпись: «Памяти наших вождей и соратников». Мраморная доска с тыльной стороны памятника кратко сообщает его историю, прикрывая замурованную нишу со вложенными списками «в рассеянии скончавшихся» участников Белой борьбы. А по восьмиугольному цоколю идут посвящения генералу Корнилову и корниловцам, адмиралу Колчаку и всем морякам российским, генералу Маркову и марковцам, казакам, генералу Дроздовскому и дроздовцам, генералу Деникину и первым добровольцам, генералу Алексееву и алексеевцам, генералу Врангелю и чинам конницы и конной артиллерии…

Заметим, что ни один из вождей Белого движения, чье имя увековечено на памятнике, не нашел здесь своего последнего приюта. Прах умершего в 1918 году в Екатеринодаре М.В. Алексеева был перевезен в Сербию, уцелевшие А.И. Деникин и П.Н.Врангель оказались погребенными далеко от Парижа: первый – в Детройте, США, второй – в Белграде. Л.Г.Корнилов, А.В.Колчак, С.Л.Марков, М.Г.Дроздовский приняли смерть в России и навечно остались там без могил и крестов.

Галлиполийский обелиск - надгробный памятник всем им. Но у одного из белых генералов Александра Павловича Кутепова отдельная символическая могила. Участник русско-японской и Великой войн был одним из выдающихся боевых офицеров Белой армии. В ее рядах он прошел путь от зарождения Добровольческой армии в декабре 1917 года в Новочеркасске до эвакуации Русской армии из Крыма в ноябре 1920 года. И то, что Галлиполи стал символом стойкости русской армии на чужбине – его заслуга. Генерал Кутепов до конца выполнил свой воинский долг перед Россией. В январе 1930 года, занимая пост председателя Русского общевоинского союза, он был похищен в Париже агентами ОГПУ и, как говорят, скончался по пути в Россию на борту советского судна.

Галлиполийский участок называют и корниловским по похороненным на нем воинам-корниловцам. История корниловских частей (красно-черный цвет в форме которых сиволизировал девиз: свобода или смерть) ведет свое начало с мая 1917 года. Тогда по приказу командующего 18 армией на Юго-Западном фронте генерал-лейтенанта Л.Г. Корнилова был сформирован из добровольцев 1-й Ударный отряд, ставший вскоре полком. После октября 1917 года полк был распущен, но его офицеры, пробравшись на Дон, в конце декабря восстановили полк. Корниловские ударные части (полки, бригады, позже - дивизия), начиная с 1918 года и до эвакуации армии генерала П.Н.Врангеля из Крыма в 1920 году непрерывно участвовали в вооруженной борьбе на Юге России. В корниловских частях воевало много офицеров отчаянной храбрости. Судьба одного из них, похороненного на Сент-Женевьев де Буа, кажется особенно необычной.

Подполковник Петр Алексеев Корбутовский (1893-1966), артиллерист, участник Великой мировой войны, пять раз раненый, был старшим офицером 5-й батареи Корниловской артиллерийской бригады. По отзывам сослуживцев, по своему духовному облику больше подходил к роли священника, что не мешало ему быть выдающимся артиллерийским офицером. В боях он бывал исключительно спокоен и отважен. В бою под местечком Новые Серагозы в Северной Таврии противник зашел в тыл его батареи. Стоя под градом пуль, подполковник Корбутовский спокойно подавал команды, батарея, развернувшись, отбивалась картечью и красные были с большими потерями отброшены. После гражданской войны П.А.Корбутовский закончил богословский факультет Софийского университета. После прихода в Болгарию Красной армии был арестован и сослан в Сибирь, где провел в лагерях 10 лет. И все-таки дождался освобождения, вернулся во Францию, где и умер.